Телохранитель

Прошлой ночью, лёжа на диване, я пришёл к выводу, что все эти факторы означают, что мне стоит уйти. Поэтому сегодня утром я позвонил Люсинде и попросил её найти мне другую работу. Я был полностью готов оставить Камиллу Логан позади, вместе с запутанными чувствами, которые она вызывала во мне, и найти другой способ отвлечься.

Но всё изменилось в тот момент, когда я открыл дверь её бывшему парню. Я понял, кто он, как только увидел его. Я чуть не пустил пулю в его шикарную голову. Естественный инстинкт защитить Камиллу был сильнее, чем чувство долга. И я не мог игнорировать его. И я не смог уйти. Я видел фотографии Себастьяна Питерса после его освобождения из реабилитационного центра, выходящего из ночных клубов со стеклянными глазами и плотно сжатыми челюстями — всё это было доказательством того, что он снова употребляет наркотики. Похоже, чтение женских журналов стало частью моей работы. Если бы я был чуть моложе, то я бы чувствовал себя слабаком.

Его неожиданный визит в квартиру Камиллы в мгновение ока изменил моё решение доверить её безопасность другому. Когда Камилла отказала ему в кофе, в глазах парня мелькнула угроза. Он кажется более опасным для Камиллы, чем кто-либо. Но я буду защищать её от всех.

Крайне важно, чтобы я приучил свой разум слушаться и избегать любых ситуаций, которые могут сбить меня с профессионального пути. Я не собираюсь утешать себя тем, что это будет легко. Этого не будет. Камилла Логан — красивая, соблазнительная молодая женщина, и в ней также есть решительность и независимость, которые я не мог не счесть очаровательными. И привлекательными. Моё первое впечатление о ней было совершенном ошибочным. Она не соплячка. Она женщина, борющаяся за свою независимость. Она отвергает настойчивые попытки отца кормить её деньгами, и явно не хочет быть ему в чём-то обязанной, не желает быть обузой.

Я также пришёл к выводу, что она невероятно устала от всей этой слежки. За её жизнью следят не только папарацци, но теперь и я, хотя вероятно, она поняла, что уступчивость позволит ей смерится с этим намного быстрее, если она будет прислушиваться ко мне. Нельзя отрицать, что её влечёт ко мне, и в кои-то веки я не горжусь этим. Я также не веду себя как влюблённый.

Я восхищённо смотрю, как она смеётся, такая беззаботная, розовощёкая и с горящим радостью взглядом. Чёрт. Я быстро отвожу взгляд и уже собираюсь попросить официанта принести мне воды со льдом, как моё внимание привлекает резкое движение через дорогу. Мой разум чист, мышцы напряжены. Я немедленно вхожу в состоянии повышенной готовности. Прищурившись, я наблюдаю, осматривая пустое пространство у входа в переулок. Сейчас там ничего нет, но что-то определённо было.

Слыша беззаботную болтовню Камиллы и её подруги в нескольких футах от себя, я ёрзаю на стуле, чувствуя, как пистолет прижимается к моей спине. Мысленно фиксирую окружающий периметр, сохраняя его в своей памяти. Мышцы ног напряжены, готовые к движению в любой момент. Я терпеливо жду, при этом разделяя своё внимание между девушками и переулком.

Затем снова замечаю движение: голова мужчины быстро высовывается из переулка и осматривает наружный периметр кафе, прежде чем скрыться. Проходит всего секунда, но за эту короткую секунду я получаю огромное количество информации. Его лицо, худощавая фигура, глаза-бусинки. Он шпионит. Вскочив, я молниеносно перехожу дорогу, мои ноги чувствуют себя хорошо от напряжения, которое отсутствовало слишком долго. Я подхожу к стене, примыкающей к кафе, и жду. Проходит всего несколько секунд, прежде чем голова мужчины появляется снова.

Я хватаю его за воротник рубашки, выдёргиваю из скрытой темноты переулка и швыряю в стену лицом вперёд. Удерживая его на месте всем телом, с его руками, прижатыми к спине, я игнорирую всхлипы и визги.

— Какого хрена тебе надо? — прошипел я ему в ухо, немного уменьшив хватку, а затем снова ударив о стену. Он всё время запинается и заикается, дрожа всем телом. — Говори! — рычу я, слыша, как позади меня всё громче и громче раздаются стуки нескольких пар каблуков.

Камилла.

Моё сердце учащённо бьётся, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть, как она бежит через дорогу ко мне.

— Не подходи! — кричу я, заставляя её испуганно остановиться. — Оставайся на месте!

Человек в моих руках продолжает хныкать и скулить. Чёртова киска.

— Простите, — задыхаясь произносит он.

Я быстро проверяю, выполнила ли мой приказ Камилла, затем разворачиваю парня, продолжая удерживать его руки скованными за спиной, прижимая их к кирпичной стене. Его широко распахнутые глаза, казалось, в любой момент могут выскочить из орбит. Отлично.

— Скажи мне, на кого, чёрт возьми, ты работаешь, и я дам им знать, почему ты не выполнил их задание.

— Джейк! — кричит Камилла, её голос настойчив и встревожен.

— Просто оставайся на месте! — ору я, не отрывая глаз от подонка в моих руках.

— Он папарацци! — кричит она, подходя ближе.

Мне требуется всего несколько секунд, чтобы обработать полученную информацию. Папарацци? Я продолжаю держать мужчину в своём захвате, полностью не доверяя ему, смотрю вниз, замечаю разбитую вдребезги камеру валяющеюся на земле.

— Он просто хочет сфотографировать меня, — успокаивающе говорит Камилла, поднимая руку и кладя её на мой бицепс. Я бросаю взгляд вниз, вижу её тонкие наманикюренные пальцы, лежащие на моей обнажённой руке.

— Папарацци? — бормочу я ей в руку, чувствуя, как восхитительный жар проникает мне под кожу.

— Да, — уверяет она меня, и я поднимаю взгляд, чтобы увидеть, что она слегка улыбается, пытаясь успокоить меня. — Он не причинит мне вреда, — она смотрит на перепуганного мужчину, которого я по-прежнему прижимаю к стене. — Привет, Стэн.

— Привет, Камилла, — его голос дрожит так же сильно, как и его тщедушное тело. — Не могли бы вы попросить этого милого джентльмена, отпустить меня?

Я слышу, как она тихонько хихикает. Это чёрт самый сладкий звук на свете.

— Конечно, — она смотрит на меня. — Ты не мог бы отпустить его?

— Да пожалуйста, — огрызаюсь я, думая о фотографиях, которые вчера доставили Камилле. Когда она немного приближается, глядя на меня, я понимаю, что она уловила ход моих мыслей.

— Я знаю Стэна много лет, — произносит она. — Он хороший парень.

Я снова оцениваю папарацци, пробегая подозрительным взглядом по его встревоженному лицу. Он выглядит по-настоящему испуганным.

— На кого ты работаешь? — спрашиваю я.

— Фрилансер. Меня зовут-эм… там… эм… в моём нагрудном кармане, — всё это время он заикается и запинается.

Я лезу к нему в карман и достаю бумажник, открываю его, чтобы удостоверится в правдивости его слов, при этом всё ещё удерживая мужчину на месте.

— Стэн Уолтерс?

Он заставляет себя нервно улыбнуться.

— Это я.

Я отстраняюсь, успокоенный тем, что он не представляет угрозы, и он облокачивается на стену, забирая у меня свой бумажник. Я поворачиваюсь к Камилле.

— Ты на короткой ноге с этими грёбаными папарацци? — недоверчиво спрашиваю я.

— Конечно, — Камилла пожимает плечами и начинает собирать осколки разбитой камеры, валяющиеся на земле. Стэн находит в себе силы присесть и помочь, постоянно бросая на меня настороженные взгляды. — У нас со Стэном есть договорённость, не так ли, Стэн?

— Это точно, — он саркастически смеётся. — Я думаю, нам нужно пересмотреть условия.

Какого хрена?

— Мне очень жаль, — я поднимаю руку и провожу ею по волосам. — Что?

Камилла встаёт, за ней Стэн, и протягивает ему осколки камеры.

— Он делает несколько моих снимков за месяц.

— Тогда какого хрена он слоняется по переулку и шпионит за тобой?

— Потому что он уже сделал нужное количество снимков. Верно, Стэн? — Камилла бросает на него обвиняющий, но всепрощающий взгляд.

— Верно, — виновато соглашается он. — Прости. Немного не хватает провокаций в этом месяце.

— Я пью чай! — она смеётся, запрокинув голову и всё такое. Эта шея. Я моргаю и втягиваю воздух.