Страница 33 из 35
— Ты псих, Соболев! Чего орешь так? Я чуть телефон не разбил! Новый между прочим!
— Сорян, Влад, сорян. Ну что там? — уже спокойнее отвечаю.
— Отправил курьера, иди встречай, — недовольно бурчит Влад.
— А по телефону сказать не можешь? — мое нетерпение достигло пика.
— Могу…
— Ну! — да что он тянет, с ума ведь сойду.
— Но не буду, — заканчивает сволочной дружок, — за то что напугал меня до усрачки.
— Ты… — я хочу сказать кто он и куда ему пойти, но Влад уже отключился.
Я накидываю куртку и несусь по лестнице на выход. На улице пасмурно и холодно, поплотнее запахиваюсь, стою на крыльце, была бы сигарета, закурил бы, хотя никогда не увлекался особо. Вот наконец-то и курьер, выхватываю конверт из его рук и тут же открываю.
Смотрю на результат, а слова расплываются, ничего понять не могу. Слышу звук подъезжающей машины, наверное кто-то из клиентов приехал, хотя еще рано. Сосредотачиваюсь на результате.
Что-то бьет меня в грудь и швыряет на ступеньки, удивленно поднимаю голову, вижу черное дуло, направленное мне в лицо. Боли нет, только безграничное удивление. За что?
— Егор! Егор!
Василиса кричит или мне чудится? Сознание начинает уплывать, я прижимаю руку к груди и чувствую горячую вязкую жидкость, мою кровь. Я смотрю на небо и вижу Василису, все верно, на небе должно быть солнце, мое солнце!
Глава 61
Снежана...
— Глеб! Это же твой ребёнок! Я же для нас все это делала! Не бросай меня! — падаю в трубку, но слышу лишь гудки. — Козел! Сволочь! Мразь! — кричу в пустоту, — ненавижу тебя!
Швыряю телефон на пассажирское сидение и в бессилии роняю голову на руль. Я разбита, у меня ничего не осталось, эту ночь я ночевала в машине.
У меня совсем не осталось денег, осталась только эта машина, да и ее наверное Славка заберёт.
Все мои усилия пошли прахом. Какого черта принесло эту старую каргу, со своими откровениями?! Ненавижу! Всех их ненавижу! Особенно, Василису! Хорошо устроилась, стерва!
И муж и любовник, все вокруг бегают, деньги на перебой предлагают! Только я одна осталась, еще и беременная от полукриминального элемента, который сейчас бросил меня!
Что мне делать?!
Идти некуда, не к родителям же алкашам, денег нет! Василиса, тварь, виновата! Ненавижу!
Злые слезы обжигают, не приносят облегчения, ненависть сводит с ума, требует решительных действий!
Я завожу машину, еду к ее дому. Хорошо, Глеб все разузнал, даже код от домофона. Ну сейчас этой Галине мало не покажется!
Звоню в дверь! — Кто там? — спрашивает сонный испуганный голос. — Я от Вячеслава, Василису можно увидеть? Я ей деньги привезла. — знаю, что мамаша ее от денег сроду не откажется.
Я не ошиблась, дверь мигом открывается. Ой, а Васенька в больнице, Девочке плохо ночью стало, ее врач и увез. Но вы можете мне оставить, я передам — говорит продажная шкура.
Такая же как моя мамаша, за деньги дочь родную продаст. — Велено лично, в какой она больнице? — спрашиваю я. — В той, в которой и рожала, — недовольно отвечает старуха и захлопывает дверь.
Значит с докторишкой своим! Иду к машине, открываю дверь, но тут живот скручивает спазм, к горлу подкатывает тошнота, эта гребаная беременность еще!
Ключ зажигания выпадает из ослабевшей руки куда то под сидение. Опираюсь на колени руками и глубоко дышу. Вроде отпустило, надо теперь ключ найти.
Шарю под сидением и внезапно натыкаюсь на что-то холодное, металлическое. Вытаскиваю пистолет. С удивлением разглядываю грозное оружие. Откуда он здесь? Ни за что не поверю что слюнтяй Славка спрятал!
В голове всплывает воспоминание. — Я спрячу здесь кое-что… — Глеб копошится под сиденьем. — Ты что? Это же не моя машина! Не надо… — пугаюсь я. — Ну и хорошо, что не твоя, тем более ты баба, да еще и беременная, обыскивать не будут, а вот мне опасно это с собой таскать. Да не ссы, Снежан, я заберу через пару дней. Если что, скажешь не твое да и все, главное в руки не бери.
Я тогда подумала, что речь о наркотиках, а оказывается Глеб спрятал пистолет. Ну так даже гораздо лучше! Пора разобраться с этой ведьмой, раз и навсегда!
Завожу машину и еду к клинике, по дороге размышляю, как попаду внутрь. Там охрана на входе и рамка. Сама то я войду, так как беременная, но как оружие пронести? Ладно, разберусь на месте.
Подъезжаю к клинике, ба! На ловца и зверь бежит, вон ее докторишка любимый стоит на крыльце, бумажки какие-то листает! Я подъезжаю ближе, снимаю пистолет с предохранителя, спасибо Глеб научил, опускаю стекло и стреляю.
Мужик взмахивает руками и грузно опускается на ступеньки, попала! Я хочу выстрелить еще раз, наверняка, но слышу крик. Вон она, принцесска, мчится на помощь любимому. Пытаюсь прицелиться, но ее вопль дебильный привлек внимание, хлопают двери, из клиники выбегают люди. Я бью по газам и скрываюсь на максимальной скорости! Вот так тебе! Теперь и ты узнаешь, что значит потерять любимого!
Глава 62
Василиса...
— Егор! Егор — держу его лицо в своих ладонях, — посмотри на меня!
Егор с огромным усилием открывает глаза, пытается что-то сказать, приподнимает кулак в котором сжат какой то листок, я машинально забираю его и кладу в карман.
— Егор, не надо, не говори, береги силы, — я пытаюсь зажать рану на его груди, кровь, как много крови, от ее запаха кружится голова.
— Сейчас, сейчас тебе помогут, потерпи, только не умирай! Егор! — торопливо говорю я.
Да где все делись?! Я смотрю по сторонам, от клиники уже бегут санитары с носилками. Медперсонал выстроился на крыльце, у всех ужас на лице.
— Егор, не умирай, пожалуйста, только не умирай! — слезы рекой текут по моему лицу.
Глаза Егора закрываются, нет! Он не может меня бросить, сейчас, когда так нужен мне, когда я все поняла.
— Егор! Я люблю тебя, не бросай меня!
Я падаю ему на грудь и отчаянно рыдаю, губы Егора трогает легкая улыбка и он отключается, меня оттесняют санитары, бережно укладывают его на носилки и бегут с ним в клинику.
Кто-то накидывает мне на плечи одеяло, я плачу безудержно, горько! Сердце рвется от боли. Вот дура! Я же его люблю, давно, почему раньше я этого не поняла? Почему не ответила ему?!
— Так, хватит, — вдруг строгий голос выдергивает меня из моего горя, — чего это ты, милая, как по покойнику рыдаешь? Ну как не рви сердце, живой он еще пока.
Я поворачиваюсь и вижу санитарку, Надежду Игоревну, добрую и ласковую бабушку. Она очень хорошо к нам с Евой относилась. Непривычно слышать от нее строгости.
— Пока… — всхлипываю я.
— Да, пока! Даст Бог и выкарабкается! А ты верь! Ты верить должна, ни малейшей мысли не допускать, что по другому будет! Негоже человека живого оплакивать раньше времени! — она поднимает меня на ноги и ведет в клинику.
— Да, вы правы, он же вон какой большой, справится, как вы думаете? — бормочу я, всхлипывая.
— Неважно, как я думаю, и неважно как ты думаешь! Ты главное надейся и верь! Вера чудеса творит! Устроила тут плач Ярославны — уже по доброму, ласково говорит Надежда Игоревна.
Я возвращаюсь в палату, Ева уже проснулась и достает нянечку, требует завтрак. Я быстро кормлю дочь и меряю ей температуру. Температуры нет, все хорошо. Ева довольна и весела, словно не она ночью напугала меня почти до инфаркта.
Я прошу нянечку побыть с ней и иду искать Егора.
— Куда увезли Егора Александровича? — спрашиваю я медсестру.
— Он сейчас в операционной, его оперирует его друг, лучший хирург нашего города, сразу же примчался, как узнал, — словоохотливая медсестра ведет меня по длинным коридорам, — да вы не волнуйтесь! У Константина Алексеевича золотые руки, он обязательно вытащит вашего любимого.
— Откуда вы знаете? — удивленно спрашиваю я.
— Так, вся клиника знает, — отвечает она, — это видно по вашим отношениям и глазам.
Мда, уже все в курсе, только я как всегда последняя узнаю, что влюбилась. Капец.