Сотканные из времени

— И?

— Он пообещал доплачивать сто тысяч долларов за любую интересную информацию. За фото-подтверждение — триста тысяч долларов.

— Как ты узнала о нас?

— Я начала подозревать, когда увидела, как вы выходите из библиотеки. Потом вы вместе уехали из Болфорда вечером. Я знала, что рано или поздно вы проявите… чувства в университете. Дело осталось за малым.

Желание перевернуть стол росло с каждой секундой. Я смахнул со лба испарину, борясь с хаосом в голове. Рык едва не вырвался из горла, когда Энни произнесла следующие слова:

— Я понимаю, что мои извинения прозвучат глупо и неуместно, но, пожалуйста, простите меня.

— Зачем ты просишь прощения? — Не выдержав, спросил я.

— Я… Это правильно.

Она теребила край блузки, выводя меня из себя. Я с силой стиснул зубы. Сжал до боли кулаки. Внутренние демоны требовали разбить костяшки об стену.

— Мистер Эндрюс, вы, вероятно, захотите меня исключить или лишить стипендии, но я…

— Это больше не мне решать.

Глаза Энни округлились и едва не вылезли из орбит. Она открыла рот, закрыла и снова открыла. Я больше не мог терпеть ее присутствия. Энни поняла без слов.

Первые несколько минут я спокойно сидел. Буквально не двигался. Обдумывал произошедшее, перебирая возможные варианты. Но каждый приводил в тупик. Самым логичным было встретиться с Фоксом и поговорить. Вот только я не представлял, как при виде его лица, поддерживать диалог. Ублюдок ради сделки использовал собственную дочь, как гарант безопасности и надежности. Вот только чего? Что хотел Виктор от семьи Шейни?

Этим вопросом следовало заняться сразу после бала, но я, опьяненный нашими отношениями и свободой, прикрыл на это глаза. Отложил. Забыл. Забил.

Телефонный звонок вывел из оцепенения. Шон. Единственный человек, который всегда рассуждал трезво, даже если бы завтра весь мир пошел бы ко дну. Однако и он бы сейчас не смог бы найти оптимального выхода для нас троих. Кэтрин не согласится на меньшее. Я не соглашусь на меньшее.

Я проигнорировал Шона. Вместо этого набрал отца, надеясь, что тот сумел заинтересовать Сэма.

— Ледники растаяли? — Уточнил отец, смеясь над собственной шуткой.

— Вы пришли к соглашению с Сэмом?

— Договорились о встрече на следующей неделе.

— Он все еще в Бостоне?

— Нейт, что происходит? Зачем тебе Сэм?

Я глубоко вдохнул и выдохнул. Сегодня все решили проверить меня на прочность.

— Просто ответь. Сэм все еще в Бостоне?

— Если я не ошибаюсь, то да. Как и семья Шейни.

— Договорись с ним о встрече, я буду через полтора часа.

— Нейт, Сэм не из тех, с кем можно так просто назначить встречу день в день, — растеряно произнес отец.

— Тогда дай мне его номер телефона, и я сам договорюсь, — не выдержав, прорычал я и сбросил звонок. Следом набрал Шона. — Встречаемся через час возле моей квартиры. Мне нужно полная распечатка со всех счетов. Все, что у меня есть. И подготовь документы. Пришлю в сообщении.

— Понял. Буду на месте через тридцать минут.

Вот почему я работал с Шоном и доверял ему каждый цент.

Я не успел выйти из кабинета, как в него ворвалась Джесс, взглядом метая молнии. Весь ее внешний вид кричал о том, что мы обязаны поговорить. Но мне надоело быть хорошим мальчиком, который со всеми доброжелателен. К черту. Не тогда, когда Фокс пытается разрушить жизнь Кэтрин.

— Я вернусь завтра, и мы поговорим. Ты вступаешь в должность сегодня. Корворд на мне.

— Но Нейт….

— Завтра, Джесс, все вопросы завтра.

Оставив ее в растерянности и недоумении, я вылетел из кабинета. Напуганный Энтони попытался преградить мне путь, но одного взгляда хватило, чтобы сдвинуть здоровяка с места. Не было никакой гарантии, что Энни не доложит обо всем Фоксу. А он лишь воспользуется этой ситуацией. Именно эта мысль подгоняла меня к машине. Я не стал ничего писать Кэтрин. На этот раз не дал ни клятв, ни обещаний. Моя затея была безумной. И шанс, что Сэм согласится — равнялась одному проценту. Потому что Сэм не был похож на того же Виктора или Саида. И он не цеплялся за компанию, как за спасательный круг.

Машина с визгом тронулась с места. Список нарушений рос с каждой милей. Но чем раньше я окажусь в Бостоне, тем лучше для нашей жизни. Для нашего будущего.

На дисплее высветилось имя отца. Я нажал на экран, отвечая на звонок.

— Нейт, — рявкнул он, что было странно. Потому что в мире существовал только один человек, спокойнее меня — мой отец. — Тебе это будет дорого стоить!

— Что случилось?

— За этот разговор я едва не отказался от своей идеи. Дважды. Надеюсь, у тебя что-то стоящее. Иначе нам больше не о чем будет говорить с Сэмом.

— Куда ехать?

— Пришлю сообщение. И я не шутил, когда говорил, что это будет дорого стоить!

Руперт Эндрюс под словом дорого подразумевал какую-нибудь глупость. Что-то из серии выбраться на семейный уикенд или поплавать с дельфинами. Он знал, как сильно я ненавидел тратить время в пустую. Ненавидел. Сейчас же я бы отменил все, чтобы провести время с близкими. Потому что ничего в этом мире не было ценнее и важнее.

На удивление, Бостон не стоял в пробке. Я добрался до своей квартиры спустя пятнадцать минут. Шон сидел в машине, перебирая документы и раскладывая по папкам. Он выглядел привычно хмуро. Увидев меня, Шон поспешил выйти, но я махнул ему рукой.

— Ты объяснишь?

— Услышишь на месте. Дай мне выписки. — Я вбил в навигаторе адрес ресторана, где и была назначена встреча с Сэмом. После бросил взгляд на цифры. Огромные цифры. Вот они — последствия работы на износ. Сэма нельзя было подкупить этими нулями. Мне требовалось сымпровизировать. Найти что-то, что сможет заинтересовать прожженного жизнью парня.

Мы подъехали к ресторану минута в минуту. Хотелось выпить чего-то крепкого, прежде чем начать вести переговоры. Которые могут закончиться, едва начавшись. Шон важно вышел из машины и провел пятерней по густой шевелюре. Он выглядел невозмутимо, словно сам дьявол поднялся с преисподние. Только из нас двоих дьяволом чаще всего был я. Шон — здравый смысл и хладнокровная расчетливость. Он зарабатывал для меня и себя деньги. Жил цифрами. Дышал ими. И не представлял, как можно проснуться и не проверить первым делом фондовый рынок. В прошлом, мы никогда не уходили без подписанного договора: я уничтожал словом, Шон — добивал настойчивостью. И сейчас я рассчитывал именно на это.

У нас было время, чтобы подготовиться и перекусить, хоть мне и не лез кусок в горло. Я ограничился тремя чашками кофе и каким-то десертом, на котором настоял Шон. Рука так и тянулась к телефону, но писать Кэтрин в нынешних реалиях было крайне глупо. Кто знает, возможно Виктор отслеживает ее звонки и сообщения. Не стоит преподносить ублюдку факты на блюдечке. Пусть позорится в суде с фотографиями, доказывая, что это не фотошоп.

К приходу Сэма я успел изложить Шону свой план. Он смотрел на меня, как на сумасшедшего. Именно таким я и был: сумасшедшим, влюбленным и жадным до собственного счастья. Пусть попробует меня осудить. Плевать. И даже если у нас с Кэтрин ничего не получится, я не смогу спокойно спать, зная, что отец продолжает контролировать ее жизнь.

Не знаю, что именно мой отец наговорил Сэму, но тот ворвался в ресторан с одним лишь желанием — убить. Увидев нас, Сэм даже не стал снимать пальто: сел прямо в нем, кинув на стол ключи от машины и черное кожаное портмоне.

— У вас семейное общаться ультиматумами? — Выплюнул Сэм, не обращая внимания на Шона. — Я уже жалею, что решил в тот день поговорить с Рупертом.

— Мы здесь не для этого.

— А для чего? — Оскалился он.

— Что Виктор Фокс хочет от «ERMAAS»? — сухо спросил я, внимательно заглядывая в глубину голубых глаз.

— Этот вопрос можно задать и по телефону. Ответ: коммерческая тайна. Я не могу разглашать ее до подписания документов.

— Нет, Сэм. Ты расскажешь.

— С чего бы вдруг?

— С того, что из вашего трио ты наименее заинтересованный человек в этом сотрудничестве. И не имеешь не малейшего желания ввязывать во что-то непонятное. И у меня есть факты, которые подведут тебя к отказу. Повторю: что Виктор Фокс хочет от «ERMAAS»?