Сирена

— С днём рождения!- хором.

Я немею, только слёзы бесконтрольно катятся из глаз от такого потрясающего сюрприза.

— Спасибо…- выдавливаю из себя.

Алекс прижимает рукой к себе. Я прячу заплаканные глаза у него на плече.

Я становлюсь сентиментальной…

— Я же говорил, что сюрприз тебе понравится.

— Ооочень…

Пока я принимаю поздравления и подарки, Гроу подхватывает из рук Антоши Арса и показывает ему игрушки на ёлке.

Так мило.

Алексу идёт быть папой, он детей обожает. И он будет прекрасным отцом.

А вот я…

Подхожу к ним, целую крестника в щёчку, он показывает на птичку на веточке, хмурится, требуя снять. Отдаю ему её.

— Давай такого же родим?- неожиданно предлагает Алекс.

— Такого не получится,- попытка отшутиться.

Я вообще не уверена, что у меня получится. Врач не раз говорил, что могут быть проблемы с зачатием. Но тогда я пропускала это мимо ушей, о детях и не задумывалась. А сейчас, когда есть тот, кто станет отличным отцом твоего потомства, стала нет-нет, да и думать.

— Я маленького имел в виду,- печально натягивает улыбку.

— Я не знаю…- теряюсь.- Дети — это серьёзно. К ним подготовиться надо. Проверить своё здоровье хотя бы…

— В ближайшее время я этим непременно займусь,- обнимает меня рукой за плечи и притягивает к себе.

— И я…

Глава 77

Я сижу в кабинете напротив врача. Озвученный им диагноз звучит как приговор.

— И что, никакой надежды?- проговариваю медленно каждое слово сдавленным голосом.

— Надежда всегда есть. Наука не стоит на месте. Да и чудо никто не отменял. Но… результаты обследования говорят обратное,- вздыхает он.

— Я поняла… Спасибо,- встаю и выхожу из кабинета.

Прислоняюсь спиной к прохладной двери. Вдруг стало нестерпимо душно, хоть и работают кондиционеры. Дышать тяжело.

Как я скажу об этом родным? Алексу? Ему особенно. Он ведь готов всё бросить в России и переехать ко мне.

Внутри всё сжалось…

Я так долго тянула с походом в клинику для проверки на фертильность, что сейчас даже не представляю, как оправдаться.

Спускаюсь на первый этаж клиники на лифте и открываю дверь на улицу. Пахнуло жарой. В Лондоне плюс тридцать в конце августа.

Останавливаюсь в тени, глубоко вдыхая разгоряченный воздух. Голова кружится…

Из двери выходит мужчина и проходит к ступеням. Он идёт медленно, опустив плечи и немного сгорбившись, словно от тяжёлой ноши. Но я его всё равно узнаю.

— Рон!- окликиваю.

Он поворачивается и удивлённо смотрит на меня. Подхожу поближе.

— Сэл? Не ожидал тебя здесь увидеть. Заболела?

— Я тебя тоже… Нет, просто плановое обследование,- вру ему.- Что-то случилось?- на нём нет лица.

Осунувшийся, небритый, под глазами тени.

— Да… Мама в отделении кардиологии лежит.

— Что-то серьезное?

— Серьезней не бывает. Ей нужна пересадка сердца. Но сейчас такие очереди, что она может не дотянуть,- мы спускаемся с лестницы и неторопливо идём по дорожке.- Можно сделать операцию в Америке, там с этим более налажено. Но она гражданка Великобритании, операция будет платной. А это колоссальные деньги. У меня есть только половина.

— У тебя куча богатых и известных друзей, разве они не могут помочь?- приостанавливаюсь.

— Ты же знаешь, как это у нас…- сдавленно улыбается на секунду.

— Да, каждый за себя. Фонды?- опять пошли медленно.

— Я подал документы в несколько. Пара отказали, ещё пара рассматривают их.

— Ну, значит, есть шансы.

— Мизерные… Обычно они помогают детям.

— Печально…

Мы дошли до парковки, до моего автомобиля. Водитель открыл дверь.

— Чёрт!- хлопаю себя по лбу.

— Что случилось?- смотрит Рон.

— Жакет в кабине врача забыла. Совсем голова дырявая стала. Надо вернуться. Я сама,- останавливаю собравшегося бежать в больницу водителя.- До свидания, Рон! Была рада тебя увидеть.

— Я тоже…

Кардиология находится на седьмом этаже. Подхожу к регистратору.

— Подскажите, пожалуйста, кто занимается лечением миссис Дианы Гамильтон?

— Минутку,- заглядывает девушка в компьютер.- Доктор Харрисон.

— А можно с ним поговорить?

— Я сейчас узнаю,- медсестра берёт трубку и кому-то звонит.- Да, пройдите в семьсот пятый кабинет,- показывает рукой направление по коридору.

— Спасибо!

Я стучусь в нужную дверь.

— Войдите,- раздаётся из-за неё.

— Здравствуйте! Доктор Харрисон? Я…

— Я вас узнал,- широко улыбается он. — Проходите,- указывает мне кресло рядом со своим столом.- У вас ко мне какие-то вопросы?

Врач — симпатичный подтянутый блондин лет тридцати пяти.

— Да, я хотела узнать о состоянии миссис Гамильтон.

Он тяжело выдыхает и начинает нервно крутить в руках карандаш.

— Её состояние средней тяжести. Мы установили ей искусственное сердце, пока она ждёт своей очереди на пересадку. Но ждать долго, очередь большая, да и не каждое подойдёт…

— Понятно… Её сын сказал, что операцию можно сделать в США.

— Да. Там, благодаря их законам, такие операции поставлены на поток. Но для не граждан Америки это не бесплатно.

— Сколько?

Он пишет на бумажке цифру с пятизначными нулями. Немалая…

— Как долго вы будете делать запрос и подготовку к транспортировке и операции?

— Две-три недели…

— Готовьте документы и всё, что необходимо. Деньги будут.

Он вытаращил на меня глаза.

Беру стикер с его стола и ручку, пишу свой номер телефона.

— Как всё будет готово, позвоните мне по этому номеру, я переведу деньги. И ещё… Не говорите Диане, и её родным, кто оплатил операцию. Скажите, что выделил фонд. Я не хочу, чтобы они знали о моём участии.

— Хорошо…- немного заикаясь.

— Я буду ждать вашего звонка,- улыбаюсь на прощание.

Он отвечает тем же.

Возвращаюсь домой в Москву первым сегодняшним рейсом, чтобы порадовать любимого.

Он наверняка ещё отсыпается после вчерашней тусы на дне рождения у своего директора Ивана.

Поднимаюсь на восьмой этаж и открываю дверь квартиры Алекса своим ключом. Оставляю чемодан в прихожей и двигаюсь прямиком к спальне.

Окна занавешены шторами. Они тёмные, даже днём слабо пропускают свет. Алекс — сова, ложится под утро, просыпается после обеда.

Я обо что-то спотыкаюсь. Поднимаю. У меня в руках женская туфля известной марки с красной подошвой.

Направляюсь прямиком к окну и раскрываю шторы. В комнату бьёт солнечный свет.

Алекс спит лицом вниз на кровати. Вокруг неё разбросаны вещи, женские и мужские вперемешку.

Подхожу к нему и сдергиваю с него покрывало. Он голый… Даже не пошевелился… Бросаю в этого ублюдка этой тряпкой. Делаю шаг назад. Под ногой что-то лопается. Брезгливо убираю ногу. Под ней рваный презерватив, из которого вытекает сперма.

Второй раз за сутки становится плохо дышать. К глазам подступают слезы, а к горлу тошнота.

— Милый, ты уже проснулся?- раздается сзади женский голос.

Я поворачиваюсь. В дверях мокрая после душа девка, завернутая в моё полотенце.

— Ты кто?- оскаливаюсь на неё.

— Новая девушка, Алекса,- лыбится как ни в чем не бывало мерзавка.

— А старая куда делась?- презрительно придуриваюсь, глядя на неё.

— Он ей дал отставку.

Я злобно выпускаю воздух через ноздри и свожу челюсти так, что зубы скрепят. Хочется взять эту дрянь за волосы и спустить с балкона.

— Тогда передай ему, что я заходила.

— А ты кто?- делает вид, что не узнала меня.

— Его новая бывшая,- одним движением срываю с неё своё полотенце и ухожу вместе с ним подальше из этого логова разврата, захватив на ходу чемодан.

Глава 78

Тело ноет, будто я мешки вчера весь день ворочал. И голова раскалывается.

— Ммм,- слышу свой собственный стон.

Открываю глаза, но яркий солнечный свет ударяет в глаза так, что в голове словно взрывается бомба с иглами. Какого хрена я шторы не задёрнул?