Страница 9 из 13
– Спасите, спасите! – совершенно отчётливо услышал Никки.
– Они просят о спасении! – испуганно вскрикнул мальчик, дёргая отца за руку.
Мужчина тут же включил фонарь и быстрым шагом, не отпуская детской ладони, направился к выходу. Никита еле поспевал за ним.
– Папа, кто это был? – испуганно спросил он, когда они вышли из подземелья на лесную поляну.
– Значит, ОНИ действительно ещё там! – вместо ответа каким-то чужим голосом произнёс отец. – А я думал, что у меня галлюцинации.
– Папа, кто это был, чьи голоса я слышал? – мальчик ждал ответа, его больше не трясло и страха, как и не бывало.
Отец посмотрел на сына:
– Это Призраки сынок, Души насильственно умерщвлённых людей. В 1940 году мы замуровали в этих пещерах пленных красноармейцев, среди них были раненые и женщины, а также совсем молоденькие девушки и парни. Я тоже принимал участие в этом преступлении, а теперь их обезумевшие души мечутся по подземельям и не могут найти выход, хотя двери уже давно никто не запирает.
– И что делать, отец! – Никита напряженно ждал ответа мужчины.
– Я точно не знаю, сынок, – ответил отец. – Молиться Богу и просить о прощении. Но, судя по всему, Он меня не слышит, так может быть услышит тебя.
– А разве Бог есть? – Никки удивлённо посмотрел на мужчину. – В школе говорят Бога нет.
– Те красноармейцы тоже верили, что Бога нет, и вот теперь не могут найти дорогу на Небеса, – со вздохом завершил разговор отец.
Всю дорогу до дома Никита думал над последними отцовскими словами, а через несколько дней, никому не говоря, сходил в Храм. В те времена церковь была отделена от государства и поступок мальчика мог иметь неприятные последствия. Старый батюшка внимательно выслушал отрока и вложил в детские руки несколько православных книг.
В восемнадцать лет Никиту призвали в армию, и он не без помощи матери попал служить в Группу советских войск в Германии. По военно-учётной специальности он стал радистом. Незадолго до демобилизации с Никитой встретились агенты западногерманской разведки, и в Советский Союз молодой мужчина вернулся со специальным заданием. В качестве позывного он выбрал слово «Призрак».
После того детского посещения подземелий Никита обрёл способность чувствовать опасность и научился разбираться в людях, безошибочно определяя их слабые стороны и уязвимые места. Родители Никки давно умерли, от них у него осталась квартира в Выборге.
Ко времени описываемых мной событий Никита смог неплохо заработать и частенько подумывал о том, чтобы закончить оперативную работу и начать обучать молодёжь. Может быть даже завести семью и воспитывать детей, но, увы, никак не мог встретить ту единственную человеческую душу, которая смогла бы понять и полюбить его. Поездку на Северный Кавказ он решил сделать своим финальным бенефисом.
– А там можно будет подумать и о наследниках, – ухмыльнулся Никки, направляясь в Тронхейм, не очень большой город в центральной Норвегии, расположенный на берегу одноимённого с названием города Тронхеймского фьорда, где под видом агентства по подбору персонала работал пункт для вербовки наёмников всех мастей, от отставных военных до откровенных головорезов.
Прибыв на место, Никки решил не торопиться с посещением агентства. Для начала он прогулялся по круглой площади и, определившись с диспозицией, заглянул в небольшую гостиницу, расположенную в аккурат напротив нужного ему здания.
Хозяин гостиницы, по имени Анри, охотно сдал гостю уютный и весьма недешёвый номер люкс с видом на городскую площадь. Заселившись, Никки пару часов наблюдал за цветочным магазином, на втором этаже которого и располагался вербовочный пункт.
– А с торговлей цветами здесь не очень, – рассмеялся про себя Никита. – За весь день всего человек пять зашло за покупками.
Вечером Никки сытно поужинал и довольно рано лёг спать. На завтра у него были грандиозные планы.
Глава 4. Клеменс Дааф
Одному из руководителей небольшой норвежской фирмы с плохо запоминающимся названием, официально занимающейся подбором персонала, а на самом деле вербовкой наёмников, господину Клеменсу Даафу, прочитавшему телеграмму, пришедшую из Хельсинки, в которой говорилось, что некий Тарту Пюхтунен умер от инфаркта полгода назад в возрасте 86 лет, почему-то сразу захотелось напиться.
Предположение о том, что Тарту совсем не Тарту, давно уже высказывалось руководителями нашей разведки. И вот теперь получено окончательное подтверждение. На столе перед Борисом лежала большая пачка фотографий «Призрака», сделанных «Дэном». Однако, что с ними делать, он пока не решил. Конечно же на всех пограничных переходах находились копии этих портретов. Но разве сложно поменять внешний вид? Борис и сам сильно изменился после возвращения из США.
Пожалуй, стоит немного освежить в памяти его историю.
Как вы помните, закончив Военно-дипломатическую академию, в 1992 году Борис ненадолго выехал в Европу с документами на имя Клеменса Даафа. Проведя несколько результативных встреч, о которых я рассказывал во второй книге, он наскоком посетил Ближний Восток и с помощью дружески настроенных к нашей стране товарищей поставил жирную точку в своих поисках, организованных теперь уже покойным господином Галибом.
Получив назначение на работу в Вашингтон, Ванкампен быстро влился в коллектив и довольно успешно работал, пока на него не вышел Робин Ханикен. С одной стороны, эта встреча вернула к активной деятельности самого результативного агента нашей страны в США, но с другой раскрыла глаза руководству на то, что дальнейшая оперативная работа Бориса в Вашингтоне абсолютно невозможна. Если о нём знал Ханикен, то скорее всего и для других сотрудников ФБР принадлежность Ванкампена к военной разведке не являлась секретом. Как высококлассного специалиста по связи, Бориса перевели в отдел обеспечения безопасности сообщений.
Отсидев в столице США без права выхода за стены посольства два года, Боря вместе со своей семьей вернулся в Россию. Какое-то время он работал в Главном управлении и вот уже несколько лет трудится за границей, теперь в Норвегии.
Дружеские взаимоотношения с фирмой «Monte Franco Scandinabia Est.» в Лихтенштейне дали ему возможность (конечно, не бесплатно) стать младшим партнёром в бизнесе. Офис его филиала располагался в городишке с названием Тронхейм, на втором этаже дома, в котором он и проживал. Увы, мужчина опять был один. Жена и дочка прямо из Америки вернулись в Санкт-Петербург. Правда, в нынешнем статусе ему не представлялось особого труда регулярно навещать родных. Для этого часто приходилось делать совершенно дикие перелёты, чтобы в какой-то части мира Клеменс Дааф, превратившись в другого человека, мог ненадолго попасть домой.
Поиски Пюхтунена, конечно же, не были для него главной задачей. Так, одно из поручений, которое с получением телеграммы из Хельсинки стало неактуально. На ближайший месяц у Бориса были запланированы поездка в Берлин и встреча с Анге́лой. А пока надо посмотреть, что за солдат удачи ждёт его приёма.
На столе перед Борисом Ванкампеном, хотя, пожалуй, нет, здесь он жил под именем Клеменс Дааф, значит, на столе перед Клеменсом Даафом лежала стандартная папка с документами, подтверждающими квалификацию рекрута. Обычно это были рекомендательные письма и дипломы на подтверждение специальности. Разглядывая фотографии, Боря ловил себя на мысли, что уже когда-то видел лицо этого человека:
– Что-то тут не так, – негромко произнёс он. – Псевдоним «Дрон» мне точно раньше не встречался, но всё же лучше дополнительно проверить.
Ванкампен вложил фотографию в сканер и запустил программу распознавания лиц, установленную на его рабочем компьютере. В левой части экрана замерло изображение «Дрона», в правой замельтешили постоянно меняющиеся фотки разных наемников, сохранённые в базе конторы. Компьютер напряженно пощёлкивал, открывая и закрывая файлы. Довольно быстро завершив работу, умная машина зафиксировала на правой стороне экрана фотографию «Призрака», сделанную когда-то «Дэном».