Проклятые

Весь обратный путь я-то управляла своим тела, то тонула в чертогах разума. Внешне эта борьба никак не отражалась. Для Аннабель я так и оставалась двоедушником. Но внутри же тьма боролась со светом. Я не знала, сколько времени мне осталось. А сквозь пелену не удавалось рассмотреть небо и положение солнца. К тому же, двоедушник портил погоду, призывая тучи сгуститься над нами.

С момента обращения я постоянно взывала к Софи. Без устали твердила ее имя, в надежде, что с помощью нашей связи сестра услышат мой зов. Я представляла, как передо мной возникает дверь. Тяжелая, кованная, черная. Каждый крик подобен удару. Я стучала вновь и вновь, но не получала ответа. Двоедушник лишь смеялся, наслаждаясь моей слабостью. Он старался отравить с помощью магии. И меня начало клонить в сон. Я практически сдалась, пока не услышала тихий щелчок. Словно кто-то надавил на ручку.

— Ты слаба, — прогремел двоедушник. Его голос был ниже моего. — Сдавайся, тебе все равно не победить.

Тьма обрела очертания. Слепленное тело походило на мое. Стало светлей. Я смогла рассмотреть длинные черные локоны, что струились вдоль рук. Бледную, практически выбеленную кожу с приступающими темными венами, наполненными черной магией. Алые губы растянулись в ухмылке. Мгновение, и двоедушник сбивает меня с ног. Мы катимся кубарем в пространстве, борясь друг с другом. Двоедушник шипит, цепко обхватывает рукам шею. Я же стараюсь дотянуться до двери и юркнуть в сознание сестры.

Я со всей силы отталкиваю тьмы и вхожу в дверь. Сквозь пелену тумана вижу сестру, которая задыхается от гари. На шее порез и запекшаяся кровь, а под глазами залегли тени. Она выглядела уставшей и напуганной. Впервые. Впервые за сотню лет я видела сестру такой.

Именно вид Софи заставил меня действовать. Я вернулась обратно, чтобы отбиться от двоедушника и полноценно встретиться с сестрой. Свет хлынул к нему, ослепляя своей белизной. Я почувствовала тепло. Оно окутало меня, придавая сил и смелости. Я умудрилось не только проникнуть в сознание, но и овладеть своим телом. Последователи оспаривали план Аннабель. С каждой секундой их голоса звучали все отчетливей и понятней, но лица еще расплывались.

— Что если она убьет нас? — Спросила ведьма со светлыми волосами.

Аннабель отмахнулись от ее слов, будто они назойливые комары. Я же старалась не выдавать своего любопытства и интереса. Двоедушника бы вряд ли интересовали все эти разговоры. Единственное его желание — убить кого-то. Но ведьма не отставала. Она повторяла, как опасно позволять мне выпускать силу. Но Аннабель была непреклонна.

Обсуждения продолжились, но я поспешила вернуться в сознание Софи. Пока двоедушник оглушен светом, я могу это сделать.

Времени было не так много. Я поделилась всей возможной информацией и даже сумела на миг выглянуть в реальность и убедиться, что мы все еще в Фортвиле. Но была одна вещь, о которой я промолчала: Аннабель. Когда ее последователи спорили между собой, она невидящим взглядом уставилась в одну точку. Мне даже показалось, что в этот момент Аннабель была не здесь.

Я не стала пересказывать это Софи, так как не совсем была уверена в том, что увидела. Вдруг, это всего лишь видения, которые на меня наслал двоедушник? Нет. Софи еще больше уйдет в себя, закроется и не позволит кому-либо ей помочь. Нет. Вместо этого я зачем-то поделилась своей слабостью и переживаниями, а после двоедушник вцепился своими острыми когтями в горло. Вспышка боли вырвала меня из сознания Софи, а заодно из реальности.

И я почти утонула в жалости к себе. Но только почти. Я не собиралась так просто сдаваться. Сейчас мое время. И я не готова была отдать его двоедушнику.

Глава 16

София

Мир предков переливался всеми оттенками синего. Для каждой главы клана он выглядел по-разному. Для меня — родная деревня: крепкие деревянные дома с причудливой острой крышей, маленькие заборы, которые едва доставали до колен. Они отгораживали территорию каждого дома, ведь ведьмы из моего рода очень любили выращивать цветы и травы. Я ступила на вымощенную каменную дорожку и медленно двинулась к месту нашей встречи. Голубоватый туман клубился возле ног. Затем он ринулся вглубь деревни, оповещая предков о моем визите. Прилив сил ознаменовал появление моего рода, вот только воочию их я не могла лицезреть, ведь в мире предков глава клана видит лишь тех ведьм, с которыми встречался при жизни. Это правило вели первые ведьмы — их же мы называли старейшинами. Они не хотели, чтобы их попусту тревожили. Если вопрос действительно был серьезным и решение можно принять только с помощью первых ведьм, созывали целый совет. Нынешняя глава клана встречалась с предыдущей, та в свою очередь с более ранней и так до самых первых. Процесс сложный, а самое главное затрачивал столько времени, а все из-за лени. Иначе я не могла объяснить, зачем ведьмы так отгораживались от своих же.

Вдали я увидела маму. Она, склонившись над маленьким кустиком, секатором срезала ветки — успокаивалась. Так мама всегда занимала себя при жизни, особенно когда в клане вспыхивали ссоры. Жизнь в загробном мире продолжалась. Предки занимались привычным вещами, за исключением тех, что были необходимы для продолжения жизнедеятельности. В основном все их действия были направлены на подержание магии и природы. На сегодняшний день я считалась единственным сосудом для их магии. Майя потеряла свои силы, став двоедушником. Но живая Аннабель…

— Мам.

— София! — воскликнула она, откидывая секатор. — Девочка моя, что происходит? На несколько часов здесь все померкло. Наш мир погрузился во тьму.

В загробном мире день сменялся днем, даже когда моя магия была истощена. Я и предположить не могла, что смерть сумела вызвать какие-то изменения.

Но в данный момент меня мало это волновало, ведь предки скрыли от меня самую главную информацию. Вот только пересказывать им все, я пока не собиралась.

— Аннабель жива. — Внезапно моей руки кто-то коснулся. Симона — моя лучшая подруга, которая, как и остальные жители деревни, не смогла пережить события той ночи.

— Если Аннабель жива, то возможно в ней сохранилась наша магия, — предположил Гарри — отец Симоны. Никто из них даже не поинтересовался, откуда именно я это знала.

— Это невозможно, — отрезала Маргарет, стукнув посохом по земле, поднимая клубы пыли. — Аннабель обратилась к тьме, а значит, наша чистая магия не может течь в ее венах.

— Чушь это все — чистая магия. Эта ведьма может пользоваться сразу двумя источникам, — возразила Джесс. Все знали, что они с Маргарет заклятые подруги. Джесс всегда ждала, когда Маргарет выскажет свою точку зрения, чтобы в следующую секунду ее опровергнуть. Каждая из них считала себя слишком мудрой и умной, и каждой было не меньше шестидесяти лет. Я была удивлена, что и после смерти они не оставили свои препирательства. Но, что Джесс, что Маргарет, лукавили, утверждая, что на дух не переносят друг друга. В ночь нападения, Джесс ринулась к Маргарет, пытаясь прикрыть ее собой. Они так и погибли вместе. Рука об руку. К слову, обе пригрозили мне не чесать языком.

— Ты-то откуда можешь знать? Нашей магией едва пользоваться умела!

— Вашей! Посмотрите на нее! Да я в отличие от тебя не растрачивала силы! Старейшины за это меня и любили.

— А ну разошлись все, любимчику старейшин дайте свое мнение высказать. Она-то уж точно знаете, как умереть, не воспользовавшись и каплей магии.

Я сморгнула, выбрасывая из головы ненужную информацию. Меня поражало, как просто они ударились в рассуждения, все еще скрывая правду. Слезы обожгли глаза. Я сжала кулаки и прикупила губу, стараясь не истерить раньше времени. Мне нужно было оставаться хладнокровной, чтобы вытащить всю правду, какой бы она не была.

— Вы же знали, что она жива, — обратилась я к Маргарет.

— Аннабель черпает силу из очень опасного источника, — это был Аден, наш дядя. Я не помнила его при жизни, ведь он умер, когда мне исполнилось четыре года. Но именно дядя до мамы управлял кланом, и являлся его главой. — Ты должна обрубить ей этот источник и, если в ней останется магия, значит, она принадлежит нашему клану.