Поворот судьбы

— Прогнившая нация, — презрительно высказался Макт. — Да поразит их молот Кузнеца!

Оранжевая делегация удивлялась организованности и силе врагов, только Лев из Пипта сохранял лицо.

— Эту армию невозможно победить, — говорили они друг другу.

— Молчать! — шёпотом приказал Макт.

Могучий воевода слез с коня. У царского шатра Навуходоносора приезжих встречал личный раб визиря. Внутри ожидали Титглат и царь. Макт успел разглядеть фигурки на карте прежде, чем вавилонский министр их скинул на пол. Титглат гневно глянул на слугу. Макт ухмылялся.

— А, уважаемый Макт! Пришли обсудить условия сдачи? — ядовито поинтересовался визирь. Он сомкнул кончики пальцев и внимательно изучал оппонента.

— Я здесь, чтобы выслушать требования твоего царя, а не слушать змеиный яд его лизоблюда.

— Ты в покоях достопочтенного царя Навуходоносора, владыки Юга, а я его верный слуга. Имей уважение! — процедил сквозь зубы Титглат.

— Ты сам сказал, что царь ваш — владыка Юга. Почему же он пришёл на север? Мы его чем-то оскорбили? Во имя Святых Ремесленников — отвечай!

Визирь встал, испепеляя взглядом пиптского воеводу и его сопровождающих.

— Эль Мардук, благословенно имя его, повелел через пророков: распространить имя его и низвергнуть всех богов к подножию ног его. Помазанник его Навуходоносор станет царём царей и господином господствующих. Преклони колени или станешь рабом рабов его!

— Мы признаём величие Вавилона в пределах границ его. У нас есть свой правитель и свои боги!

— Твои боги не помогут тебе, как Синнахарибу не помог его лже-бог Баалзевул. Ты и твой князь будете на цепи въезжать в престольный город Вавилон!

— Громкие слова твои пусть подтвердятся на поле брани! — с этими словами воевода хотел выйти. Старейшины Оика вознамерились остаться, и он это понял.

— Вы собираетесь продать себя за крохи хлеба со стола чужеземного царя? — спросил он.

Они ничего не могли ответить. Макт вскочил на коня и помчался к воротам города. Энут и советники обсуждали план сдачи.

— Государь! Вас предали! — с этими словами Макт влетел в тронный зал. — Ваши советники сговорились с Титглатом.

Государь был стройным седовласым мужчиной с короткой бородкой, но сейчас князь бродил по залу тяжёлой походкой. Впалые карие глаза его бегали от страха, губы истончились от напряжения. Далвин из династии Патилов исхудал.

— Государь…

— Нам не выиграть. Моих наследников забрала чума, если помнишь. Наследника нет. Шакалы знают, что мой род истощился. Соседи не помогут. Я знаю, что происходит в палатке Навуходоносора. Я повелел так: уж лучше мы станем данниками одного, чем нас разорвут на части.

— Князь! — воин стоял ошеломленный. Кулаки Макта сжались, он рассвирепел, но подавил свой гнев. Воевода принял решение. — Тогда вы не оставляете мне иного выбора!

— Что ты намерен делать? Я приказываю сдаться!

— Никогда! — вскричал Макт и обратился к гвардейцам: — Секваны, князь сильно приболел. Пусть он отдыхает.

Воевода остался верным не только князю, но и Родине, ради которой был готов отдать свою жизнь.

Послевкусие

Солнце клонилось к закату. Птицы спрятались в гнёздах, готовясь к страшной ночи. Сердца людей отбивали ритм боевого марша. Облака заслонили солнце, скрывая южан в тени, придавая им мрачности. Время остановилось.

Накануне первой битвы за Оик Мелка призвали в царский шатёр. Он уже щеголял в новом обмундировании. Десятник успел оценить качество нового оружия и одеяний. Песочные тона одежды подходили к кольчуге. Остроконечный шлем, сабля, щит, арбалет, ножи — всё подобрано по стилю.

Царь восседал на резном стуле из красного дерева. В руке сверкал кубок с вином. Визирь стоял справа от правителя, ожидая прихода десятника. В палатке они были одни.

— Мелкицедек, сын Иеффая, из дома Кира! Датапатиш отряда Бараба! — объявил раб.

Вошёл ожидаемый гость, и министр одарил его всепожирающим и злым взглядом. Десятнику стало не по себе.

— Из дома Кира? Я думал, что его давно не существует, — удивился Навуходоносор.

— Я тоже так думал. — заявил визирь.

— Можно сказать и так, господин царь и великий визирь. Я последний из своего рода.

Титглат задумчиво сложил пальцы, а царь почесал бороду. Разведчик замялся.

— Перейдём к делу. Титглат, поясни мальцу, в чём состоит его задание.

— Разумеется, ваше величество, — отвесил поклон визирь. — Отряду Бараба оказана великая честь — вы отправитесь прямо во дворец. Захватите в плен князя и княгиню. От этого зависит скоротечность победы наших войск над врагом. С их помощью добейтесь сдачи города.

Глаза Мелкицедека округлялись с каждым предложением. Он боялся спросить. Титглат понял его без вопроса.

— Прямо под Князь-Горой пролегает тоннель. Вот ключи от потайной двери. Скачите во весь опор на восток к Змеиному Каньону. Ближайший путь лежит на север. Вы попадёте на земли берсерков, так что будьте осторожны. У вас три дня. Я думаю не стоит объяснять, что при успехе вы станете героями.

— А при поражении?

— Жив Мардук и помазанник его, вы умрёте в тот же день.

Мелк вышел с привкусом желчи во рту. Он не боялся смерти. Его пугало бесславное поражение. Его тошнило от общения с великим визирем. Он осознавал свою беспомощность. Теперь он личная пешка в руках знаменитого политика. Что же до Навуходоносора. Молодой воин ожидал вдохновения от аудиенции с царём, но не ощутил ровным счётом ничего.

— Племянник! — окликнул юношу Каштилиаш. — Как прошла встреча с царём?

— Меня пугает визирь. Он спрашивал о моей родословной.

Пожилой офицер склонил голову. Его мучила совесть. Когда он поднял взгляд на Мелка, в его глазах читалась печаль.

— И не просто так, — молвил он. — Твой отец был…

— Господин Каштилиаш, вас призвал царь. — обратился раб.

— Позже поговорим. Пусть Мардук хранит тебя в пути! — пожелал дядя.

Мелк с нетерпением ждал этой встречи вновь, а пока решил узнать всё про людей, которыми командует.

— За последнее время сменилось много десятников. Только пятеро оставались неизменными членами отряда: Ашер, Кефа, Итерпиша, Нур-Адад и Балак. Большего я сказать не могу, — сообщил ему собачник Шимон.

Итак, Мелк теперь знал тех, кого следует опасаться.

Хам не смог присоединиться к отряду в походе. Рана ещё не зажила. Десятнику придётся рассчитывать только на себя.

В отряде появились близнецы — Дан и Мафусаил. Они держались особняком. Весь отряд делился на группировки.

«Необходимо найти сторонников», — подумал десятник.

Они отправились в путь ночью. Ехали шустро. Позади эхом отдавался шум осады Оика. Горы усиливали звук. Звон стали, треск пожара и летящие камни — всё это создавало ощущение, что сражение шло за углом. Сердце тянуло Мелка назад. Жаркая битва заставляла часто оборачиваться. Разведчики устали. Привал устроили почти под утро, чтобы хоть немного поспать. Десятник распределил дежурство. Он желал кинуться в бой на сотню врагов, а не сидеть в лесу с этими негодяями. С этой мыслью и уснул.

Датапатиш проснулся, когда лагерь свернули, а следы замели. Солнце ослепляло сонного лидера. Его помятое лицо побледнело от гнева.

— Разведчик не должен любить спать, — заявил уже сидевший в седле своего пса Ашер. — Даже Итер уже в седле.

Отряд пробирался сквозь заросли, ведя псов под удила. Мелку пришлось спешно догонять.

— Десятник остался голодным, — смеялся Кефа.

К обеду они всё ещё ехали по древнему лесу. Новобранцы весело смеялись. Они высмеивали дурацкие названия пиптов:

— Лес Лаат. Ну что за название?

— Подожди-подожди — Оик! Звучит, как икота.

Отряд расхохотался. Ашер остановился.

— Тихо, олухи! — зашипел он.

Природа жила своими заботами. Птицы пели оды. Комары с аппетитом искали своих жертв. Пчёлы собирали нектар. Ничего не предвещало опасений, но не для Ашера.

— Балак, можешь отлить.