Страница 19 из 63
Оделась в джинсы стрейч и короткую до пояса джинсовку, черную майку с надписью KISS на груди. Группы такой ещё нет, ну и наплевать, мне эти размалеванные никогда не нравилось, одно слово шуты гороховые. Из драгоценностей решила брать золотой сапфировый гарнитур: небольшие серьги, кольцо, кулон и массивный золотой браслет. Небольшие камни под цвет моих глаз, вроде просто, но вы бы знали сколько стоили мне натуральные сапфиры! На левую руку массивные Ролексы, привычка ещё из прошлой жизни. На ноги красно-синие кроссовки, в руки кожаный дипломат. Всё стильно, дорого и богато, думаю оценят. В издательстве должны сразу понять, что пришла не простушка, а девушка со связями. Ладно с этим, вот вчера произошел интересный случай, вернее находка, ещё хорошо что её первой обнаружила я. Сумку с обувью по прибытию сразу засунула под кровать, а вот накануне достала, чтобы кроссы выбрать, я же их три пары притаранила, не считая прочих разных босоножек. И вот на дне под всеми шузами обнаружилась кобура с АПС, причем под патрон от ТТ. Глушак, четыре обоймы и три запасных ствола. Машинка претерпела полную модернизацию, ручная работа, корпус титановый, облегченный. Сделала дело, ствол поменяла, боек подправила и пистолет снова как новый, чистый. Была в кобуре благодарственная записка от Кречетова. От Ланы тоже был презент — LHR Combat Knife, один из самых лучших боевых ножей. У меня уже был один, не удержалась купила керамбит. Его форма меня всегда завораживала, это просто произведение искусства, так удобно лежит в руке, не клинок — песня.
Ножевым боем я владел не хуже мастеров, спасибо моему американскому другу, кстати от него я узнал про керамбит. Вот чёрт, опять в воспоминание ударилась, нужно поменьше старое ворошить, пройдет несколько лет и прошла жизнь будет восприниматься как сон. Для меня сейчас важно в себе разобраться, кто же я на самом деле, что перевесит — женское тело или мужской разум, душа как известно бесполая, ей всё равно.
Приехала, вылезли из такси на соседней улице, решила перестраховаться, послушать что происходит в кабинете. Честно сказать такого я не ожидала, тем более утром. Товарищ Мальчин у себя в кабинете пользовал секретаршу, вернее только пытался. Дусенька судя по причмокиванию пыталась поднять бойца, но тщетно. Главред был раздражен, видимо ночь была бессонная или снились кошмары. Я кстати один такой знаю: его пнув под зад коленкой отправляют в славный город Мухосранск, где он с утра до позднего вечера набирает шрифт для сельской газеты — «Агроном и поле».
Пора идти выручать секретаршу, иначе язык смозолит, как тогда на звонки будет отвечать? Вообще-то с выводами я поспешила, он же там как шланг болтается, таким мозоль не натрешь.
На входе кивнула сонной вахтерше, та только зевнула. Что она такого ночью делала, немолодая уже, впрочем это её дело. Помню была у меня соседка-пенсионерка, так она… опять не туда мысли убежали. Впрочем зачем себя обманывать, секса хочется до невозможности, пока сюда шла на задницу одной девицы в коротком платье засмотрелась. Засмотрелась, пока она не повернулась, всё желание тут же пропало, такая страхолюдина, как же она бедная себе кавалера найдет, он же ночью спросонья заикой станет или вовсе помрет от инфаркта.
Вот и дверь в приемную главного редактора, захожу там никого. Я то знаю над чем сейчас пуская слюни трудится секретарша, поэтому стучу в дверь Мальчина. Через пару минут щелкнул замок и оттуда вышла злая офис-менеджер, это если по английски. Не дав ей сказать, представляюсь, и чудо, сразу разительная метаморфоза — мне улыбаясь просят подождать секунду, сейчас она быстро узнает у своего начальника, не занят ли он срочным и неотложным делом. Как оказалось — важные дела конечно есть, притом очень значительные, но для меня найдется минутка.
Никогда не любила такого очковтирательства, поэтому на входе не удержалась.
— Вам милочка нужна стойкая несмываемая помада, разводов не будет, да и губки так не опухнут, — сказав закрыла у ошарашенной Дуськи дверь перед самым носом.
Товарищ Мальчин был вначале растерян, но надо отдать ему должное быстро взял себя в руки, вышел из за стола и поздоровался за руку. Было немного противно, буквально минуту назад он этой ладошкой тряс свой писюн, но как говорится — бизнес прежде всего!, придётся потерпеть.
Усевшись на стул, довольно кстати неудобный, решила сразу перейти к делу, но меня попросили подождать редактора, которая будет непосредственно заниматься моей книгой. Пока её не было, Мальчин начал меня расспрашивать, пытаясь понять кто я, вернее кого и какую силу представляю. Пришлось отшучиваться, делать удивленные глаза, но понемногу делится информацией, якобы оттуда. Своих покровителей я не сдала, но и так было понятно что за это за сила — Партконтроль!. Главред сам всё за меня придумал, зачем переубеждать и расстраивать человека, пусть так и будет. Наконец пришла редакторша, только взглянув на неё сразу поняла, цену она себе знает, представилась Эдей Борисовной Кузьмичевой.
Не стала долго разглагольствовать, открыв дипломат достала из него две стопки. Одна отпечатанная рукопись, вторая макет книги, отдельно рисунки.
— Итак Аркадий Эдуардович и Эда Борисовна, здесь всё что вам нужно, макет подготовлен, можно сразу утверждать и выпускать книгу. Вместе с рисунками ровно двадцать авторских листов, первый тираж думаю, вернее там, — я ткнула пальцем в потолок, — тысяч триста, можно пятьсот, это на ваше усмотрение, правда и отвечать тоже вам. По финансам так: если триста тысяч, то мне сорок, если пятьсот, тогда шестьдесят. Сами понимаете, расходы велики, а боги велели делится. Это всё я вам оставляю, проверяйте. Послезавтра подпишем договор, вообщем удачи товарищи, — и я встав пожала им руки.
У самых дверей повернулась.
— Кстати, у вас очень большой кабинет, а зоны привата нет. Неплохо бы диван и пару удобных кресел вокруг столика, как например в ЦК. Стулья убогие, такие только в Совмине остались, да и то не везде. До свидания, — наконец я вышла из кабинета.
В приемной секретарша наводила марафет, от служебного рвения смазалась не только помада, но и потекла тушь с ресниц.
— Тушь тоже советую влагостойкую, — сказала на прощание, закрыв дверь в приемную.
Вот теперь всё, осталось поймать такси и домой переодеваться, потом в тир.
Главный редактор долго смотрел на закрывшуюся дверь, наконец очнулся.
— Что будем делать Эда? Девушка очень непростая, опасная. Пытался расспросить, отшучивается, но кое что мне узнать удалось. От партконтроля ЦК она, а уж чья дочь или внучка может узнаем позже. Одно скажу точно, не любовница, слишком независимая, смелая и наглая. Нас ни о чем не просила и не спрашивала, сразу перед фактом поставила, да ещё тонко намекнула с кого спрос будет, — тяжело вздохнул главред.
— А ты заметил какие на ней драгоценности, это не бижутерия, у меня глаз наметанный. Часы на руке Ролекс, сколько стоит боюсь подумать. Про одежду даже говорить не буду, дорого, уверена у неё и нижнее сплошной импорт. И ещё, сидела она по хозяйски, ноги не сжимала, а наоборот! Дуське твоей сразу место указала, да и тебе получается тоже, я у дверей была, всё слышала. Книга уже в макете, значит всё решено, бери и печатай. Я конечно проверю, но уверена — там всё чисто. Завтра подробно расскажу, может узнаю по стилю кто правил. Если написано отлично, а я в этом не сомневаюсь, то давай полумиллионный тираж, наверху думаю оценят. Ну и наконец она из прибалтийки, блондинки у нас все оттуда, кстати — глава Центральной контрольной комиссии латыш. — закончила Эда Борисовна.
— Вчера связался с Госкомиздатом, так там даже говорить со мной не стали, сразу — решай сам. Никому не хочется брать ответственность, случись что так все сразу не при делах, на меня всех собак спустят и поеду я в Мухосранск, если вообще поеду. Вот ты назвала Ольгу прибалткой, только у неё фамилия и отчество не похожие, — вытирая пот сказал Главред.
— И что? У тебя тоже фамилия Мальчин, да и отчество не Израилевич! Хватит плакаться, ты знал куда шел, в простых редакторах как я сидеть не захотел, вот и получай. Да и чем ты рискуешь, выпустим эту фантастику, её моментально с полок сгребут, издательству прибыль, а нам премии. Дальше зарубежные контракты, а значит чеки в Внешторгбанке. Успокойся, — с этими словами Эда Борисовна прихватив со стола печатную рукопись и макет книги покинула кабинет своего начальника.