Страница 2 из 85
— Охренеть! — хором выразили они свои чувства, затем градом посыпались вопросы, — Где? Кто? Когда? И почему ничего не сказала?
— Фурцева в своем министерстве сунула, прямо как собаке кость, без всякого торжества, собрания и прочего. Мне стало до того обидно, что целый день проплакала, поэтому ничего вам не сказала, — расстроено шмыгнула под конец носиком.
Мой маневр удался, девчонки начали успокаивать, говорить что сегодня всё будет по другому.
— Олина красота Ткачихе поперек горла, старуха от зависти бесится, вот и устраивает всякие гадости. Про операцию на её роже шепчется вся Москва, такое от народа не скроешь, — зло прошипела подруга.
— Выкини эту грымзу из головы, придет время и она своё получит. Давайте лучше собираться, проверьте ещё раз документы, без них нас никуда не пустят, — напомнила Анастасия.
Паспорт и милицейское удостоверение в сумочку, карманы моего костюма слишком маленькие, вернее не глубокие, сделаны больше для фасона. Опять же доставать из них документы девушке неприлично, нужен клатч, желательно брендовый. В отличие от других таскать с собой хозяйственную сумку не собираюсь, я не колхозница с «Заветов Ильича», а самый настоящий Ангел (так во всяком случае считают многие). По этому случаю вспомнился один случай рассказанный знакомым из прошлой жизни. Его тетку, работающую скотницей на ферме, за победу в соцсоревновании отправили в область на награждение ценным подарком. Так там первый секретарь не выдержал «аромат» фермы, его вывернуло прямо на сцене. Приглашенных людей в зале собралось изрядно, так что замылить и спустить на тормозах такой скандал не удалось. В результате первый секретарь заработал инфаркт и строгий выговор, а все остальные предписание: во избежание повтора таких компрометирующих партию случаев, освобождать работающих животноводов за неделю до награждения, чтобы из них успел выйти запах «фермы». Правда или нет сказать не берусь, но на действительность очень похоже, успела знаете ли насмотреться на ответственных и компетентных партийных товарищей.
Первым у нас появился Марчин, при виде моих наград громко крякнул. Свешниковы зависли на минуту, а Климовы размашисто перекрестили, не иначе увидели беса. Приехавшая с Антоном Зося смотрела на ордена открыв рот, пришлось мне в него сунуть конфету. Только после этого она пришла в себя, засмеялась и захлопала в ладоши. Пожалуй один Кочетков оставался спокойным, он у себя в КГБ мое личное дело постоянно мониторит, знает о всех наградах, как прошлых, так и будущих. Здесь кроме него никто не знает о Герое Соцтруда, который буквально через пару часов появится в нашей семье. Страшно подумать как воспримут это мои близкие, наверное нужно с собой захватить валидол, положат под язык и успокояться.
Ровно в десять приехал автобус, мы по совету Павла Витальевича присели на дорожку, все очень сильно волновались.
Про награждение говорить особо нечего, собрали человек двадцать, знатных рабочих, колхозников и ученых. Артистов и прочих работников культпросвета на этот раз не было, как и военных. Начали с нас, первой вызвали Катюшу.
— За героизм и мужество при задержании опасного международного военного преступника, наградить орденом Красной звезды, Климову Екатерину Павловну.
Подруга важно и немного смущенно приняла папку с красной коробочкой, затем обязательное фото с Председателем Верховного Совета. Следующей вызвали меня, сказали практически тоже самое, только приплели мои служебные обязанности. Папку с орденом приняла без улыбки, незачем оказывать лишнее внимание политическому трупу. Уверена на все сто, что о всех нюансах сегодняшнего награждения будет доложено Брежневу. Мне и моим близким нужно показать некое недовольство, пройти по краю лояльности между государством в лице Подгорного и коммунистической партии представляемой дорогим Леонидом Ильичом. Своих я уже предупредила о закате карьеры Председателя Верховного Совета, все отнеслись к моим словам серьезно, знают о моих связях в КГБ.
Анастасия получила обещанный орден Ленина, была важна и горда до невозможности. Я тихонько пожала её за локоть, поздравляя с такой высокой правительственной наградой.
Генерал Марчин (до сих пор не привыкну к его новому званию), был сдержан, если не сказать холоден. Работа а ОБХСС выработала в нем зверинное чутье на всякие перемены и неприятности, он наверное единственный кто мне сразу и безоговорочно поверил, на Подгорного даже не взглянул. Может я и ошибаюсь, приписывая себе информационные заслуги, у него же тоже есть свои осведомители в высших эшелонах власти.
Дальше была рутина, награждали простой народ, который заливался речами о будущих трудовых подвигах. У меня было ощущение что я нахожусь в каком-то сатирическом театре, паноптикуме, так всё было неправдоподобно и напыщенно. Впрочем люди искренне верили в победу коммунизма, не жалея сил создавали базу развитого социализма, о котором не так давно объявил Брежнев.
Когда уже все думали что всё закончилось…
— За трудовой героизм и значительный вклад в культуру, рост могущества и славы СССР. Золотой медалью, орденом Ленина и грамотой Президиума Верховного Совета СССР, награждается Ольга Викторовна Лёд.
Сделав рожицу кирпичом медленно подошла к Подгорному, тот схватил мою руку и начал её трясти. Затем взял у помощника красную папку, на ней лежали две коробочки с наградами, осторожно передал её мне. Я сухо поблагодарила, а после «фотосессии» так же медленно вернулась на своё место.
Не буду говорить какими глазами на меня смотрели близкие, словами не передать, такое нужно видеть. Даже Кочетков, который знал о Герое, был поражен, одно дело читать, а другое видеть воочию.
После была общая фотография всех награжденных, меня поставили рядом с Подгорным, пришлось улыбаться (работяги не знают о подковерных интригах, зачем им портить фотографию своей недовольной рож… э лицом). Жалко что эти снимки в будущем не пригодятся, пойдут на выброс. Сентиментальностью не страдаю, все свои награды выцарапала торгом и шантажом, поэтому нет у меня никакого уважения к власть имущим.