Дочь от бывшего босса

На телефон приходит сообщение с рабочего аккаунта отеля. Там Аленка в ярком подгузнике для плаванья на руках у Артема. И я только успеваю улыбнуться, как тут же вспоминаю, по чьей вине она сейчас так... до безобразия счастлива и довольна! Конечно, это же Руслан-чтоб-его-Игоревич, нам все оплатил без спросу!

Ненавижу! Еще раз проверяю ключ, чтобы Гончаров никак не вошел. Я не обязана с ним общаться. Он хочет помочь бедняжке — пусть помогает. У него есть право на благотворительность, но почему меня это должно как-то волновать?

Я теперь работаю на него — замечательно. На этом все.

Как раз когда я думаю об этом, дверь в соседнем номере хлопает, до меня доносятся шаги, но ручку никто не дергает. А у меня в ожидании сердце из груди рвется от страха. Господи, будто я сделала что-то дурное, но это ведь не так!

Это он шлялся с какой-то брюнеткой, которая подходит ему куда больше меня. Это он выселил меня с моей дочкой на улицу.

Это он ворвался в нашу жизнь.

Это он не удосужился выучить мое имя!

Я всхлипываю один раз, второй, третий, а потом начинаю во всю рыдать. Вот как все закончится. Однажды он уйдет к какой-то красотке, женщине из своих кругов, и все. Фенита ля комедия. Я только что увидела финал истории любви Руслана и Мышки.

— Алиса? — слышу по ту сторону двери.

— Пошел к черту!

К черту! Именно туда! Удивлена, что он не ломится ко мне, даже не трогает ручку. Зато опять раздаются шаги, и дверь его номера снова хлопает.

Что ж, к черту! Ушел, и скатертью дорога!

— Алиса! — выдает он твердо и раздраженно, открыв входную дверь в мой номер. Черт, черт! Я дважды убедилась, что закрыла смежную, и даже не подумала про обычную.

— Убирайся! — кричу я на него, вытирая щеки.

— Я никуда не уйду, пока мы не поговорим! — он врывается так быстро, закрывает за собой дверь и встает ко мне слишком близко. Так, что соприкасаются наши носы. — Ну? Говори, все, что обо мне думаешь, покончим уже с этим.

Легкие заполняет его сладкий запах, и я теряю голову.

— Я жду, Алиса.

— Ненавижу тебя!

— Ложь.

Это говорит он или голос моего разума?

ГЛАВА 24

Руслан

Я же вижу, как у нее горят глаза. Не может это быть пустая ненависть, не так она выглядит, видал на своем веку. Она же с ума сходит так же, как теперь схожу я. И я не виноват во всем этом. Я бы сам не хотел так зависеть от кого-то, не хотел бы думать о ней, волноваться, но это попросту выше моих сил — забить на них. Как это зовется, если не магия, я не знаю. Но именно она толкает меня вперед. Именно она заставляет мой рот накрыть сладкие губы, о которых я думал и прошлой ночью, и за деловым ужином, и сейчас. Боже, я и сейчас думаю о них.

Алиса сопротивляется, толкает меня, вырывается.

— Не трогай меня! Ты не имеешь права! Я заявлю на тебя! Ты не должен!

Она отступает, хватает подушку с кресла и запускает в меня, я ловлю ту и бросаю на пол. Она берет стопку журналов со стола, и те летят следом, я просто перешагиваю их. На очереди две кофейные чашки, которые разбиваются о стену, и когда ее пальцы сжимаются на вазе, я делаю выпад, перехватываю за талию и с силой прижимаю девчонку к стене.

Ее лицо заплакано, но она с непомерной гордостью задирает свой подбородок. Несгибаемая зараза. Как мне ее приручить, если она такая дикая?

— Успокойся, — говорю спокойно, но жестко и прижимаю ее запястья над головой. Картина, признаться, сумасшедшая. Фантазия разыгрывается не на шутку, когда я представляю, как именно я бы взял ее прямо сейчас.

Только представлю, как вместе со стонами с ее губ срывается мое имя, так и закипаю. Наверное, Алиса видит, что я на грани, потому что говорит совсем другим тоном. Быстрым, сбивчивым, неуверенным.

— Ты мучаешь меня, мы тебе не нужны. Твоя мама сказала, что тебе нужна семья. Не мы. И она у тебя будет. С твоими деньгами, с твоим статусом ты найдешь ту, что подходит тебе, и это буду не я. Я не умею… не знаю… я не такая, как она…

— Кто она? — хмурю брови.

Алиса находит меня глазами и громко сглатывает.

— Та, с кем ты обедал в ресторане. Та, кто выглядит как с обложки журнала, чей маникюр стоит дороже, чем весь мой гардероб. Это природное, с этим ничего не поделаешь, я никогда не будут такой. Наряди ты меня во все эти тряпки, я и их сделаю серыми. Поэтому… отпусти, — умоляет она.

— Не могу.

Она опускает голову и будто бы вся сама съезжает вниз, держится только из-за моей хватки.

— Алиса, я не могу тебя отпустить. Услышь меня. Это не прихоть, я не могу. Не знаю, как это случилось…

— Не надо, пожалуйста, не обещай мне того, о чем потом забудешь.

— Не забуду. Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела, но и отпускать тебя не хочу. Ты и Аленка…

— Мы не твоя семья. У тебя будет другая.

— Я уже говорил, что, возможно, не могу иметь детей.

— Твоя мать так не считает. И… боже, да почему я вообще должна тебе верить?

Она толкает меня в грудь, но я не даю ей уйти. Вдавливаю своим телом ее в стену, знаю, что пугаю, но не могу себя остановить. Дышу. Сейчас, еще несколько секунд, и я ее отпущу. Еще немного… Но я делаю роковую ошибку, когда прижимаюсь лбом к ее виску и втягиваю воздух, ее запах, сладкий — не знаю, шампунь это, туалетная вода или что.

— Алиса… — тяну такое глубокое, и в этом имени все.

Я хочу ее. Хочу всю себе. Она должна стать моей. Но я прекрасно понимаю, что, если не желаю потерять ее, то сейчас не время.

— До ужина есть два с половиной часа.

Она в страхе поднимает на меня глаза, будто думает, что я запру ее на это время в спальне и привяжу к кровати. Нет, она сама будет просить меня. Не сейчас, но обязательно будет.

— И что это значит?

Я выдыхаю, сбрасываю наваждение и отступаю назад. Подхожу к телефону и уже звоню на ресепшн.

— Я докажу тебе, что ты можешь быть лучшей. Любая может выглядеть на миллион, вопрос один — сколько это будет стоить, — по ту сторону со мной здоровается администратор. — Да, добрый вечер, соедините меня с салоном красоты.

В результате при должном давлении и с определенными переплатами Алису принимают на укладку и макияж с маникюром и всей этой ерундой в четыре руки. Также обещают привезти из бутика при отеле несколько платьев ее размера в аренду — на покупки девчонка не соглашается в такой категоричной манере, что вопрос закрывается как-то сам собой. Она, кажется, вьет из меня веревки не хуже Аленки.

Мне приходится отвезти Алису за руку и караулить у входа, чтобы не сбежала. Неужели она думает, я сам рад, что должен чуть ли не силой заставлять ее слушать меня? Все это явно не предел моих мечтаний, более того, это не входило в мои планы, но уже как есть!

Не замечаю, как нервно дергаю ногой, пока жду ее появления на диване с кофе, куда бы с удовольствием плеснул коньяка. Время пролетает, как один миг, и когда Алиса появляется передо мной — на высоких каблуках и в черном платье, достаточно целомудренном, чтобы посетить дорогой ресторан, и при этом настолько облегающем, чтобы хотеть его снять с нее, красивая настолько, что я забываю моргать…

— Ты прекрасна, — мой голос звучит намного более хрипло, чем обычно.

Я знал, что так и будет, но убедился окончательно: ни черта не могу заметить, что в ней там изменили. Она была красивой, она осталась красивой. Платье — прекрасный футляр, не более.

— И не смей говорить, что ты серая.

Она скромно улыбается и вкладывает ладонь в мою руку, которую протягиваю ей, чтобы проследовала за мной. Когда мы проходим мимо стойки администратора, я прошу отправить в наш номер уборщицу, потому что по неосторожности разбил посуду. Алиса подозрительно молчалива, лишь сжимает пальцы сильнее и кусает губу.

— Алиса? — спрашивает девушка на ресепшене, наконец разглядев в моей спутнице, видимо, свою коллегу, и ее взгляд служит самым лучшим доказательством, что девчонка прекрасна. — Меня напугали, что ты у нас не работаешь, я переживала, не случилось ли чего…