Страница 54 из 88
На всю степь раздался вой. Дикий, скрипучий — словно по стеклу провели ножом. Только громче. В ушах заболело. Мы сморщились одновременно. Макаки занервничали. Звуки, издаваемые королевой червей — это нечто. Я словно прошел мимо Макдональдса, где свора мледшеклассников слушает на портативной колонке репера-дегенерата. О, да! Все же на них смотрят. Но только не потому что они круты. А потому что они малолетние долбоёбы, выпросившие колонку у мамочки после вымытой посуды. И все хотят насладиться не матершинной музыкой, а визгом насаженного на шипастую ограду школьника с этой колонкой в глотке. Но им однохерственно! Ведь они понимают, что никто не хочет связываться с малолетними писесосиками, из-за которых можно надолго загреметь в обезьянник. Так, что всё норм — ебашьте свой рэп дальше. Да погромче!
— Гной Бордула! Она близко!
— БАТАЛЬОН!!! ДЁРУ-ДЁРУ!!!
Макакам передался мой страх. Своим визгом они переорали даже королеву червей. А уж как они неслись, сверкая жопками! Хотя… мы от них не сильно отставали.
Взгляд со стороны
Катарсия имени Порочная
Руководитель испытательной лаборатории, аккредитованной на право пыток, зверства, насилия, расчленения и тому подобных прелестей современной науки © Вождь Клана Зеленые Анаконды
Катарсия с любопытством ковырялась в пупке Драника-та. У бедного малыша он загноился и теперь нужно прочистить ранку.
— Больно-та, — дергался зеленький.
— Терпи, мой сладенький. Еще чуток. Чуток. Вот так. Да. О, что это? Сквозное отверстие? Так вот почему тебя пучит все время.
Горец стоял рядом и, интеллигентно для орка, порыгивал, прикрывая клыкастую пасть мозолистой лапищей. Ему было противно.
Эльфийка свела брови:
— Если не нравится, что ты тут стоишь? Тебе делать нечего? Займись делом. Дел много. Очень. Не знаю, вырой червей из земли, что ли. Или погрызи кость. Или посмотри на дерево. Да, хорошая мысль. Встань перед деревом и смотри на него. Смотри и чеши палец. На правой ноге. Вот так.
Начальник безопасности пожал плечами:
— Мне велено за тобой приглядывать. Чем я и занимаюсь.
— Правда? Ну так иди погуляй и назначь на это дело своих воинов. Бом и Гым целыми днями в носу ковыряют. Надоели. Весь Серп знает, что Бом опережает Гыма на два очка в метании своих выделений.
— Я никому не доверю следить за тобой. Больно уж ты… вёрткая.
Горец произнес последнее слово с гордостью. Катарсия знала, что он один из первых в клане начал расширять свой словарный запас. И даже стал учить молодежь. Теперь они понимают не только слова «крушить», «ломать», «убивать» и «эльф бах-бах» но и пару десятков вполне обиходных изречений. Эльфийке это нравилось. Она вообще получала удовольствие от того, что вокруг что-то развивается, растет.
— Трявога!!! — заорали откуда-то сверху.
Отстроенная на скале простенькая сторожевая вышка, похожая на небольшой домик на четырех столбах, давала обзор на всю округу.
— Ну наконец-то, — вздохнула Катарсия. — Вот тебе и работа.
Горец засуетился, окликнул пробегающего орка:
— Ты! Стоять тут, следить за эльфкой. Отвечаешь приблудой между ног, понял?
Орк закивал.
— При… блуда, — пробуя на вкус новое слово, Горец убежал к укрепленному частоколу.
Как же этот серьезный бугай ее напрягал. Вечно смотрит, наблюдает. Слишком дотошный для орка. Не удивительно, что именно его Трайл назначил главным по военным делам.
Катарсия вынула склизкий палец из пупка, обтерла его о траву, села, огляделась и вздохнула. В отсутствие вождя многое изменилось. Если не считать сильно похудевших орков, то в Серпе появилась работающая кузня, сарай для коровы и куриц, кухонная пристройка, где Букль уже делает сыр и творог и раздает его только почетным трудягам. А потом удивляются, почему их пучит. Катарсия знала, но ехидно помалкивала.
Серп ожил. Гном перестал бить по наковальне. Хотя даже в такой момент он недовольно бурчит, что кроме гвоздей никому ничего не нужно. Еще как нужно! Катарсия уже десять раз просила его сделать инкубационную трубку для прочистки шлаковых выделений. Начертила ему схему. Гном долго смотрел на Катарсию, как на какую-то умалишённую, но все-таки пообещал заняться, когда Серп перестанет нуждаться в гвоздях. Только вот не сказал, когда этот светлый день наступит. Вот, например, совсем недавно орки решили сделать лодку. Связали десять досок, потратили три сотни гвоздей и пустили ее в реку. Разумеется, она сразу ушла на дно. Улук-Урай долго на них кричал.
Взгляд Катарсии уцепился за бегущего Дрына наперевес с копьем. Если уж этот лентяй решил пошевелиться, значит произошло что-то серьезное. Последнее время орки на дозоре часто орут «трЯвога». Пробежал олень — трЯвога, свалилось прогнившее дерево — трЯвога. Мало кто уже обращал внимание на такие оповещения. И даже замена караульных не помогала. Последний раз трЯвогу объявили из-за того, что на сторожевой башне кто-то слишком неожиданно пустил кишечные газы. Горец тогда долго гонял нервного орка по поселению.
Свист!
Стрела вонзилась прямо в пузо страдающего Драника-та. Он пискнул и лопнул. Кислотная слизь полетала во все стороны, с головы до ног обволакивая Катарсию. Немного попало на ступню орка. Он заревел от боли первым…