Папа для Мышонка

Но точно не должность директора клиники. Тем не менее Богдан был им. И теперь многое становилось на свои места. И дорогой костюм, и всеобщее уважение, связи. Это я не местная. Понятия не имела, кто такой Богдан Салтинский. А сам он имел за спиной не одного благодарного пациента. Это впечатляло.

— Так, Марина! — позвал он девушку, открыв дверь одного из кабинетов. — Вот прекрасная девчушка — зовут Машей. Она идет в первый класс, и ей нужно пройти специалистов для школы.

— Медосмотр для первоклашек? — подытожила она, стоя в белом халате перед шефом.

— Он самый. Сделай все быстро, и чтоб без детских слез. Ты меня поняла?

— Поняла. — Марина взяла Мышонка за руку и сразу же повела по врачам. — Привет, малышка. Тебя Машей зовут? А меня Мариной. Сейчас мы с тобой быстро все пройдем, а потом Богдан Витальевич подпишет документ, что ты здорова и можешь посещать школу, как и все остальные детки. Готова?

Мышонок глянул на меня, затем на Богдана. Я кивнула. Богдан погладил Машу по голове.

И она решилась.

— Угу.

Девушка забрала мою дочь к себе, и они стали проверять здоровье согласно перечню. Нервную систему, суставы, сердце, легкие, горло, зубы, кожу. Измерили температуру и давление. Взяли на анализ кровь из пальца. Маша даже не пискнула. А все потому, что медсестра была приветлива и сделала все, чтобы ребенок не плакал. Это было приятно. Отношение в клинике и правда было хорошим. Разительно отличалось от государственной больницы, где мы проходили медосмотр в прошлый раз. Набегались туда за неделю, еще и анализы пересдавали, потому что лаборатория где-то потеряла наши результаты. В общем, настоящий ад. Еще и жарко так было, разгар лета.

Не то что здесь — комфортно, уютно. Людей мало. Никакого тебе шума и детского плача на каждом шагу. Нет очередей. Хотя и платно, конечно. Не будь тут Богдан заведующим — черта с два я бы решила вопрос со школой. А он меня спас. Опять. Просто взял и решил мою проблему. Я была готова дать ему все, чего только попросит. Готова была драить его дом до блеска, кормить и выгуливать Марго. Была готова готовить для него еду годами. Ведь заплатить деньгами не могу. И нескоро еще смогу.

Впрочем, деньги, как оказалось, моего Богдана Витальевича интересовали меньше всего.

— Вот и все, — отдали мне наконец Мышонка. — Ваша девочка вела себя молодцом. Мы сдали все анализы. Я уверена, что все будет хорошо, — уверяла Марина. — Но если вдруг какие-то отклонения от нормы, то я вам позвоню или скажу напрямую Богдану Витальевичу. В любом случае заключение будет готово уже завтра утром, так что можете забрать после девяти…

— Я сам заберу, — вмешался Богдан и взял Мышонка на руки. — Оп… Ну как ты, крошка? Хорошо себя вела? Не плакала?

— У-у, — мотала Маша головой.

— Даже когда кровь из пальца брали?

— Угу.

— А было больно?

— У-у, — опять мотала она головой.

Но Богдан раскусил подвох.

— Ах ты врунишка! — смеялся он и прижимал Мышонка к груди, чтобы в шутку наказать за ложь. — Сейчас задушу тебя за вранье дяде Богдану! Ладно… Пойдем теперь ко мне уже в кабинет, а то везде была, но не у меня. Надо тебе зрение проверить. И тогда уже все будет пройдено.

Мы вошли в кабинет, где на стене висели таблицы для проверки зрения. Буквы, цифры, символы. Посреди комнаты стоял какой-то аппарат. Видимо, чтобы глаза просвечивать. Не знаю. За него-то Богдан и посадил мою дочку.

— Мне садиться?

— Присаживайся, Маша. Сейчас мы тебе глазки проверим. Хорошее зрение? Ты ведь знаешь уже буквы, читать умеешь?

— Чуть-чуть, — стеснялся Мышонок. Хотя я знала, что мой ребенок хорошо подготовлен для школы. — Немножко.

— Хорошо.

Богдан сел с другой стороны и придвинул к Машиной голове массивную линзу.

— А не будет больно? — переживала дочка.

И Богдан ласково ответил:

— Только если буцнешься лицом об эту штуку.

— Хи-хи-хи…

— Что ж, — сказал Богдан, сделав пару замеров и проверок зрения. — Я не вижу никаких отклонений. Глазки реагируют правильно, все отлично. Давай проверим, как ты читаешь буквы на расстоянии…

Он показал указкой на таблицу, и Маша начала по очереди называть, что видит.

— А. Бэ. Же. Фэ. Сэ. Лэ.

Я же сидела на кушетке и вполголоса повторяла:

— Эф. Эс. Эл.

Но офтальмолога все устроило:

— Отлично, умничка. Все прекрасно видишь. Это радует. На вот леденец.

Он вручил Машуне чупа-чупс и разрешил пройтись по коридору, посмотреть на аквариумных рыбок в приемной — там стоял огромный аквариум, словно в зоомагазине. И я поняла, что это отличный момент объясниться. Я хотела поблагодарить Богдана за все то добро, что он для нас сделал. Я хотела заверить его, что не планировала садиться на шею директору клиники. Ведь я только сейчас узнала о его высокой должности.

Вот только разговор пошел совсем не тем руслом.

— Спасибо большое, Богдан. Все, что ты для нас делаешь — это просто…

— А теперь садитесь вы, молодая мамочка. — Он в шутливой форме пригласил меня за аппарат. — Ну же. Не стесняйся. Садись — я проверю и твои глаза.

— Да ладно. Не стоит. Это ведь только Мышонку надо в школу. Мне не нужно.

— Ничего-ничего. Садись. Я и тебя проверю. Это не больно.

— Я просто не хочу занимать кабинет. Вдруг кому-то нужен прием. А я тут сижу и…

Богдан взял меня за руку и усадил в удобное кресло. Поэтому я закрыла рот и молча придвинулась к объективу с набором линз.

— Вся эта клиника принадлежит мне, Лилия. Ты это понимаешь? Я ни перед кем тут не отчитываюсь. Поэтому расслабься и смотри сюда. Я хочу убедиться, что твой хрусталик в порядке… Ты давно проверяла зрение, кстати?

— Давно. Наверное, еще когда в универе училась. Ну, может, еще когда на работу устраивалась. Но уже не помню точно.

— О боже… — вырвалось вдруг у Богдана.

И у меня кровь в жилах похолодела.

— Что?

— Господи правый.

— Ну что там такое? — нервничала я. И уже жалела, что села за тот страшный аппарат. Что он там увидел — в моем глазу? Ну что? Неужели я ослепну? Мне ведь не семьдесят лет, чтобы слепнуть уже. Черт. Еще теперь окажется, что у меня катаракта или еще что-то в этом роде. — Богдан, не пугай так сильно — скажи, что со мной!

— Я такого в жизни еще не видел. За все годы своей практики.

— Такого — этого чего?

— Такого красивого зеленого оттенка глаз.

Он расфокусировал объектив и убрал его на сторону. Наши лица оказались на расстоянии нескольких сантиметров. И я снова утопала в его взгляде. И так близко. Он так солиден, при власти. Уверен в себе. И только что так ловко разыграл меня.

— Боже, меня чуть инфаркт не хватил. Так у меня все хорошо?

— Все хорошо. Даже отлично. Мне очень нравятся твои глаза — они красивые. Это правда. Очень редкий и насыщенный цвет.

Я улыбалась. Было приятно слушать комплименты. Как и всегда.

— Спасибо. Я очень благодарна за все. И обещаю, что все это будет оплачено, как только я закончу делать ремонт в своей половине дома и устроюсь на работу. Сколько это все стоит, кстати? Ну. Медосмотр.

— Деньги мне не интересны, — ответил Богдан. И неожиданно для нас обоих погладил меня тыльной стороной ладони по щеке. Очень нежно. Едва касаясь кожи. — Плату я готов принять рестораном. Как насчет ужина? Сегодня.

10

Лилия

Это случилось. Богдан пригласил меня на свидание. Настоящее — не дома за тарелкой шашлыка. На самый настоящий ужин в ресторане. И я ему, конечно же, сказала "да". На самом деле ждала этого момента. Надеялась, что он это сделает. И вот эта минута настала — мы проведем романтический вечер вдвоем и без Мышонка.

Сперва меня это смутило, ведь Машу мне не на кого оставить. Я и с Кириллом своим не ходила в рестораны уже лет… Семь. Как раз с тех пор, как на свет появилась наша дочка. Стало как-то не до ресторанов. Хотя подруга говорила не раз, что видела мужа в ресторане с другой. В итоге этой другой оказалась сама подруга. Боже, сейчас как вспомню — аж в дрожь бросает. Совсем недавно жизнь казалась законченной из-за этой боли. А сейчас — я просто перестала думать о прошлом. И мое ближайшее будущее привлекало гораздо больше.