Страница 13 из 45
— Речи быть не может. — Пообещал Безымян.
— Спасибо. — Горячо произнес гридень и бросился догонять ушедших вперед товарищей.
Безымян принял из рук Арпашки котомку и, развязав тесьму, положил подарок на самое дно, а чтоб не разводить беспорядка, завернул в него бабкино добро.
— Где ты пропадал? — Вывел его из задумчивости голос Арпашки.
— Решил посмотреть, кто за нами следом идет. — Ответил Безымян. Глаза мальчика загорелись интересом.
— Видел зверя?
— Нет. Только глаза в тумане. Хотя, и в этом до конца не уверен. Никак в толк не возьму, взаправду все было или причудилось.
— А я уж решил, что ты меня бросил. — Обиженно произнес Арпашка.
— Не бойся. — Потрепал его по голове Безымян. — Если сказал, что доведу, значит, слово сдержу.
Полянин забросил котомку за спину и произнес:
— Двигаться нужно. На этом участке дорога одна. Кто бы за нами ни гнался, отряд его задержит. Им не разминуться. Значит, время у нас есть.
Сотский с самого утра гнал коня, но тот едва плелся, осторожно выбирая, куда ставить копыто. Такой туман был в диковинку не только людям. Животные волновались, прядали ушами, втягивая влажный воздух, недовольно фыркали. На душе у Мстиши было неспокойно. Вначале, на север ушла сотня Мала. Как в воду канули. Теперь настал его черед. Приказали выступать в полном вооружении, словно началась война. Сам Претич пришел, чтобы княжескую волю передать. Такой чести ни один сотский не удостаивался. В голове командира роились вопросы, ответов на которые не было. Зачем снимать две сотни и гнать на север? Зачем ослаблять оборону Киева, когда печенеги могут нагрянуть в любой момент? Скользкий человек Блуда. Пойди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что. Мстиша был воином. Придворные интриги его раздражали. Вначале он решил, что в северных землях мятеж. Как выяснилось, нет. Жизнь шла своим чередом. Сотский успокаивал себя, что разберется на месте, а вместо этого, запутался еще сильнее. Темная деревенщина кормила его сказками о нечисти. В городах этому давно перестали верить. Истории про витязей, черных всадников бесили командира. Наверняка, те четверо просто лихие и неуловимые разбойники. Он докажет, что чудес не бывает, когда повесит их на дереве. Нет, лучше вдоль дороги, чтобы преподать людям урок. Терзала сотского и еще одна дума. Он гнал ее от себя, но та подколодной змеей вползала к нему в голову. Не стал ли он пешкой в чужой игре? Может, в Киеве заговор, и он, отведя дружину, стал невольным соучастником измены. Верить в это не хотелось. Мстиша не понимал цель своей миссии. Оттого он был разражен пуще обычного. Он вспомнил полянина, что сидел посреди дороги. Нужно было проучить его плетьми за дерзость. Как он мог подумать своей тупой крестьянской головой, что сотня обученных бойцов не справиться с опасностью, что ждала впереди. Да пусть там хоть сам Перун. Скрутят старого в бараний рог, даже не вспотеют.
Сотский не успел похвалить себя за то, как он ловко загнул с Перуном. Конь под ним взвился на дыбы, едва не сбросив с седла.
— Ошалел! — Заорал на животное Мстиша, смиряя его плетью. Конь испугано попятился назад. Сотский оглянулся. Вокруг творилось невообразимое. Животные отказывались идти вперед. Они крутили мордами, пятились, забирали в сторону, пытаясь освободиться от седоков.
Сотский остановил отряд. Досадуя на непредвиденную задержку, командир обнажил меч. Следом, рассекая воздух, в небо взвилась сотня клинков.
— Кто бы ты ни был. Зверь или человек! — Хриплым голосом закричал Мстиша. — Заклинаю тебя, покажись!
Из тумана навстречу отряду выступил пилигрим. Один, без оружия, в сером, изодранном рубище. Лицо чужака скрывалось за складками натянутого по самые глаза балахона. Незнакомец медленно, не поднимая головы, двинулся на солдат.
— Если тебе дорога жизнь. С дороги. — Предупредил сотский. В его голосе проскользнул страх. Чужак сделал еще несколько шагов и, остановившись, поднял голову. Ткань съехала на сутулые плечи, открыв звериную морду. Тусклый красный огонь маленьких злобных глаз полыхнул, как кровавый отблеск заката. С раскрытой пасти по срезанным губам потекла желтая слюна. Незнакомец неестественно переломился в пояснице и, раздирая плохо заштопанные швы, вздулся буграми звериных мускулов.
Отзвук вспыхнувшей схватки настиг путников у реки.
— Далеко до брода? — Спросил Безымян.
— Пол дня пути. — Ответил Карп.
— Плохо дело. Нужно переправляться здесь.
Полянин черпнул воду ладонью.
— Холодно. Не перейдем. — Констатировал он. — Если б на месяц раньше. В самый раз было. Или на месяц позже, когда лед затвердеет.
— Что делать будем? — Спросил Арпашка.
— Плот мостить нужно. А как бревна без топора срубим?
Полянин мечтательно посмотрел на затянутый дымкой противоположный берег.
— У Карпа есть топор. Он его за подкладом прячет. — Подсказал мальчик.
— Пол дела сделано. Слышь, рычанский, деревья рядом есть?
— Дай подумать. — Попросил Карп, и завертелся на месте, как волчок, выбирая направление. Наконец, определившись, он ткнул пальцем, указывая вверх по течению.
— Кажется, там рощица была. Мы лет пять назад в ней на ночлег останавливались.
— Давай топор. — Скомандовал Безымян. — Веревки у тебя не припасено, чтобы бревна связать.
Веревки не нашлось.
— Ищите камыш или иву. На берегу этого добра должно быть достаточно. Выбирайте стебли как можно длинней. — Распорядился Безымян. — А я в рощу. Если что, кричите.
Карп не ошибся. Миновав пригорок, Безымян наткнулся на деревья. Тополя росли вдоль реки, нависая над водой мощью кривых, еще не растерявших листву ветвей. Определив наметанным взглядом мертвый ствол, полянин взялся за топор. Работа спорилась. Разогревшись, Безымян сбросил с себя одежду. Вскоре подошли Карп и Арпашка, волоча за собой охапку камыша. К тому времени, Безымян повалил дерево и принялся за сучья. Оставалось самое сложное — разрубить ствол на четыре части и перевязать. Работали без остановки, передавая инструмент из рук в руки. Арпашка, деловито сопя, очищал стебли болотной травы и складывал их в отдельную кучу. Справившись, он принялся строгать Карповым ножом подобие весла. В спешке люди не думали об опасности, что шла за ними по пятам. Наконец, последний узел был навязан. К тому времени все выбились из сил.