Страница 23 из 84
— Ой, да перестать ты уже так реагировать. Могла бы и привыкнуть! Второй месяц со мной видишься, а всё не можешь оказаться рядом, не вышибив стёкла воплями. Ладно, я удеру руку — не будешь орать? — рыжие волосы метнулись туда-сюда. — Хорошо.
— Тттыы… тттыы… ззззааачемм тттыыы…
— Что? Эй, я не кусаюсь! Можешь не бояться!
— Но… чешуя… чёрная… ползаешь… страшно! — она стала потихоньку приходить в себя.
— Ну ползаю и ползаю. Все как-то передвигаются. Люди ходят, птицы летают, а я ползаю. Что ж тут такого? Ну а чешуя… Зато смотри, какая она красивая! Чёрная, с зелёным и синим отливом, блестящая! Если бы я попала на архипелаги в открытом океане, то стала бы богиней у местных дикарей из-за красоты моего хвоста! А? А⁈
— А мне… страшно! Я не могу… это контролировать! Только смотрю — и сердце… останавливается! — рыжая явно стала более-менее приходить в себя.
— Ну сейчас же не останавливается? Я б даже сказала, что активно бьётся! У меня слух просто острый. — я улыбнулся, не разжимая губ. Ещё покажу свои зубы-пилы, как заправского людоеда, так он, чего доброго, опять в обморок грохнется или штаны стирать придётся. А кресло выбрасывать. Или продать какому-то влюблённому в неё дворянчику.
— Ну, сейчас… — Анжелика явно не могла для себя решить, почему сейчас уже не так страшно. — Ты просто стоишь… рядом. И всё. И разговариваешь.
— Пфе, а ты думала, я только шипеть умею и кусаться? Ха-ха-ха!
— Нет, я не о том! Просто ты разговариваешь — и уже не такая страшная. Не змея, а что-то другое.
— Ну спасибо, что я не змея. — я обиженно поджал губы. — Слушай! А ты знаешь такое выражение — клин клином вышибают?
— Нет… — ну, неудивительно, может, в этом мире его и нет.
— В общем, это значит, что подобное нейтрализуется подобным. То есть если боишься высоты — залезь на гору или прыгни с парашютом, боишься собак — заведи собаку.
— И к чему ты клонишь? — рыжая пошевелилась в кресле, будто пытаясь движением плеч выбраться из него с другой стороны от меня.
— К тому, что, может, и тебе перебороть страх, находясь ближе к тому, чего боишься? Ну вот ты моего хвоста боишься — может, тебе его на руки взять? Честное слово, он тёплый и приятный на ощупь! — мне до жути надоела такая её реакция на меня, так что решить этот вопрос было бы неплохо.
На лице Анжелики была написана активная работа мозга. С одной стороны, ей жуть как страшно, до обмороков и истерик. С другой стороны, она явно стыдилась этой своей слабости и хотела бы её перебороть. Но предложенным мною способ был слишком уж экстремальным для неё.
— Я… наверное… не знаю. Может, потом. Как-нибудь. — наконец разродилась рыжая.
— Ладно. Но я всегда рада помочь, если нужно. А ещё я люблю, когда мой хвост гладят и полируют. Очень приятные ощущения, прям массаж и расслабление. Так что как только появится желание — ты знаешь, где меня найти!
— Хорошо.
Я развернулся и пополз к себе. Обернулся, глянул назад — Анжелика всё ещё смотрела на меня со странным выражением на лице.
Что ж, если она за этими атаками стоит, то сейчас будет слегка дезориентированной. Вряд ли она уже так ненавидит лично меня, чтоб быть крепкой, как камень, в желании убить. Скорее её накрутили в её роду. А вот такой дружественный разговор слегка заклинит её мозги, так что, возможно, новых нападений может и не быть. А если и дальше будем общаться, то точно не будет. От неё, по крайней мере.
Хотя всё равно не люблю рыжих. И кучерявых. А рыжие и кучерявые — вообще исчадья ада!
Хорошо, что я не рыжим переродился. А то жуть была бы невероятная!