Хозяин Поместья

– Анна, я просто хочу вам помочь и нормально обработать рану. Я это делать умею, в отличие от вас. Хватит вести себя как несмышленый ребенок и выводить меня на эмоции. Дайте сюда свои ноги. – Он приближается… Широкими шагами, как хищник. Присаживается на одно колено и выжидающе смотрит. По моему телу пробегают мурашки. Весь гнев и негодование мигом улетучиваются, а я даже не пытаюсь их поймать.

Может он хочет таким образом загладить свою вину за причиненные неудобства? Ой, не знаю. Но приятно… Такой мужчина никогда не вставал передо мной на колени. Да и вообще никакой, если быть честной.

Медленно достаю свои ноги из ванны и ставлю их перед лицом Константина. Меня немного потряхивает, поэтому движения получаются не слишком грациозные. Он берет ватку и пропитывает ее антисептиком. Потом, придерживая одну ноги с обратной стороны, принимается обрабатывать. Мое тело превращается в желе от ощущения крепкий, теплых и немного шершавых рук на своей коже. Они обжигают меня. На ногах появляются заметные мурашки. Какой стыд. Их невозможно не заметить. Константин тактично не обращает на это внимание и продолжает делать свое дело, будто это самое важное в жизни.

В животе разлетаются бабочки и низ стягивает в тугой узел. Я возбуждаюсь? Нееет. Не может быть. Хотя да, может. Осознание этого факта приходит ко мне в тот момент, когда его большой палец начинает ходить туда-сюда, поглаживая гадкую кожу. Господи! Святая дева Мария! Спасибо тебе за то, что я побрила сегодня утром ноги!

Он делает все осторожно, максимально нежно. Пытается доставить минимум боли. Я вообще забываю про нее. Хочется, чтобы это не заканчивалось никогда. Будто проходит не обработка ран, а сеанс у лучшего массажиста.

Когда он клеит пластырь на второе колено, я понимаю, что все это время сидела, как натянутая струна. Почти не дышала. Как приятно… Тело все еще ноет, а голова кружится. В грудной клетке все перетянуто жгутами. И царит тишина. Константин еще какое-то время смотрит на свое творение, а потом поднимается на ноги и начинает убирать медикаменты обратно в коробку.

– Спасибо. – Говорю сдавленным голосом. Поднимаюсь с края ванны и выхожу на свободу. Пусть думает, что я неблагодарная. Главное спрятаться хоть на секунду в своей комнате. Закрыться от всего мира и привести нервы в порядок. Нахожу свою дверь, забегаю и закрываю щеколду.

Отлично, теперь хоть можно отдышаться спокойно. Открываю окно и сажусь на подоконник. Я ведь действительно еще ребенок… Мне непривычно, что кто-то нежно касается меня, помогает залечить раны, заботится. Так редко это происходило в моей жизни, что сложно понять, нормально я реагирую на подобное или нет.

Я не привыкла получать нежность. Не привыкла ловить на себе изучающие взгляды. Не привыкла, что кто-то хочет позаботиться обо мне. И уж точно не привыкла так быстро возбуждаться и покрываться гусиной кожей от одного взгляда и легкого касания…

Я знакома с этим мужчиной один день, а он уже вывел меня на незнакомые доселе эмоции!

Какие у него приятные руки… Ловлю себя на мысли, что хочу снова ощутить их прикосновения, но вовремя одергиваюсь. Нет! Хватит думать всякие глупости! Еще влюбишься ненароком, как дура в первого попавшегося мужчину, который не ведет себя, как последний козел. Сложно сдержаться. Особенно, когда тебе встречались только такие…

Пришла работать – иди работай. Ему явно нет до тебя дела. Ты для него ребенок. Несмышленый ребенок! Вот таким пусть и буду дальше. Легче жить.

Глава 7

Я опять надумала себе бог весть чего. Просто мужчина повел себя, как мужчина. Помог. А я уже настроила себе воздушных замков. Действительно, ребенок.

Привожу мысли в порядок и спускаюсь на кухню, получить новые распоряжения от Светланы. Она сидит одна, что меня очень радует.

– Анечка, ну чаго, как твое здоровье?

– Все хорошо, не переживайте. Константин помог обработать рану и теперь я в полной боевой готовности. Что нужно делать?

– Может полежишь сегодня в постели, все-таки стресс?

– Что за глупости? Я отлично себя чувствую. Бегать конечно не смогу, но бытовые дела мне несколько не навредят. Я ведь работаю здесь! – Света задумчиво смотрит на меня. Ее мысли крутятся явно не вокруг моего здоровья… Однако, где именно, мне сложно понять.

– Как скажешь, золотко. Кушать будешь?

– Я уж думала вы не предложите. – Мы смеемся, накладываем еду и усаживаемся за стол.

– Может позвать Константина Альбертовича? – Все-таки некрасиво ужинать без хозяина. Я не горю желанием пересекаться с ним, но это вопрос банальной вежливости.

– Он уехал по делам, не знаю когда вернется. Костик редко ужинает в общем зале. Не думай об этом. Взрослый мальчик, захочет, скажет.

У них интересные взаимоотношения. Я бы не сказала, что это стандартное: начальник – подчиненный. Будто Света его дальний родственник. Хотя, может так и есть. Она ведь говорила, что работает здесь уже 10 лет.

– Надо будет подготовить комнату Кости к ночи. Обычно я знаю, когда он приедет, а тут неожиданный визит. Там все в пыли и кровать не застелена. Займешься?

– Конечно.

Мы заканчиваем трапезу, и я принимаюсь за дела. Комната Константина Альбертовича находится рядом с моей, на втором этаже.

Она в несколько раз больше моей. По центру стоит большая кровать. Прямо ложе царя. Не хватает навесов для полноты картины. В остальном, комната почти похожа на мою. Тоже мало вещей, лаконичная мебель. Либо хозяин поместья аскет, либо слишком редко тут бывает. Я склоняюсь ко второму варианту. Хочется рассмотреть все из любопытства, но ничего не выходит. Личных предметов тут не имеется. Пустота. Как скучно…

Когда заканчиваю убирать всю пыль, протирать поверхности и перехожу к кровати, открывается дверь. В самый подходящий момент! Я стою с выпяченным задом, наклонившись, и поправляю простыню. По спине пробегают мурашки и дыхание сбивается. Оборачиваюсь.

Константин стоит в проходе и смотрит четко на мою пятую точку. Руки в карманах.

– Здравствуйте. – Почти пищу, задыхаясь от ощущений. – Он выходит из оцепенения и поднимает голову на меня. Делает вид, будто не он пялился только что на мою попу. Не царское это дело – признавать свои ошибки. Проходит внутрь и начинает раздеваться. Медленно снимает пиджак, вешает его на спинку стула. Теперь уже я бесстыдно разглядываю крепкие руки, которые прятались под тканью. У него спортивное светлое тело. А руки… Увиты толстыми венами и выглядят внушительно.

– Уже здоровались. – Он замечает мой изучающий взгляд, от чего я дергаюсь и отворачиваюсь. Продолжаю с двойным усердием заправлять простынь.

Дальше разговор явно не клеится. Отлично. Будем молчать.

Я стараюсь как можно быстрее закончить свое дело, но руки потряхивает от волнения.

– У тебя все хорошо? – Спрашивает мужчина, сидя в кресле и наблюдая за мной.

– Все просто замечательно. – Налепляю дежурную улыбку.

– Я бы так не сказал. – Он снова проходит взглядом по всему моему телу. В голове звучит: «Код красный! Код красный! Аня, Беги!»

– Вам показалось. – Отворачиваюсь и делаю вид, что не замечаю его откровенных взглядов. Хоть я и не привыкла к такому, но мне одновременно волнительно и страшно. Он – взрослый мужчина. Я – молодая девушка. Это же нормально?

– Почему ты приехала сюда работать?

– Это допрос с пристрастием?

– Это любопытство.

– А разве я не могу просто хотеть здесь работать?

– Вопросом на вопрос – не лучшая тактика.

– Зато проверенная.

– Ты молодая, красивая. Работать прислугой в чужом доме – не самое увлекательное занятие, согласись? – Размышляет в слух мой собеседник, хотя, беседой я бы это не назвала.

– Мне не может нравиться такая работа?

– Этого я не говорил.

– Вот и не говорите, потому что это не так.

– Тебе нравится здесь работать?

– Да.

– Странно…

– Почему?

– Есть множество других интересных мест и профессий, в которых можно найти себя. Особенно с твоей внешностью и в твоем возрасте. – Он уже второй раз говорит про эти аспекты, и я покрываюсь краской. Комплименты своеобразные, но все равно это они.