Не грози Дубровскому!

— Надеюсь, ты смотришь на это, друг мой? — улыбнувшись, я поднял голову и увидел своего старого товарища. Коршун кружил надо мной, наблюдая за моей победой.

— Смерть! Смерть! Смерть! — пронеслось в моей голове.

— Спасибо за то, что был со мной, — я улыбнулся и вытер кровь с уголка рта.

Во всём Руиндаре в живых остался только я. А зачем нужен мир, в котором остались лишь выжженная пустыня и горы трупов? В одиночестве нет радости, а значит, остаётся только уйти, громко хлопнув дверью.

Пропустив через себя силу лича, я смешал её с энергией Иггдрасиля, и по корням древа направил к центру планеты.

— Глупец! Ты что творишь? Остановись! — выкрикнул лич слабеющим голосом и упал на колени как раз в момент, когда кристалл в его груди треснул.

Барьер, окружавший владыку, замигал и исчез. Я подошёл к нему и одним мощным взмахом отделил голову от тела.

— Жизнь всегда побеждает смерть, — я поднял его черепушку перед собой и заглянул в чёрный провал глазниц, — Смотри на меня! Я здесь владыка смерти, а ты лишь очередная добыча.

Он ещё был жив, но понимал, что это конец. Сложно править миром, которого нет. Верно?

Само мироздание задрожало от мощи, раздирающей планету изнутри. Земная твердь лопнула, и последним, что я увидел были яркие лучи света, взмывшие вверх. Прозвучал оглушительный взрыв, после которого Руиндар погиб, а вместе с ним и я.

Луч солнца безжалостно светил в глаза и требовал, чтобы я проснулся. Этому требованию я с радостью подчинился. Ведь сон похож на смерть, а бодрствование — это жизнь. Как говорил учитель: «Между жизнью и смертью, всегда выбирай жизнь.».

Открыв глаза, я аккуратно поднялся, стараясь не издавать лишнего шума. А то ещё Степан прибежит и начнёт снова суетиться. На руках красовалась розовая корочка, оставшаяся после ожога, при этом боли больше не было.

Стены комнаты украшала пара портретов. Видимо, моя родня. Но привлекли меня не они, а небольшое зеркало. Подойдя к которому, я увидел молодого парня, лет восемнадцати. Неровно растущие чёрные волосы. Ха! Ещё бы им ровно расти, после пожара часть из них сгорела. Строгие черты лица, мешки под глазами и впалые щёки. Его тут вообще кормили или с деньгами совсем худо?

Потянувшись, я осмотрел комнату. Впрочем, осматривать было нечего. Диван, пара картин, шкаф с книгами, да зеркало. А ещё… На полу валялась смятая бумажка, развернув которую, я обнаружил незнакомые закорючки. Которые, к своему удивлению, я запросто смог прочитать.

"Я, граф Дубровский Виктор Игоревич. Степан, если ты читаешь это письмо, значит…

Глава 2

Имение Картаполовых.

Кабинет главы рода.

За резным столом из красного дерева сидел невысокий лысеющий мужчина в очках. Его звали Картаполов Евгений Фёдорович. Он старательно изучал договор на покупку зерна для дальнейшей перепродажи. Один из пунктов договора оказался возмутительным, и мужчина с неприязнью вычеркнул его, оставив на листе крупную кляксу.

— Твою мать, — выругался лысый, пытаясь промокнуть пятно.

В дверь кабинета без стука влетел его сын и с порога закричал:

— Отец! Ты слышал новости?

Крупный парень с рыжими волосами и обилием веснушек совсем не походил на своего папу. Из-за чего Евгений Фёдорович периодически сомневался в отцовстве, но доказать, что ребёнок не его, увы, не мог. Не потому, что такого способа не было, а потому что в обществе его поднимут на смех и окрестят рогоносцем. Вот он и терпел выходки своего туповатого сынка.

— Михаил, сколько раз мне повторять? Стучись перед тем, как входишь, — не отвлекаясь от документа, проговорил Евгений Фёдорович.

— Ага. Запомнил, — громко выдохнув, сказал Михаил и продолжил. — Там, это! Цех сгорел!

Эти слова привлекли внимание Евгения Фёдоровича, заставив отложить договор. Его очки от удивления сползли на нос, а по лицу пробежала нервная дрожь.

— Мой цех деревообработки?

— Да, нет же! Цех Дубровского! — выпалил Михаил с дурацкой улыбкой на лице. Видимо, надеялся, что это вызовет гнев у батеньки.

— Тьфу! Твою мать, Мишка! — вспылил Евгений Фёдорович и ударил ладонью по столу, впрочем, он быстро взял себя в руки и продолжил уже мягче. — Я тебе говорил, мне плевать на этот цех. Это твоё имущество, и всё что тебе нужно сделать, так это заставить Дубровского подписать бумаги на его передачу.

— Но, пап… — Михаил не успел договорить, как отец его перебил.

— Что пап⁈ Бестолочь ты рыжая! Я дал тебе шанс проявить себя. Научиться бороться за своё. А ты, мямля! Не можешь даже забрать проклятый цех у сопляка, которого я разорил! — выпучив глаза, прокричал Евгений Фёдорович. — Тьфу! Ничтожество! Весь в мать, — Евгений Фёдорович сплюнул и презрительно посмотрел на сына.

— Не смей так говорить про маму… — Михаил сжал кулаки и оскалил зубы. Его кожа, побледнев, начала покрываться изморозью.

Евгений Фёдорович встал со своего кресла и не спеша подошел к сыну.

— Хочешь попробовать свои силы? — он посмотрел на сына снизу вверх, но в его взгляде была такая жёсткость, от которой Михаил невольно отвёл глаза. — Я так и думал. А теперь пошёл прочь.

Особняк Дубровских.

Кальдэр Виран читает письмо.

'Я, граф Дубровский Виктор Игоревич пишу свои последние слова. Степан, если ты читаешь это письмо, значит, меня нет в живых. После смерти отца все деловые партнёры отказались со мной работать, из-за чего сталелитейный цех стал убыточным. Подумать только. Процветающее предприятие, которым гордился отец, разорено!

Благодаря стараниям Картаполова, поставки руды для нас подорожали втрое. Выпускать металл стало невозможным, ведь тогда бы мы производили его в убыток себе. Видимо, ему недостаточно убить мою семью, он хочет видеть, как последний из рода Дубровских влачит жалкое существование.

Забавно. Ради выживания я продал всё, что смог, но это не помогло. Хотел продать цех, чтобы расплатиться с Картаполовым, но эта сволочь отпугнула всех покупателей. Вместе с этим он уничтожил мой дар, и теперь я даже не могу заработать денег в изнанке.

Картаполов младший предложил подарить ему цех, и тогда он зачтёт его в качестве оплаты половины долга. Но сделает это только, если я встану на колени и буду умолять его. Я! Потомственный аристократ и на колени? Никогда этого не будет!

Я задолжал около миллиона рублей, если не верну эту сумму в течение года, то меня лишат титула. Даже если бы я упал на колени и умолял этого ублюдка, то всё равно оставшегося долга хватит, чтобы пустить меня по миру. А что дальше? Просить милостыню?

Я уже на дне и ниже падать не собираюсь. Я сожгу цех вместе с собой, жил аристократом и умру аристократом.

Степан, ты верой и правдой служил нашему роду, а посему я завещаю тебе остатки родовой казны и все фамильные ценности. Делай с ними, что хочешь. Свои же долги я заберу в могилу.

Искренне твой Дубровский В. И.'

Решил убить себя и сбежать от проблем? В моём мире тоже были такие. Считали, что смерть — лучший выход. Идиоты. Пока ты жив, всё можно исправить. Что ж, это его выбор. В любом из случаев спасибо ему. Смерть графа дала мне жизнь.

Отложив письмо, я направился к книжному шкафу, и первая книга, которая попалась на глаза, называлась «Правила этикета для истинных аристократов». Хммм, интересно, пожалуй, с неё и начну знакомство с этим миром.

За пару часов я прочёл книгу от корки до корки. Теперь более-менее понимаю, как устроена вертикаль власти. Заодно запомнил десяток пафосных фраз, которыми принято обмазывать друг друга среди аристократов. Если судить по книге, то поведение аристократов очень похоже на манеру общения купцов из моего мира. Ласкают уши собеседника словами, а за спиной держат кинжал.