Черная радуга

Страх раздраженно поддел носком сапога стылую землю.

— Мы сопровождаем посланца. Что будет дальше — не твоя забота.

— Ты же знаешь, — с угрозой прошептал Дерхон, — обратного пути у меня нет. Я должен заполучить стоячую воду любой ценой.

— Что это значит?

— Охота продолжается.

— Если ты хочешь крови, с хранителем идут трое — двое взрослых и мальчишка. Бери их. — С досадой в голосе произнес Страх. Зверь упрямо тряхнул головой.

— Ты создаешь лишние трудности. — Вмешался Голод.

— Убирайтесь. — Зарычал Дерхон. — Я прощаю вас за то, что вы разрушили укрытие. Советую, не стоять у меня на пути. В следующий раз пощады не будет.

— Глупец, — закрыв лицо ладонью, сокрушенно произнес Страх.

— Зло себя злом изводит. — Коротко бросил Ужас. В его руке блеснул меч.

Оборотень молнией метнулся к земле и, едва коснувшись ее, припал на четыре лапы. Вспыхнула яростная схватка. Времени на крики и угрозы не осталось. Все потонуло в треске ломающихся кустов и свисте рассекаемого сталью воздуха. Шум стих также внезапно, как и начался. Выскочив из лещины, через поле метнулась размытая черная тень. Капли отравленной крови с шипением падали на землю и растворялись в ночи зловонной дымкой, оставляя огненный след. В истоптанных зарослях орешника остались лежать четыре разорванных трупа. Полуволки — полукони тревожно крутили головами и скалились, охраняя место яростной схватки от непрошеных визитеров.

Первый луч, посланный Хорсом, еще не успел коснуться небосклона, как кусты раздвинулись, и на дорогу, ведя коней в поводу, вышли Страх, Мор, Голод и Ужас. Всадники Чернобога были угрюмы и сосредоточены. Страх осмотрелся и, заметив дорожку из плесени, тянущуюся через поле, коротко приказал:

— Пса нужно остановить.

Певцы вошли в Маковку на рассвете. Постороннему, они казались сбитыми дородными мужичками средних лет. Ратибор умел отводить взгляд.

— Куда двинем? — Спросил Чудин.

— На ярмарку. Там свежие новости. — Сухо ответил герой.

— Все еще сердишься за того гридня. Говорю тебе, не хотел убивать дурака. Он сам под меч бросился.

— Этим поступком ты перечеркнул все былые деяния. Пойми, если мы начнем убивать невинных, то перестанем отличаться от темных богатырей.

— Этого больше не повториться. — Пообещал Чудин.

— Ступив на неправильный путь, сложно остановиться и сойти с него. Ты добавил нам хлопот.

Чудин промолчал. Пошлявшись по торговым рядам, странники зашли в корчму.

— Зря старались. — Сокрушенно произнес Чудин. — Не знаю, как ты, а я сыт народными байками.

— Нужно уметь отделять зерна от плевел.

— Ну, и что ты почерпнул? Историю о том, как местный дурачок Емеля построил мост за одну ночь?

— Хотя бы. Если подумать, придешь к выводу, что ему помогли. Причем бескорыстно. Растет достойная смена. Знать бы имя, того человека.

— Зачем?

— Богатырями не рождаются. Ими становятся. Вспомни, с чего начинал сам.

Чудин улыбнулся.

— Не только мы следим за всем, что твориться в мире.

— Точно. Поэтому нужно найти человека, построившего мост раньше, чем это сделают слуги Чернобога. Если они решат, что он стал для них слишком опасен, то прикончат раньше, чем он научиться противостоять злу.

— Не забивай себе голову. У нас без того полно дел.

— Будем ждать.

— Дела из рук вон плохи. Дерхона мы потеряли. Где он теперь?

— Не суетись. Что-то мне подсказывает, что склянка движется в направлении Киева. Не зря в округе объявились черные всадники. Они никогда надолго не отходят от кукловода. Нужно не упустить момент, чтобы покончить со всеми одним ударом.

— Крупная рыба идет на живца. — С улыбкой произнес Чудин. Богатырь поднялся и двинулся к стойке, чтобы расплатиться, выуживая из кармана неразменный пятак.

— Скажи на милость, как ты умудрился потерять продукты? — Спросил у Арпашки Степан.

Мальчик молчал, потупив голову.

— Не ругайся. — Успокоил стрелка Безымян. — Сутки потерпим.

— Я не хотел, — шмыгнув носом, начал оправдываться Арпашка. — Когда вы в заросли от гридней ломанули, сумка за ветку зацепилась. Пришлось бросить.

— Зверье ей и пообедало. — Язвительно бросил Карп. — Наверное, благодарит тебя сейчас.

— Что было, то было. — Рассудил Степан. — Глядишь, чего-нибудь придумаем.

Он потрепал Арпашку по голове.

— Не горюй. Однажды мне стрелы нести доверили, а я их по глупости в речке утопил. Зверя на своих двоих не загонишь. Пришлось целую неделю корешками питаться, пока другие не раздобыли.

На голодный живот странствовать не весело. Арпашка приуныл, обвиняя себя в свалившихся на их головы несчастьях. «Кабы силок иметь, я бы пичужку изловил, — думал мальчик, — какая ни есть, а все еда». Он с сожалением посмотрел на небесную твердь. Хоть бы солнышко светило, все веселей идти. По обе стороны от дороги тянулась унылая равнина. Глаз метался по гнетущему, однообразию, не находя на чем остановиться. После полудня у самого горизонта показался белый горб. Приблизившись, странники разглядели старика, одиноко сидящего в придорожной грязи. Он был настолько древний и недвижимый, что Безымян вначале принял его за меловой камень, вывороченный кем-то из земли и брошенный посреди поля.

Дед пристально следил за путниками. От этого взгляда становилось не по себе.

— Не нас ли старик поджидает? — спросил Степан. — Видать, долго сидит, раз корни пустил.

— Место нехорошее, пустынное. Случись что, скрыться негде. — Оглянувшись, бросил Карп.

— Не трусь. Сейчас узнаем за чем мы ему понадобились.

Дед поднялся, расправив могучие плечи и вышел вперед, перекрыв дорогу.

— Здравствуй, дедушка. — Поприветствовал старика Безымян.

— Здравствуй, коли не шутишь. — Громовым голосом прогудел старик. Его ясные, голубые глаза сверкнули из-под густых белоснежных бровей.

— Куда, герой, путь держишь? От дела мытаешь или дело пытаешь? — Строго спросил незнакомец.

— В Маковку идем, а после в Киев, чтобы мальца к родственнику отвести. — Признался полянин. — Только ты малость ошибся, не герой я вовсе.