Страница 25 из 77
— К сожалению, его не существует, — признался я, поднимая пакет с продуктами.
— Я так и подумала. А жаль. Ведь по мне так, смерть и впрямь прекрасна.
— Только с мёртвыми уже ни о чем не поговоришь, — не понимая, к чему клонит эта подозрительная особа, я всё же поддержал разговор.
— А ещё они никому не расскажут твоих секретов, — хищно улыбнулась моя собеседница.
— Согласен, — кивнул я, — но без жизни не будет и смерти. Если убить всех, то не останется никого, кто смог бы вспоминать усопших.
— А как ты смотришь на то, чтобы убить только часть? — она слегка склонила голову на бок.
— Смотря, какую часть, — то ли спросил, то ли одобрил я. — Каждый живущий в той или иной мере двигает прогресс этого мира вперёд. В каком мире мы бы жили сейчас, если бы кто-то давным-давно убил бы кого-то не того? Архимеда, Сократа, Платона, Конфуция. Фамилии этих людей мы помним до сих пор. А какой след после себя оставили Менделеев, Фрейд, Эйнштейн? А механизмы по чертежам Леонардо Да-Винчи до сих собирают современные инженеры-энтузиасты. Что уж говорить про то, что имена деятелей искусства носят известные персонажи — Микеланджело, Рафаэль, Донателло. Да даже вон тот парень, что сейчас прошёл мимо переулка. Кто знает, кто на самом деле он такой и чем занимается? Даже если он работает в пекарне неподалёку от моего дома, где я покупаю свежий хлеб, это не значит, что его существование не имеет смысла. Если он сын пекаря, то с его смертью есть вероятность, что старик расстроится, закроет лавку, и мне придётся брать хлебобулочные изделия в местном супермаркете, где их качество оставляет желать лучшего.
Всё это время женщина, которую я из-за плохого освещения так и не смог толком рассмотреть, меня внимательно слушала.
— Так что убивать кого попало, это не выход, — продолжил я свою мысль. — К делу надо подходить основательно. Любая жизнь имеет ценность и, обрывая её, надо на все сто осознавать, какие последствия это решение за собой понесёт.
— Мне нравится твой образ мышления. Ты не говоришь о том, что убивать нельзя, а лишь делаешь поправку на то, что делать это надо вдумчиво. Мой хо… — она вдруг запнулась, — ...наниматель думает так же.
Я что, только что нарвался на члена подпольной организации, которая планирует чистку общества? Как неожиданно. Никогда бы не подумал, что заурядный вечер будет насыщен таким количеством событий. Сначала попался на глаза гопникам, а потом меня приметила ещё и эта особа. Я так понимаю, что меня сейчас будут вербовать. И что мне ответить? “Нет, спасибо, не интересует”? Но ведь это не так! Я до сих пор не знаю, как хочу прожить свою жизнь. Изо дня в день меня преследуют повторяющиеся события, от которых нет никакого спасения. Если я откажусь, то что изменится через пять лет? А через десять? Я прирождённый одиночка. Не уверен, что хоть когда-нибудь смогу завести семью. А хочу ли я этого? Не уверен. Скорее нет, чем да. По мне так кольцо на безымянном пальце — это ещё одни оковы, не позволяющие жить, так как хотелось бы. Если, конечно же, тебе не нравится такой образ жизни. Я вот не знаю, чего хочу. А потому, ограничивать себя в чем-то нет никакого желания. Все эти людские ценности про постройку дома, насаждения деревьев и выращивание сыновей не имеют со мной ничего общего. Мне хочется жить так, как хочется. Пусть это и звучит как тавтология.
— Никаких обязательств, — вдруг выпалил я, следуя по течению из собственных мыслей.
— Без проблем. Мы никого ни к чему не принуждаем.
— Хороший подход. Далеко пойдёте.
— Может прогуляемся? — предложила она, кивая в сторону освещённой части улицы.
— Я не против, — согласился я, оценивая тяжесть пакета в руке. Набрал вроде бы немного, так что можно и потерпеть.
— А что ты тут вообще делала? — начал я новый виток беседы, выбравшись на свет.
— Охотилась, — получил я неожиданный ответ, когда мой взгляд был пойман на глубоком декольте.
— А? — попытался уточнить я, не стыдясь переводя взгляд с расстёгнутой верхней части рубашки на лицо девушки. Как оказалось, эта мадам значительно моложе, чем подумалось мне изначально. Её глубокий голос, наряд офисной работницы и шикарная фигура ввели меня в заблуждение.
Мне показалось, что её глаза блеснули, а приятная улыбка на миловидном лице заставила меня полностью растаять. Никогда бы не подумал, что смогу попасться в женские чары так уж легко. Но факт остаётся фактом. Я просто не могу отвести от неё взгляд, наслаждаясь каждой секундой.
“Стоп. Хватит. Сейчас не до этого. У нас важный разговор”, — попытался я себя успокоить. На мгновение прикрыл глаза, глубоко вдохнул и посмотрел вдаль.
— А ты неплох, — мило прошептала мне девушка, беря меня под руку и прижимаясь поближе. — Даже лучше, чем я ожидала.
— О чем ты? — задал я вопрос, всеми силами стараясь не поворачивать головы.
— Да так, о своём, о женском, — прожурчал её голос мне в ухо. Это было так близко, что я даже почувствовал теплоту её дыхания. — Спрашивай, о чем хотел.
Вновь глубоко вдохнув, я постарался отбросить ощущения прижимающегося ко мне женского тела и вернуть себе рациональность.
— Чем занимается ваша организация?
— Если коротко, то пытаемся захватить мир.
“Брейн, чем мы займёмся сегодня вечером? Как и вчера, попробуем захватить мир!” — невольно в сознании пролетел диалог из мультика.
— Довольно серьёзные цели вы себе ставите.
— Мой наниматель не из тех, кто будет довольствоваться малым.
— И как успехи?
— Продвигаемся.
— Это значит, что пока ничего серьёзного не достигли?
— Это значит, что промежуточные достижения не имеют большого значения в рамках финальной цели, — её голос прозвучал довольно серьёзно. Похоже, она верит в то, что говорит.
— И как я смогу вам помочь?
— Возможно, ты этого ещё не понял, но твои таланты довольно обширны.
— Пусть я и не принижаю своих возможностей, но всё же смотрю на вещи не через розовые очки. К тридцати годам я так толком ничего и не добился. Пусть работа и неплохая и позволяет мне жить ни в чем не нуждаясь, это не то, чего бы я хотел.
— И чего же ты хочешь? — она вновь приблизилась к моему уху.
— Знал бы, то рассказал бы.
— Человек без цели в жизни — лишь кукла в руках общества.
Я лишь многозначительно промолчал. Этой фразой мне ударили по самому больному. И я просто не мог привести контраргументы. А всё потому, что был полностью с ней согласен.
— Ты один живёшь? — спросила спутница, когда я вдруг остановился напротив своего подъезда. И когда успели сюда прийти? Вроде бы в другую сторону совсем шли же.
— Напрашиваешься на чай? — смекнул я.
— И не только, — вновь прошептала она.
— Обычно я к себе никого не привожу.
— Не доверяешь людям?
— Ни капли. Зная себя, вполне могу предположить, что и другие могут быть не теми, кем кажутся.
— И что, не пустишь?
Я собрал всю волю в кулак и вновь посмотрел на девушку, по-прежнему прижимающуюся всем телом к моей руке.
— Деньги дома не храню. Драгоценностей и в помине не было. Дорогой техники тоже нет.
— Тогда тебе не о чем беспокоится, ведь так? — в эту секунду, мне показалось, что сквозь давящую на меня красоту проскочила нотка рациональности.
— Тогда пошли, — согласился я. — Я вафли к чаю купил, шоколадные. Только это всё обман.
— В каком плане?
— Нет в них шоколада. У меня с детства аллергия на какао. А сколько бы я эти вафельки не ел, ничего не происходит. Но при этом вкус у них и впрямь шоколадный.