Страница 45 из 63
— Всё это так, но бывают исключения, нельзя работать шаблонно. Вы знаете общий тираж тех книг? Всего пять тысяч! Пять, а не полмиллиона! Разойдутся по библиотекам, в продажу такое пускать бесполезно, торговая сеть вернет обратно через пару месяцев, им залежалый товар не нужен, полок не хватит. Госкомпечать сейчас должна выйти на рекордные четыреста миллионов оборота в год, это наше обязательство перед партией, а тут такая нездоровая ситуация. И наконец самое главное — Почему её называют русской писательницей, а не советской? Это что за демарш?
— Но Борис Иванович, что в этом такого. У нас есть великий украинский писатель Шевченко, казахский Ауэзов, таджикский Ниязи, пусть будет и одна русская. Почему у нас советскими числятся только русские и евреи, это же неправильно, — пытался сказать Мальчин, но был сразу перебит всочившим Стукачиным.
— Вы в своем уме! Нет, все-таки правильно сняли Махайлова, распустил он вас. Что у вас ещё? — снова уселся в кресло председатель.
Николай Александрович был душевнее и скромнее, а у этого с первого дня стоит импортный телевизор, одно только кожаное кресло чего стоит, сразу видно размах и непомерные амбиции, — думал Мальчин.
— Представители западных издательств прибыли на заключение контракта, пока на полтора миллиона долларов, но скорее всего их будет больше. В Америке полумиллионный тираж практически распродан, уже есть предложение на переиздание, а это снова валюта.
— Так это же хорошо, мы столько не зарабатывали прежде, давайте срочно оформляйте, — перебил его Стукачин.
— Ольга Лёд отказывается, говорит без нас подпишет, напрямую, — выдохнул Мальчин.
— Что? Да за такое из партии вылетишь как пробка! Ты у меня будешь со всеми своими подхалимами брать интервью у белых медведей или верблюдов! — вскочив заорал Стукачин.
— Я уговорил её, но она выдвинула встречное условие, — еле слышно проговорил главред «Книги».
Удивительно, но он был услышан, председатель снова сел в кресло, а побледневший Мальчин продолжил.
— Она согласна подписать через нас контракт, но хочет за это Ленинскую или Государственную премию, и ещё орден в придачу.
— С премией проблем не будет, «Знак почета» дадим, это не сложно, — выдохнул Стукачин.
— Ей нужен «Трудовик», на другой не согласна, — уточнил главред.
— Хорошо, что не «Ленина», с этим были бы проблемы. «Красное знамя» получит, есть у нас лимит на награды, так что иди договаривайся, завтра придешь на доклад лично, лучше сразу с контрактами. Свободен, — закончил председатель Госкомпечати.
Мальчин вышел из кабинета, секретарша участливо покивала головой. На улице положил под язык валидол, после сел в машину, а через полчаса, уже будучи у себя в кабинете, позвонил Ольге. Та перенесла подписание контракта на завтра, чему он был несказанно рад, сегодня как выжатый лимон, нужно прийти в себя и немного расслабиться, Дусенька в этом поможет. Облегченно вздохнув положил трубку, выпил залпом полстакана водки, позвал секретаршу. Дуся к сожалению помочь не смогла, как только не старалась, его член висел спущенным флагом, подняться даже не пытался. Посадив большую мозоль на языке, секретарша с распухшими губами вышла. Мальчин посмотрел на закрывшуюся за Дусей дверь, налил себе полный стакан и крякнув выпил, затем повторил, потом ещё раз. Водка осечек не дает, — это последнее что он подумал, проваливаясь в спасительный сон.
Глава 16
Перешла в мир Ланы, так решила называть будущее, незаметно, раз и всё, я на месте. Вы спросите как поняла? Всё просто — воздух здесь совсем другой и чем то неуловимо давит на сознание, скорее всего это от Wi-Fi, 5G и прочих излучений.
Выбралась из кустов, во дворе никого, время позднее, а мне нужно как-то добраться к Кречетовым. Денег и документов нет, мобильника тоже, в прошлом это будет большой компромат, поэтому решила с собой не брать, всё оставила дома у Ланы. Вышла из двора, тормознула первую попавшуюся машину, попросила подбросить домой, потому как сумочку с деньгами и телефоном потеряла или может украли, сейчас трудно сказать. Водила, молодой парень, сразу поплыл, всю дорогу пытался познакомится, даже обещал сводить в ресторан, но судя по авто это будет пельменная или блинная, в лучшем случае Макдональдс. Попрощалась с водилой, обещала позвонить как только, так сразу, еле отвязалась, такой навязчивой и приставучий, что хотелось дать по морде, но сдержалась, мир тесен, зачем плодить врагов на пустом месте.
Замок принял мои отпечатки, дверь открылась и я вошла в дом к Кречетовым. Странно, но он был пуст, хозяева отсутствовали, у меня начало появляться нехорошее предчувствие. В это время включилась большая лазерная панель висящая на стене, а в ней Лана.
— Оля?, Оля! Ты где? Хотя что я туплю, ты же у нас дома. Когда приехала? Почему не позвонила? Я так рада тебя видеть. Представляешь, у меня с утра было какое-то приятное чувство, думала из-за чего, а оказалось это ты появилась. Сижу понимаешь на пляже, загораю и тут на смарт приходит предупреждение от охранной сигнализации, я сразу камеры наблюдения, а там стоит моя Оленька. Хотела сразу позвонить, только у тебя телефона нет, вот догадалась с видеопанели, у неё камера и микрофон, так что говори, я тебя услышу, — быстро, как из пулемета, произнесла подруга.
— Лана, ты вообще где находишься?
— На Гавайях. У папки здесь дела были, яхту какую-то продавал, взятую за долги у одного придурка. Представляешь, он проиграл её в карты, это надо же быть таким дебилом, чтобы играть с незнакомыми людьми, понятно что его раздели по полной. Ты Оля не беспокойся, сейчас свяжусь с папой и мы первым же рейсом вылетает. Возьми телефон, позвоню через пять минут, скажу когда нас можешь встречать, мне тебе столько нужно сказать, — зачастила Лана.
Послав воздушный поцелуй отключилась, а я пошла за своим телефоном, документами и карточками с деньгами. Пока складывала в сумочку, думала о Лане, какая же она у меня замечательная.
Через десять минут она позвонила, только глянув на её заплаканное лицо сразу поняла, случилось что-то неприятное.
— Оля, мы не сможем вылететь в ближайшие дни, идет ураган Иники, он объявлен четвертой категорией, так что аэропорт закрыт. Даже чартер не заказать, почти все самолеты улетели на материк, остался один хлам, — слезы катились по её щекам.
Нужно чем нибудь её отвлечь, загрузить работой, иначе сорвется в истерику, это она может, — пронеслось у меня в голове.
— Котенок, хватит плакать, ты же у меня сильная. Подумаешь неделька, она пролетит незаметно, к тому же мы будем с тобой всегда на связи. Лучше помоги мне немного, позови Романа Григорьевича, надо кое что пристроить в надежные руки, — попросила подругу.
— А что именно? Можешь сказать мне, всё равно этим занимаюсь в основном я. И ещё, папа попросил называть его папой. Ой, что-то я запапкалась, вообщем ты нам не чужая, а член семьи, поняла? Давай рассказывай.
Вместо рассказа я открыла перед камерой дипломат и стала из него выкладывать на стол содержимое. Вначале два золотых слитка, затем самородки, монеты и наконец ювелирка.
— Лана, вам с папой подарки отдельно, увидите как прилетите, а это всё на продажу.
— Ни хрена себе, вот так у тебя командировка! Сейчас позвоню кое кому, приедет человек, скажет от меня, он всё взвесит и оценит. За него ручаюсь, не обманет, всё будет честно.
— Подожди, у меня есть ещё и это, — я начала разворачивать картину, — Это Рокотов.
— Умеешь ты подруга удивить. Русские мастера сейчас в тренде, так что если это не подделка, тогда продать не проблема, оторвут с руками, не так много в наше время выставляется подлинников. Сейчас подумаю кто из коллекционеров сможет приобрести за максимальную цену, — задумалась Лана.
— Не беспокойся, это не копия. Вряд ли меня станут обманывать, это чревато летальным исходом.
Подруга кивнула, потом отключилась, а я стала собирать золото и ювелирку обратно в дипломат, ни к чему разбрасывать золото на столе. Подарки для моих близких лежали в кабинете, для Ланы приготовила подвеску с крупным изумрудом, серьги и кольцо с большим бриллиантом, а для Романа Евгеньевича футляр с легендарными Rolex Daytona 6241 и перстень. Всё дорого и богато, как я люблю, для своих мне ничего не жалко, пусть порадуются.