Страница 14 из 81
Лапка паука
Лапку потерял паук.
Плачущий порвался звук.
Пал неслышно в свой узор,
Как лишенный смысла взор.
Миг не выдержав с метлой,
С мягкой женской красотой,
После двух горячих губ
Пал художник-душегуб.
Спи, паук, в сетях своих.
Жизнь не стерпит вас двоих.
Ты столкнулся со стеной.
Ты безногий и немой.
В центре чувствовалась жизнь.
Сердце города продолжало упорно убеждать мертвый мир, что жизнь существует. По улицам спешили прилично одетые пешеходы. Взлетали и садились машины. Со стороны таверны доносились звуки веселья. Подмигивали вывески. Светились окна госпиталя и площадки на вышке радио.
Вокруг госпиталя собралась кучка бродяг. С вышки на город взирали Дети Свободного Мира.
Центр был частью Системы, тут многие проводили время, выделенное Системой для отдыха.
Центр также считался одним из престижных районов. Люди в таких районах могли позволить себе тратить время, его у них было много. "Скороспелы", лишенные перспектив, рано попадали в трущобы, часто вовсе отказывались от работы и присоединялись к Детям.
"Три... Два... Один!..." Веселье в таверне не умолкало. Отмечали чей-то День смерти, возможно сразу несколько одновременно. Свой уход каждый волен выбрать сам, и многие, кто успел закрыть долги перед Системой, предпочитали уйти с помпой, с шумом, плясками, праздником для оставшихся в живых, под музыку, в теплых объятиях или даже экстремальными способами. Лишь бы подальше от "косы".
Рядом с таверной, игнорируя праздник, вокруг площадки для транспорта бродил прохожий. Он махал руками и бросался на машины, которые приближались к земле, выкрикивая: "Ну давайте! Раздавите же меня! Слабаки!" Машины аккуратно объезжали и облетали ненормального, пока солдаты из СООП не забрали сумасшедшего с улицы.
– Только время теряет, – проворчал свидетель сцены, гражданин респектабельного вида. Затем он сам суетливо собрался, спохватившись, и побежал вдоль заполненной людьми улицы.
Эн чувствовал, как мелькающие всюду электронные объекты вгоняют сознание в сон. Мысли путались. Сенсоры устали после многократного использования кольца. Агент старался не терять счет времени, постоянно сверяясь с внутренними часами.
Он шел сквозь толпу, улавливал рекламные клипы и агитационные программы, чувствовал перемещения деловых людей и движение транспорта.
На одном из перекрестков в паутине городских улиц браслет Эна уловил специфический запах. Сочетание душистых цветов и трав. Запах быстро распался на отдельные составляющие, потребовав некоторых усилий, чтобы определить источник. Пока мозг Эна выполнял необходимые операции, очки отметили объект. Объект двигался в сторону городского госпиталя.
Эн попытался выделить из всех звуков шаги по уличному покрытию, чтобы проанализировать походку объекта. В сером тумане действительности он старался разобрать отдельные цвета. "Словно сон. Надо проснуться", – подумал Эн. Пальцы уже сами собой развернули кольцо.
Окружающее пространство мгновенно заполонили значительно более детализированные люди. Работники Системы не теряли времени даром, даже когда дело касалось отдыха. Эна смутило волнение. Он теперь не так хорошо разбирал запах, который заинтересовал браслет. Но четко увидел объект-источник, скрывающийся в парадных дверях госпиталя.
"Это совсем не умно", – подумал Эн, последовав за увиденной девушкой. Никогда ранее он не чувствовал ничего подобного. Совершенно незнакомая, необъяснимая и невыразимая комбинация из ощущений, переданных всеми имплантами одновременно.
"Стоило выйти в город, и такое сразу", – пробормотал Эн, пообещав себе расшифровать комбинацию при первой же возможности и заранее определив под это дополнительные ресурсы организма.
В белой приемной с одинокими охранниками, парой бродяг на диване и одной секретаршей за столом, Эн догнал девушку, торопливо молвив:
– Я могу занять ваше время?
"Бестактность", – предупредила тревожная мысль.
– Несколько секунд, – согласилась она.
К таинственной комбинации добавился голос. Эн запнулся, запуская процесс расшифровки заново. Затем вспомнив, что драгоценные секунды уходят, быстро спросил:
– Далеко ли вышка радио, занятая Детьми? – постучал пальцем по краю темных очков, ответив на немой вопрос, почему сам не видит вышку издалека.
– От входа в госпиталь налево до арки и далее к первому же зданию, – она хмуро поджала губы. – Не сворачивайте и не промахнетесь. Будьте осторожны, там много вооруженных людей и бандитов, вас могут покалечить. И... – девушка уподобилась темному небу, – ...в следующий раз спросите у любого солдата СООП.
– Прошу прощения, – искренне сожалел Эн. – Я подумал...
– У вас много свободного времени, чтобы думать? – она так и не улыбнулась.
Эн вернул кольцо в прежнее положение и вновь почувствовал навалившуюся усталость.
Девушка удалялась в лабиринт белых коридоров.
– Простите, – позвал ее снова Эн, прислушиваясь к уникальным ощущениям.
– Что-то еще? – голос вернулся во всех красках каждого отдельного звука. Пробежавшие в пространстве волны придали комбинации новый смысл и убили последние надежды на расшифровку тайны.
– Спасибо, – сказал Эн, запоминая комбинацию, отдельные элементы шифра и подробный анализ каждого из ощущений. Он выделил под тайну дополнительное место в своей памяти.
А девушка тем временем покинула "зону видимости".
– Они говорят, это все гены, – заговорил пожилой мужчина, сидящий на диване.
– Да? – отозвался его собеседник, другой мужчина, в кепке, в куртке и в мятых джинсах.
– Есть ген программирующий твою смерть, – пояснил первый.
– А как быть со случайностями?
– В том и дело, что все не случайно. Если все действуют в соответствии со своими программами-генами и согласно тому, как их воспитали обладатели других генов, то получается одна огромная система. Кирпич на тебя упадет не случайно, а из-за той программы, по которой ты пошел в тот день на ту улицу, и из-за того строителя, который поместил кирпич на крышу.
– А как же природа? – не сдавался человек в кепке.
– Какая природа?
– Ветер, подувший на кирпич, стихийные бедствия, трава под ногами...?
– Это все тоже в системе. Система настолько велика и сложна, да не будем лукавить, запутана, что увидеть все детали попросту невозможно. Но объяснить знание смерти нетрудно. К примеру, если на тебя падает кирпич... – пожилой мужчина осекся, нарвавшись на негодование собеседника:
– Прекращай все примерять на меня!
Эн определил нахождение ближайшей уборной, воспользовавшись чертежами госпиталя, поступившими со спутника. По карте он добрался до мужского туалета, убедился в отсутствии посторонних, прислушался к журчанию воды, снял плащ, оставив его на столике у раковины, и закатал правый рукав тонкой кофты. На уровне предплечной мышцы находилось отделение для батареек. Эн вынул использованные батарейки и вставил новые, выбросив старые в мусорное ведро. Расправил рукав, надел плащ.
Подумал, что неплохо бы увидеть себя в зеркале.
По телу уже распределялись свежие силы, усталость отступила, а разум обострился.
"Вышка. Радио. Дети."
Эн медлил еще три мгновения. Затем развернул кольцо...
Человек в зеркале выделялся серой, неживой кожей. Темные очки, выбритый подбородок и черные волосы, не слишком остриженные, но и не мешающие голове с ушами. Кофта цвета лакированного шкафа. Расстегнутый длинный плащ до лодыжек, при этом совсем не по размеру в талии и в плечах. Поднятый воротник, рукава с медными пуговицами, на каждой из которых стояла марка мастера-портного. Ремень с черной, неблестящей пряжкой, черные штаны и сапоги, удобные для ног.