Страница 20 из 63
– Мой парень дает мне достаточно. Главное, это единение душ, понимаешь? Когда есть о чем поговорить. Мы с ним обсуждаем Японию, мои рисунки, он пытается научить меня японскому языку, мы смотрим одни фильмы, слушаем одну музыку. А с тобою мне о чем говорить? О сексе? Это ведь все, что тебя интересует. Ты просто зациклен на отношениях, любви, сексе и прочей ванильной ерунде. У меня другой образ жизни, понимаешь? Я люблю творчество, музыку, кино, а что любишь ты? Трахать молоденьких девочек? У тебя все общение пронизано темой все, что ниже пояса. Мне становится противно от таких людей. И меня коробит, что меня пытаются переубедить, что с тобой мне будет лучше. Нет, не будет. Ты мне действительно противен. Ты услышал все, что хотел. Теперь ты оставишь меня в покое?
Сергей молча меня выслушал.
– Ты ошибаешься, очень сильно ошибаешься. Когда люди похожи друг на друга, им становится скучно. Такие отношения не долго продлятся. Конечно, ты можешь себя тешить, что он очень хороший и слушает тебя, раскрыв рот, но это очень быстро кончится: а) потому что вы слишком похожи и у вас давно закончились темы для разговоров. Ты подожди, он еще подрастет, и будет требовать уже не разговоров, а секса, так как он пока еще молодой. И б) одно вытекает из другого, и раз он молодой, ему захочется кого-нибудь еще. Ему станет с тобой скучно и неинтересно. Он захочет отношений с кем-то еще, а ты для него уже будешь не вариант. Ты можешь тешить себя сколько угодно, типа, он такой один, остальные все сволочи. Рано или поздно ты сама все поймешь. Я тебя переубедил или еще нет?
– Ты так говоришь, потому что тебя самого послали, – я услышала его тяжелый вздох. – Ты же не хочешь мириться с тем, что ты мне не нравишься, верно?
– Угадала. Я не предпочитаю быстро сдаваться. А знаешь, меня твоя недоступность заводит. Я начинаю чувствовать себя охотником, – засмеялся Сергей.
– И не думай! Я твоей никогда не стану!
– Я тебе противен только из-за моего влечения к тебе? Тебе не понравилась наша близость? Ты была более раскованной, когда я в тебя вошел. Глупо это отрицать, девочка. Тебя хочу не только я. В скором будущем тебя будут хотеть все. Не мне тебе говорить, что тебя ждет с твоей внешностью. Ты красивая девочка. У многих мужиков на тебя будет вставать, и не все они ханжи. Они заходят секса, а уж захочешь ли ты, их мало будет волновать. Теперь-то ты понимаешь, о чем я?
– Если моя мама выйдет из больницы, ничего подобного и не будет. Так что, можешь мечтать дальше. Мечтать не вредно, как говорится.
– А ты никогда не думала, что в один прекрасный момент твоей мамы не станет? Не сегодня и не завтра, а вообще. И что ты тогда будешь делать? Все мы не бессмертные, и ты прекрасно об этом знаешь. Просто перестань быть маминой дочкой, стань взрослой женщиной, которая самостоятельно строит свою жизнь.
– Моя мама – единственный мой близкий человек. Я могу доверить ей все свои самые сокровенные секреты. А что я могу доверить тебе? Ты же все воспринимаешь в штыки, ничего понимать не хочешь. Не хочешь понимать и то, что ты далеко не всем нравишься. Ты же считаешь себя самым красивым мужчиной, верно? Даже самые красивые люди могут не всем нравиться.
– Но ты же не отрицаешь, что я красив внешне. Ты просто не знаешь, каков я внутри.
– Ты наглый. Вот какой ты внутри.
– Да, я очень наглый. Поэтому я всегда добиваюсь своего. Мужчина же всегда должен добиваться своей женщины, верно?
– Я не твоя женщина.
– Ничего. Ты скоро ею станешь.
Разговор этот меня очень сильно утомил.
– Послушай, я больше не хочу продолжать эту тему. Давай сойдемся на том, что мы друг другу никто, и разойдемся? Мы совершенно разные люди, нам даже не о чем разговаривать. Я очень сильно устала доказывать тебе, что у нас ничего не будет. Давай прекратим эти разговоры раз и навсегда. И, пожалуйста, не звони мне больше. Все. Прощай, – и я положила трубку.
– Анисимова, – в палату вошла Анастасия Михайловна. Я едва успела спрятать мобильник и вздрогнула от резкого оклика, – тебе весточка от матери. Знакомая просила передать.
– Ага. Спасибо.
Медсестра ушла.
– ”Здравствуй, Настя. Я снова пишу тебе из больницы. Меня переводят в реанимацию, говорят, что все серьезно. Я накануне поговорила со старшей дочерью, чтобы она забрала тебя из больницы к себе, но она отказалась. Она сказала, что у нее семья, маленький ребенок, и что у нее нет времени с тобой нянчиться. Она, скорее всего, отправит тебя в интернат, потому что не хочет с тобой возиться. Может, ты все-таки поговоришь с тем человеком, что тебя навещает? Может, он тебя возьмет к себе? Ты только не расстраивайся, все будет хорошо. Твоя мама”.
Я отложила записку. Значит, Аня отказалась меня забирать к себе.
Мне стало больно и обидно, что самые дорогие люди покидают меня, оставляя одну, в стенах областной психбольницы. Разговаривать на эту тему ни с кем не хотелось, все будут кивать на Сергея – мол, вот, хороший мужчина, пусть он возьмет тебя к себе. Сергей тебя любит и души в тебе не чает. От одной только мысли об этом становилось дурно: неужели придется жить с нелюбимым мною человеком?
Но есть же Ринат. И мама. Не все настолько печально. Из-за эмоций всегда кажется, что все плохо и жить дальше невыносимо. Все обойдется. Мама выздоровеет и заберет меня отсюда. Нельзя человека заранее хоронить.
Но слезы градом катились из глаз.
Еще этот Сергей… Он просто не дает мне прохода! Достает своими звонками, приходит тогда, когда его никто не звал и начинает выносить мне мозг своими признаниями в любви.
Ринат пришел после обеда на следующий день.
– Привет, – мы обнялись, – я соскучился по тебе. Эти экзамены утомляют.
– Экзамены же ведь в следующем году. Тебе бабушка совсем не дает продыху?
– Ага. Каждый день: математика, русский. И обязательно все повторить! Ты не представляешь, как я устал. Еще мама… она не хочет приезжать, потому что отчим ее не пускает. Она любит его больше моего отца. Они развелись, когда я совсем маленький был. Чего-то не поделили. Мама не рассказывала мне об этом, это уже бабушка мне все доложила. Мой отчим мент, и он не дает сделать шагу не только мне, но и моей маме. Он мне все всегда запрещает, как и матери. Я не знаю, как он относится к моей бабушке по папе, но маму, короче, он не пустил. В общем… все как-то… не очень…
– Я понимаю тебя. У меня мама… в реанимации. Я надеюсь, что она выйдет оттуда, что у нее все наладится. Она попросила мою сестру взять меня к себе домой, если что-то случится, но Аня отказалась. У нее всегда не было времени на нас с мамой! Сначала муж, потом ребенок… Муж объелся груш! никогда не работал, сидел на ее шее, а она его до сих пор любит! А ребенок… это же маленькое исчадие ада! И она их любит, больше, чем нас с мамой! Какая же все-таки жизнь несправедливая…
– Насть, она уже взрослая женщина, имеет право. Не всегда старшие сестры и братья берут младших. У нее своя жизнь, это надо принять.
– И что теперь, я останусь здесь?!
– Может, твоя мама вылечится и заберет тебя отсюда. Не думай о плохом заранее.
– Я стараюсь, но…
23
– Настя, после завтрака подойди ко мне. Есть разговор.
Дни летели как сумасшедшие. Одно событие за другим. Перемены навалились на меня, как снег на голову.
Больных собирали на завтрак.
– Пусть Анисимова первая поест.
Валентина Алексеевна кивнула и запустила меня первой в столовую.
– Садись у окна. Как поешь, постучись к Людмиле Афанасьевне. Она тебя уже ждет.
Я кивнула.
– Я поговорила с благотворительницей, – произнесла врач после завтрака, – она через полчаса подойдет сюда, принесет необходимые лекарства. Она сказала, что готова помочь, если тебе что-то понадобится.
24