Некромантка для детектива

Послушалась его и несмело дотронулась указательным пальцем до рифленой поверхности. Гевиль засветился, и вверху появилось мое имя.

— Поздравляю, теперь ты имеешь право практиковать некромантию в любом месте, — улыбнулся Ллойд.

— Спасибо.

Поддавшись эмоциям, я обняла детектива. У меня есть уникальная лицензия! Это самый высший уровень, о котором мечтают все некроманты. Такие специалисты всегда берут большую плату, ибо их магия сильнейшая. Эта бумага — что-то вроде рекомендации самого правителя.

Ллойд ответил на объятия, обвив мою талию. Его руки были горячими, как и дыхание, которое касалось моей шеи. Почему когда он так близко, все мысли теряются и сердце вырывается наружу? Для меня в жизни никто столько не делал, как этот человек за три дня. В ту секунду я простила ему даже маячок, поставленный в процессе снятия заклятия. Все-таки он детектив, а его профессия обязывает подозревать всех.

— Всегда рад помочь, напарница, — негромко сказал он.— С этой лицензией ты сможешь быть полезной не только мне, но и многим людям.

Я отстранилась и посмотрела в его серые глаза. Красивый…

— Вы еще поцелуйтесь, — скептически заметил дух.

Его слова подействовали отрезвляюще. Освободилась из объятий Ллойда.

— Спасибо, — поблагодарила еще раз. — Теперь несколько лет не буду знать проблем.

Детектив улыбнулся и ткнул пальцем на красное обрамление документа, а потом вниз, где стояла печать.

— Оно пожизненное? — во рту пересохло.

От радости я даже не обратила внимания на срок.

— Как тебе удалось такое сделать? — снова посмотрела в глаза детективу.

— У каждого свои секреты. Мой в том, что я работаю на правителя и нахожусь на хорошем счету.

— Вряд ли можно было бы сделать пожизненную бумагу, только находясь на хорошем счету, — я приподняла брови.

— И еще у меня хорошие знакомые работают в палате, — подмигнул Ллойд.

Когда некромант получает первую ступень — пергаментную лицензию, он приходит в специальное заведение, где оставляет свои данные. Там же ему выдают браслет, который фиксирует его работу. Это что-то вроде испытательного срока. По этому браслету меня отследил бы кто угодно. В частности, и мама. Да и свои данные давать не хотелось. Поэтому лицензия оставалась для меня недоступной. До этого момента.

В ней можно было указать любое имя. Ллойд дал распоряжение написать только имя. Без фамилий и родственников. Как принято писать у приближенных магов правителя. Я перепрыгнула все ступени и достигла наивысшей.

— Я согласна работать с тобой без оплаты! — воскликнула в порыве благодарности.

С такой лицензией проблем с клиентами у меня не будет. На проживание я себе заработаю.

Ллойд засмеялся.

— Я сделал тебе лицензию не в целях экономии. Ты ее заслуживаешь. Я в своей жизни не встречал некроманта сильнее, чем ты. Поэтому не торопись отказываться от денег. Наше сотрудничество может затянуться, — последние слова прозвучали интимно и двусмысленно.

— Ой, да прям, лучшего, — фыркнул дух. — Все лучшие жили здесь. Пока их не уничтожили, — ворчал он.

— Прости, — сказала я Ллойду и повернулась в сторону духа. — Ты хочешь что-то мне сказать? Зачем ходишь по пятам?

— Это мой дом, вообще-то! — возмутился тот.

— Мы здесь не одни? — удивился Ллойд.

— Конечно, не одни. Заявились в мой особняк, зажимаются у меня тут, — бурчал он дальше.

— Не одни, — сказала я. — Тут еще хозяин дома.

— Великий маг Гувлин!

— Великий маг Гувлин, — повторила я.

— Очень интересно. Спроси его о тумане и об уничтоженной деревне.

— Можешь не спрашивать, я все равно ничего не скажу, — дух заложил руки впереди себя.

— Для древнего духа ты выглядишь очень бодро! И не развеялся, — заметила я.

— Потому что я великий маг, — как-то не очень радостно произнес он.

— А я думаю, причина в чем-то другом, — заметила с иронией. — Твой дом не смогли снести, его разрушает лишь время, твой облик имеет яркие краски, хотя для духа это не характерно, — перечисляла я. — Такое может произойти, когда человека прокляли. Причем не один раз и не обычные люди.

Дух устало сел на краю разрушенной стены. Он грустно посмотрел вдаль.

— Так ты хочешь мне что-то сказать? — повторила вопрос.

— Лично тебя могу предупредить. Тот, кто играет с тобой в смертельную игру, питает магию из этих мест.

— Спасибо. Я учту это. Ты знаешь, кто это? Кто убивает людей, чтобы оставить мне послания? — спросила я и подошла ближе.

— Нет. Я лишь чувствую, как уходит энергия магов, которые здесь жили. Понемногу, но уходит. Кто-то питается ею бессознательно, а кто-то усиливает свою мощь, хотя и без того силен.

Я тяжело вздохнула.

– Он знает маньяка? — нетерпеливо спросил Ллойд.

Я отрицательно покачала головой.

— За что же так страдаешь? — села рядом с духом.

Детектив оказался возле меня. Он не вмешивался в беседу с невидимым для него собеседником, но в любую секунду готов был схватить меня, если вдруг я упаду.

— Заслуженно страдаю. За веру свою в правителя и закон, — горестно сказал дух.

Никогда не слышала, чтобы душа так сокрушалась. Спустя время все бренное остается в этом мире, забываются проблемы и обиды. Великий маг сам не мог простить себя за что-то. Каждый день он корил себя.

— Да, порой правители не оправдывают наши ожидания.

— А порой уничтожают целое поселение сильнейших магов, — он смотрел куда-то вдаль, окунаясь в воспоминания.

— Ты винишь себя за это. Почему? — осторожно поинтересовалась.

Сложный попался «клиент» — здравомыслящий.

— Потому что на моих руках кровь всех их, — он махнул рукой на селение, которое ныне имело совсем другой вид, чем при жизни Гувлина.

— Ты обратился к правителю, а он убил их?

Маг кивнул.

— Почему сильнейшие маги жили все в одном месте?

— Из-за запрета на магию, конечно. Стыдно не знать историю, — невесело ответил Гувлин.

— Ты будешь удивлен, но таких данных нет в истории. Судя по вышивке на твоих рукавах и сапогах со ставками из оленьей кожи, ты жил лет пятьсот назад, во время правления Эдуарда VII. Эти времена славились процветанием магии и выведением ее на новый уровень. Все одаренные пользовались великими привилегиями. Появились школы, которые открывали потенциал молодых магов. Тех, кто учился хорошо, ждало великое будущее…

Маг горько засмеялся.

— Все это чушь, в которую имел глупость поверить и я. На этой земле жили семьи магов, которые спасались от предыдущего правителя. От его террора и расправы. Когда к власти пришел Эдуард VII, я поверил, что он не такой, как его дядя. И ошибся. Это стоило жизни великих магов и их семей. Я привел сюда убийц: подготовленных и жестоких. У правителя оказалась своя армия магов, снабженных артефактами. Маги сделали ловушку для жителей. Эдуард боялся жителей этого селения, потому что они были не только сильны, но и свободны. Даже зная, что смерти не избежать, они боролись до конца. Ради будущего своих детей. Все они, умирая, проклинали меня, хотя меня убили первым.

Не думаю, что он поведал мне это из-за симпатии. Ему просто было одиноко все эти долгие годы.

— Ты виноват лишь в своей доверчивости. Никто не мог предугадать развитие событий, — успокоила я, — мне доводилось читать книги, написанные правителем. Он был искусным оратором и умел убедить любого. При его правлении не случилось ни одной войны. До встречи с тобой я, как и многие, считала, что вся его политика была открытой и честной.

— Эта правда не вернет души невинных людей. Прошло столько лет, а я до сих пор слышу их крики. Я все видел и слышал. Проклятия боли — самые сильные и заслуженные.

— Эрик, — позвала я и вытянула руку.

Через секунду посох оказался в моей руке.

— Я сниму с тебя проклятие.

— Это вряд ли тебе под силу, девочка. Заклинания из уст столь сильных магов, да еще и на смертном одре — самые тяжелые, но благодарю тебя за желание помочь. Ты хотела узнать, что за туман над соседней деревней. Это их проклятие за то, что их предки не пришли на помощь умирающим. Все слышали и понимали, что происходит, но никто ничего не сделал. Боялись за свои семьи и боялись правителя. Все, жившие здесь, были сильными магами. И хоть их души и заключили в телах, многие выбрались. Не спрашивай как, это не совсем правильный процесс. Эти тучи — души-охранники. Они следят, чтобы всем досталось по заслугам. Такая туча долго висела и над моим домом. Боялись, что я найду способ уйти от наказания, ведь при жизни я был старостой поселения, — горестно вздохнул Гувлин.