Страница 50 из 85
Лечение проходило тяжело, видимо недугов у Микатоси было предостаточно. Говорят японцы самая здоровая нация, сейчас я в этом сильно сомневаюсь. Этому повезло, через пару месяцев себя не узнает, кожа разгладится и омолодится, как и весь организм. Стручок будет стоять часами, гейши останутся довольны.
Уставшая села в кресло, довольный Ито моментально накрыл стол, вернее не он, а вызванная прислуга. От рыбы и суши отказалась, налегала в основном на шоколад и орехи, они лучше всего восстанавливают силы. В конце обсудили мелкие организационные вопросы, затем вернулись к остальным. Отсутствовали мы примерно полчаса, может чуть больше, наше исчезновение никто не заметил, все в это время набивали деликатесами свои животы. Про выпивку зря грешила, она оказалась холодной, значит элитной. Пить конечно не стала, не люблю я этот рисовый самогон, да и за руль скоро. Посмотрела на подруг, они просто млели от высшего общества, вокруг одни господа и дамы. Особенно поразила Катюша, стала настоящей светской львицей, видела с каким изяществом она отчитала официанта, тот слишком быстро прошел мимо неё. Стоило ей побывать на парочке приемов и всё, получите аристократку в сотом поколении. Впрочем всё в нашей стране возможно, вдруг она потомок каких нибудь русских графьев или князей, надо как нибудь её об этом аккуратно спросить.
— Госпожа Лёд, я думал вы продемонстрируете всем присутствующим орден, — обратился ко мне посол.
Вот рожа косорылая, как объяснить что не хочу портить свой брендовой костюм, он мне очень дорог, а от этой железной висюльки останутся дырки.
— Скромность не позволяет демонстрировать эту высокую награду. В отличие от многих здесь находящихся, я не принадлежу к вашему прекрасному государству, зачем же проявлять неуважение к людям, — на ходу придумала отмазку.
Посол впечатлился, раза три поклонился, что-то ляпнул о священной Фудзияме, но что именно я не поняла. Наконец этот дрищ от меня отстал, направился к кучке своих соплеменников, наверное рассказывать о моей неземной скромности.
— Оль, где ты была? — спросила София.
По её глазам можно прочитать шок и удивление, до этого она никогда не бывала на таких светских приемах. Здесь кроме японцев полно представителей других дипломатических представительств, вот например с Катериной беседует хмырь из Французского посольства, а у большого камина стоят служащие Австрии и ФРГ.
— Решала некоторые финансовые проблемы. Сама понимаешь что гладко как на льду не бывает, даже там появляются трещины. Хватит о делах, надоело! Давай лучше пойдем вызвалять Катерину из рук наглого лягушатника, она бедненькая наверное уже устала от него, — показала рукой на довольную Катюшу
— Скорее мы спасем француза от неё, посмотри на его кислую рожу, — хмыкнула Зося.
Вышло так, как она и предполагала, лягушатник облегченно выдохнул при нашем появлении, благодарно кивнул и скрылся в толпе приглашенных.
— Я этого прыща хотела расспросить о Жане Маре, такой представительный мужчина, женщины наверное от него без ума, — расстроилась подруга.
Пришлось её просветить о пристрастиях этого «Фантомаса», девчонки были в шоке. Им и в голову не могло прийти что такой красавчик к женщинам равнодушен, не просто равнодушен, а от слова совсем. Впрочем жизнь принадлежит только ему, живи он как хочет, всё равно ничего хорошего у него не получилось, умер в одиночестве.
Потусовались ещё с часик и домой, ноги устали на этих шпильках, под конец хотелось их снять и зашвырнуть в самый дальний и темный угол. Красота требует жертв, но вот сомневаюсь что таких непомерных.
Ночуют девчонки снова у нас, иначе им дома точно влетит за саке. После приема таскала в парк освежиться, вроде как помогло. На темной дорожке встретили веселую компанию, парни оказались адекватными, даже проводили к машине. В будущем нам так не повезло, нарвались с Ланкой на группу подвыпивших мразей. Помню как главарь хохотнул тогда — Любить будем везде, глубоко и много раз.
Котенок тогда здорово перепугалась, на глазах появились слёзы. Только за одно это они должны были умереть, но Лане смотреть на это совсем ни к чему, она у меня девочка домашняя и впечатлительная. Конечно такой бывает не всегда, вспомнить её выходку на мотоцикле, драку в клубе и прочие закидоны, но это всё от любви, значит простительно.
— Оставьте сестру, я всё сделаю сама, останетесь довольны, — громко сказала мразям, одновременно сильно сжимая руку любимой.
Та поняла всё правильно, возражать не пыталась, молча осталась на скамейке с одним из хмырей. Главарь направился в кусты, я за ним, за спиной ещё двое. Прошли метров пять, с дорожки нас уже не видно, можно начинать действовать. Притормаживаю и сразу бью локтем в солнечное сплетение правому, затем этой же рукой левому в горло. Идущие сзади выведены из строя, пора заняться главарем. Накаченные бицепсы не помогли, шея тихонько хрустнула и гад медленно завалился на траву. Он даже не понял что умер, раз и уже играет на арфе, а его в это время отлюбливают черти.
Сейчас можно заняться остальными, никуда они уже не денутся, считай трупы. Левый, который со сломанной гортанью, умирает первым. От моего удара разрывается сердечная камера, сердечный клапан тоже деформируется. Несостоявшийся насильник падает на землю, в глазах застыла боль и непонимание. Поворачиваюсь к живому, тот находится в каком-то ступоре, только что при нем были убиты его приятели.
— Жить хочешь? Зови своего дружка, — прошептала глядя ему в глаза.
Парень сломался, через боль окликнул оставшегося у скамейки. Тот радостно вскрикнув ломанулся к нам через кусты. Я резко крутанула третьему голову, а четвертого приняла как родного, тихо и нежно задушила. Затем вышла успокоить Котенка, после чего отправила её к машине. Трупы опустила в бетонный колодец, буду надеяться что их здесь долго не найдут. Сейчас на метро, Лана будет ждать меня на Вернадского, оттуда уже домой. По пути пристроила мобильники покойничков, один закинула в кузов проходящей машины, второй уехал на крыше джипа, а оставшиеся два начали своё долгое путешествие по метрополитену. Понятно что это примитив, но следствие может основательно запутать. Ланка дома быстро успокоилась, весь вечер провела на моих коленях, целовала так страстно, что у меня промокло всё что только можно. Впрочем она тоже перевозбудилась, даже по моему кончила, но мне понятно не сказала.