Страница 18 из 49
С.Г. Вот тут, Александр Андреевич, я с вами полностью согласна, и об этом тоже все время думаю. Если будем использовать худшие методы ЦК КПСС, где казаться ярким можно только на фоне беспросветной серости своих соратников и подчиненных, мы будем крутиться в замкнутом колесе. Низость и дурость Горбачева проявились прежде всего в том, что он окружил себя ничтожествами, льстецами-лицемерами, которые славословили его без меры, и под эту аллилуйю рухнул и сам Горбачев, и партия, и государство, и все на свете. На одном президиуме ЦК, очень остром, когда решался вопрос о председателе Госдумы, я сказала, обращаясь к Геннадию Андреевичу, что величие Сталина определялось тем, что он не боялся приближать к себе личности яркие и умел ими управлять. Я очень боюсь дряхлости, гнилой аппаратной крови, интриганства, которые могут быть привнесены в нашу партию. Я вижу, сколько нормальных людей, непримиримо настроенных к нынешнему режиму, отталкивает от компартии амбициозность многих членов фракции, президиума, их неумение говорить на равных и убеждать собеседника. Кто такой политик? Политик тот, кто способен человека равнодушного сделать своим сторонником, а врага нейтрализовать, хотя бы на время. Это политик. А тот, кто в запальчивости рубаху на себе рвет и даже друзей делает врагами, не политик, а авантюрист.
А.П. Я в вашем кабинете, Светлана Петровна, вижу две иконы. Одна канонический складень “Спас в силах”, а другая горящий Дом Советов. Они говорят мне, что мы с вами молимся одному Богу, у нас один Господь, и я очень дорожу тем, что наша беседа состоялась, и мы расстаемся как добрые старые товарищи, что наши отношения ничто не омрачает, а такие разговоры между искренне любящими друг друга людьми просто необходимы.
С.Г. Полностью с вами согласна. Нам нужно вести диалог, нужно спорить, потому что проторенного пути нет, мы его прокладываем сами. Но в этих спорах мы не должны стать врагами, потому что вышли из одного огня, начинали вместе. И тогда нам было трудно, а завтра, может, станет еще труднее. Но мы можем опереться только друг на друга. На этих сытых, бесстыжих, распродающих Родину, которые сегодня у власти, мы опереться не можем разве что временно нейтрализовать их. А эта картина горящий “Белый дом”, она всегда будет стоять у меня, в любом кабинете или камере. Потому что это часть моей жизни, я там была и никогда от этого не откажусь. Я знаю, что там защищала и почему не купилась на миллионное пособие и высокие посты. Именно в “Белом доме” я приняла православное крещение, потому что решила тогда умереть с верой моих предков. Я верю в духовные истоки моего народа, я верю в Россию. И если бы от моей жизни зависела судьба Родины мне бы не о чем было думать.