Страница 18 из 45
— Это Бен, — небрежно пояснил Юнит. — Наша с Полом собака.
— Так это ВАША собака? — прищурился Бонга. — Так какого хрена она не с вами? Она меня чуть не покусала!
Он встал к огню, подальше от собаки, вытащил из кармана бутерброд в обертке и начал его распаковывать.
— Почему ты все время жрешь? — поморщилась Грета.
— Потому что трачу много калорий, — проворчал Бонга.
— Так это Юнит натравил на нас собаку? — неожиданно понял Алдыбей.
— Я оставил Бена на посту, — с достоинством ответил Юнит. — А сам пошел погреться. Так что отъебитесь от меня!
— У нас был военный совет, — нехотя пояснил Пол. — Мы решали, как нам быть с Бродягами. Завтра я буду унижаться перед всеми на линейке…
— Будешь унижаться? — переспросил Бонга.
— Да, — Пол развел руками, мол, ничего не поделаешь. — У меня не было выбора. Иначе — допрос под препаратами…
Повисло молчание.
— И что вы придумали насчет Бродяг? — спросил Лорди.
— Секундочку.. — Пол поглядел на своего братца. — Юнит, скажи Бену, пусть он охраняет нас. Снаружи.
Юнит покраснел от удовольствия.
— Бен, ко мне! — воскликнул он, и собака подбежала к нему, виляя хвостом.
— Пойдем! Охранять! Фас!..
— Насчет Бродяг мы придумали вот что… — Пол дождался, пока команды Юнита затихнут по ту сторону прочных стен Фундамента, и продолжал:
— Вот вам мои заповеди. В школе не драться, ни над кем не смеяться, вести себя тихо. Положение у нас критическое. Завтра те, кто этого себе еше не уяснил, все поймут. Видели человека в черном? Это был тех.
Бонга замер с открытым ртом, из которого торчал недожеванный кусок бутерброда. Лорди и Алдыбей испуганно переглянулись.
— Вот так, — закончил Пол. — Всем ясно?
Лорди кивнул головой.
— И как мы будем мстить? — спросил Алдыбей.
— Не так, как раньше. — Пол прошелся перед костром. — Я придумаю, как… Но это будет нечто неожиданное.
Он посмотрел на Лорди, потом — на Клайса.
— У меня все. Какие будут вопросы?
— Да, дела… — Бонга зябко поежился.
— А видели, как замышился Астронавт? — припомнил Алдыбей. — Как он выпал на очко, да?..
Монахи рассмеялись. Темный ужас отступил. Все наперебой начали вспоминать поведение Астронавта, а Пол даже передразнил его, когда тот вернулся из директорского кабинета.
Кто-то подложил досок, пламя начало расти. Дым уходил вверх, вероятно — в старую вентиляцию, очень скоро столб огня вырос, окреп, и тогда Пол сказал “Хватит”. Лорди отбросил толстую доску, которую собирался сломать об колено. Они развалились вокруг костра, молча наблюдая, как чернеют светлые доски.
А потом Грета неожиданно вскочила, и все посмотрели на нее.
— Это все произошло не случайно, — сказала она. — Нам закрыли дорогу.
Обойдя вокруг костра, она остановилась и сделала несколько шагов назад. Клайс медленно поднялся. Следом за ним — Пол.
— Что ты задумала? — подозрительно поинтересовался Бонга.
— Очищение, — улыбнулась Грета. — Пламя очищает.
Бонга посмотрел на костер. Огненный столб поднимался довольно высоко, нагретый воздух дрожал. Становилось жарко.
— Пламя очищает от всех грехов! — крикнула Грета.
И с разбега прыгнула через огонь.
Она пролетела сквозь пылающую стену и остановилась с той стороны, и какое-то время всем казалось, что ее темная фигура рассыпется прахом, но она повернулась к ним лицом. Она была такой же, как раньше. Бонга перевел дыхание.
— Твоя очередь, — сказал ему Пол. — Прыгай!
— К-куда? — растерялся Бонга. Он не видел особой необходимости прыгать через костер. Он опасался запнуться ногой за пылающие доски и упасть прямо на раскаленную колючую проволоку, которую видел среди горящего мусора. Он отыскал глазами Грету, по ту сторону огня, и ненавидяще уперся в нее взглядом. Такое могла придумать только она, черт бы ее побрал!
— Адское пламя не будет ждать тебя вечно, — проговорила Грета. — Давай! Очищение должно состояться!
Пол и Клайс больше не улыбались. Неожиданно Бонга почувствовал, что у него цепенеют ноги.
— Ты сможешь, — сказал ему Пол, его лицо теперь напоминало лицо инквизитора из кошмара вчерашнего праздника. Бонга обреченно простонал и повернулся к костру. Кажется, пламя стало чуть ниже, но доски разгорелись ответственно. Они были сияюще-красными, а сверху, как гребень саламандры, светилась колючая проволока, которой еще недавно, и Бонга готов был поспорить на что угодно, там не лежало. Грета подняла руки завораживающим жестом, запрокинула лицо к потолку. Ее фигура плавно меняла очертания.
“Это из-за того, что ее заслоняет костер”, - сказал себе Бонга. Клайс и Пол требовательно глядели на него. Еще чуть-чуть, и они сами швырнут его туда…
“Но там же колючка!”
— Я сам, — вздохнул Бонга. — Я сейчас… Раз! Два! Три!..
Ему удалось побороть свой страх всего на одну секунду, но он успел, по инерции, добежать до огня и перелететь его, совершив прыжок, о котором раньше мог только мечтать. Теперь он гордо стоял рядом с Гретой и ждал остальных, поглядывая на Алдыбея. Грета шагнула вправо, освобождая дорогу Полу, который мчался прямо на них.
ВТОРНИК
Колокола звонили среди густого тумана, одиноко и отрешенно. Все, что раньше было за ее окном, исчезло. Белая стена стояла по ту сторону стекла, и лишь колокола могли ее пробить. Грета закуталась в покрывало еще плотнее, раздумывая, что случится, если открыть окно.
Потом она услышала скрип двери, и Клайс подошел, как всегда, быстро и легко. Он встал у нее за спиной, почти касаясь ее, Грета почувствовала его тепло. Она не стала оборачиваться.
— Туман, — проговорил Клайс. — Просто туман, и ничего больше.
— Просто туман, — повторила Грета, отклоняясь назад. И ощутила, как вздрогнуло его тело.
Секундой позже он обнимал ее, а белая мгла за окном наплывала клочьями, полная обрезков колокольного звона.
— Мир исчез, — прошептал Клайс, его дыхание щекотало ей висок. — От реальности ни черта не осталось…
“Кроме тебя”, - подумала Грета.
— Кроме тебя, — сказал Клайс, прижимая ее к своей груди. Она откинула голову ему на плечо, закрыла глаза.
— Это иллюзия, Клайс. К сожалению, мир не исчез…
— Клайс!.. Грета!.. — позвал их с кухни крикливый голос. — Быстро за стол!
— Отпусти меня, — попросила Грета.
— Как?
— Просто разожми руки…
— Быстро за стол! — донеслось с кухни еще раз.
Клайс со вздохом отстранился от нее, и Грета смогла повернуться к нему лицом. Они молча глядели друг на друга.
— Надо идти, — сказала Грета, когда больше нельзя было терять ни секунды.
Он улыбнулся.
— Я не хочу… есть…
— Как будто у тебя есть выбор!
— Пошли, — сказал он с видом человека, принявшего окончательное решение.
Она толкнула его к двери.
— Клайс!.. Грета!..
Он оскалил зубы, глухо зарычал и отправился на кухню. Грета — следом за ним.
Они уселись на свои места. Надо было что-то говорить, что-то отвечать на дурацкие вопросы, словом, вести себя, как обычно. И они делали все это до тех пор, пока еда в тарелке не закончилась.
А потом они вышли прямо в туман, где никто не мог их увидеть, и, значит, можно было сжать его руку, и просто идти в никуда, сквозь плотный осязаемый воздух…
Город в тумане был совсем другим, с иными правилами пространства. Грета и Клайс медленно двигались вперед, но все вокруг так же замедлило свой обычный темп.
Машины с включенными фарами проплывали вдоль тротуара, прохожие стали тем, чем были всегда — просто призраками, смутными силуэтами, привидениями, их материальность оказалась лишь мифом, а теперь туман развоплотил их, и Грета знала: если подует сильный ветер, все это исчезнет. И город, и люди, и колокола…
Колокола Окраинного Храма пробивались сквозь вату, их мрачное гудение напоминало затянувшееся прощание. Напоминало реквием по этому миру, ставшему белой пустотой…