Восторг

Через несколько секунд, у Сергея забрали кочергу кто-то из рабочей бригады Романа Геннадиевича. Машу бесцеремонно выселили с её как она считала места, Люду с Дашей аккуратно отвели в предбанник. В парилке закипела работа, на потолке заработали десятки рук, буквально разбирая его на глазах.

Вскоре добрались до утеплителя, который быстро вытащили и сложили стопкой. За утеплителем находилась гидроизоляция и хорошие крепкие доски, на которые сверху и крепилась металлочерепица. Ребята немного замялись, оторвать доски не получится, так как они прибиты сверху, а поднять всю крышу было невозможно.

- Стоп, стоп, послушайте меня! – крикнул Роман Геннадиевич.

Работы замерли, все замолчали, слушая бригадира;

- Всю крышу нет смысла разбирать, нам нужно, чтоб отверстия хватило для одного человека, который смог бы выбраться и открыть нам входную дверь. Поэтому пока на улице идёт дождь и дует ветер, вам ребята можно шуметь, при этом постараться выбить всего одну доску, чтоб её можно было приподнять, создав отверстие, чтоб, например. – Роман Геннадиевич оглядел всех своих ребят;

- Вот ты Сава мог пролезть, ты самый худой среди нас. –

Задачка по отрыванию доски оказалась сложнее, чем казалась на словах, мужчины по очереди монотонно били по доске кто руками, кто плечом, а некоторые ногами, если доставали. Примерно через пол часа, раздался радостный шёпот, почему говорили шёпотом было непонятно, шум от скрежета гвоздей в древесине и удары по доскам был гораздо громче чем обыкновенная речь человека, наверняка сказывался страх, отсюда сработали инстинкты говорить, как можно тише.

Если звуки разбираемой крыши, грохот досок, услышала охрана, то она давно уже поджидала снаружи, а, следовательно, только Сава полезет на улицу через дырку в крыше его убьют без раздумья, это понимали все в том числе и сам Сава.

Доски приподняли, в отверстие, вполне подходящие, чтоб в него пролез мужчина покрупнее Савы, подул прохладный, мокрый ветер. Сава легко словно змея пролез в него исчезнув в темноте улицы сверкающей крупными каплями дождя, после чего доски опять опустили и все двинулись к входной двери.

- Постойте! – крикнул Роман Геннадиевич.

Все остановились;

- Я сейчас выключу свет в бане, чтоб, когда откроется дверь, свет из открытой двери нас не выдал. – сказав это Роман Геннадиевич сразу щёлкнул выключателем, в помещении стало темно хоть глаз выколи.

- Наше зрение сейчас привыкнет к темноте, будет проще ориентироваться. Послушайте внимательно меня! Идём гуськом к побережью, но не по тропинке, а по краю забора. На берегу находятся две привязанные лодки, под ними моторы и бензин. Нам хватит двух лодок, чтобы покинуть это место, но вот бензина там очень мало, до более-менее обитаемых мест вряд ли хватит.

Поэтому предлагаю, сразу плыть к ближайшему от нас рыбному заводу до него точно... – Роман Геннадиевич не успел договорить, как открылась входная дверь в баню и прозвучал тихий заговорщический голос Савы;

- Мужики чисто. –

Сергей хотел остановить всех, чтоб сказать или попытаться объяснить, что рыбные заводы не обязательно окажутся безопасным местом, куда можно сбежать от сошедшей сума охраны. Что есть угроза куда посерьёзнее чем Саша (И чё) и его команда, если верить словам главного охранника, то зачистить, а именно убить всех людей на туристической базе Хузи принято на самом верху компании, а значить их вряд ли спасёт побег на суда заводы, которые скорей всего принадлежащих этой же компании.

Тех людей, что пошлют сделать кровавую работу на турбазе, вряд ли остановит рыбный завод. Наверняка у них есть вполне официальные бумаги, приедут заберут с судна под видом ареста или другим благо видным предлогом, а после вывезут и утопят как щенят, кто там будет разбираться потом.

Тем более, когда в стране происходит такое, переворот — это не шутка, каждый чиновник будет думать о своей жопе, а не о пропавших людях.

Чтоб сообщить об этом Сергей попытался выдавить из себя слово, открыть рот пошире, но тут же присел от боли, в глазах помутнело, он понял, что не сможет что-либо сказать, а в темноте никто не оценил его порыв, народ чуть ли не бегом покинул место заточения. Более беспомощным Сергей себя не чувствовал никогда, речь для человека слишком важная функция, лишившись её, ты становишься личностью без лица, хотелки которого для общества чужды.

Зрение приспособилось к темноте, и Сергей обнаружил, что он в предбаннике остался не один. На столе лежала Ольга без сознания, в стенку упёршись лбами стояли Люда с Дашей лицом в сторону антенны – резонатор. Толкнув Люду с Дашей, чтоб жестом предложить им идти за ним, Сергей понял, что они перестали реагировать на окружающий мир, но не оставлять же их на растерзание извергам.

Сергей, привязал верёвками, от сушилки для постиранного белья, руки матери и дочери к друг другу, а другой более длинной верёвкой присоединил их к себе, за пояс. Попрощавшись с Димой, постояв над ним несколько секунд, Сергей взял на руки Ольгу и вышел из бани под проливной дождь. Жена и Дочка смотрителя шли за Сергеем, как только верёвка натягивалась, не особо сопротивляясь лишь изредка подёргиваясь в противоположную сторону.

Видимость была практически нулевой, тучи закрывали звёзды и луну, сплошной проливной дождь, делал ночной свет на столбах вдоль тропинки, бесполезным. Приходилось идти на ощупь, всё время тыкая вперёд ногой, чтоб не споткнуться, преодолевать встречный ветер, а так же небольшое сопротивление семьи смотрителя, идущих позади на верёвочке.

Ольга после ста метров аккуратной и медленной ходьбы, стала невероятно тяжёлой, её тело находясь в бессознательном состоянии, не держалось на руках, постоянно норовя выскользнуть из них. Путь до побережья залива тянулся невероятно долго, казалось, что Сергей шёл не меньше часа, отдыхал раз десять, трясясь от страха и холода, застрял в воротах, где Люда с Дашей стали проявлять более сильное сопротивление, пытаясь утянуть Сергея назад.

Руки стали свинцовыми и уже не могли держать Ольгу, бицепсы на которые приходилась вся нагрузка окаменели, отказывались находиться в согнутом положении, поэтому Сергей просто взвалил Ольгу на плечо, перегнув её пополам, так нести стало гораздо легче. По камням тропинки идти пришлось гораздо осторожнее, они стали скользкие, а семья смотрителя более настырнее, пытаясь повернуть обратно.

Но всё же Сергей дошёл до берега, где в лучах прожекторов увидел большие волны, накатывающие на берег с множеством ещё живой рыбы, весь каменистый берег был завален рыбой, куда ни глянь, её было невероятно большое количество. На берегу было все, что должно быть на берегу морского пролива туристической базы Хузи, вода, камни, рыба, ленточные конвейеры вполне себе работающие, плавающий пирс качающийся на высоких волнах, не было одного, не было людей и лодок.

Не веря своим глазам, Сергей прошелся ближе к подъёмнику, где находились до этого две перевёрнутые лодки. Лодок на месте не оказалось, подвесные моторы, канистры с бензином тоже исчезли. Это говорило, только одно, что люди добравшись до берега гораздо быстрее Сергея, не имея такой ноши как у него, снарядили лодки и уплыли, не став ждать его.

Что их сподвигло так поступить не хотелось думать, может банальный страх или они понадеялись, что успеют вызвать помощь, чтоб спасти Сергея с женщинами. Факт был на лицо, Сергей остался на берегу со своей ношей один. Обиднее всего, что, Женя с Машей не смогли или не захотели заставить остальных дождаться его, хотя бы на одной из лодок.

Присев на край бетонного желобка, положив Ольгу себе на колени, Сергей отдыхал, обдумывая создавшуюся ситуацию, что же ему делать в данном положении. Назад в баню, возвращаться он не собирался ни за какие коврижки[1], пешком неся Ольгу на руках пройти сотню километров до ближайшего населённого пункта, было невозможно. Теплилась небольшая надежда, что, Женя вернётся за ними на лодке, но в это верилось с трудом не в такой шторм, сейчас к берегу слишком сложно, даже опасно пристать.