Грёзы и предостережения

— Успокойся, — шепнул один родной голос.

— Все закончилось, — дополнил его второй не менее родной голос.

Подняла глаза, возвращая себе зрение, и едва сдержала панический крик — я горела, охваченная ярким оранжевым пламенем:

— Отойдите! Вы обожжётесь! — вскричала, высвобождаясь из двух пар рук.

— Нет, — долетел тихий смех, — огонь ишессы не страшен иши.

Что-то царапнуло меня на этих словах. Какое-то несоответствие, нестыковка. И голос, пусть и родной, но звучит странно. Не шипит. Подняла глаза на преобразившегося, да так и застыла. Нет, он не был принцем из моих грез. Принц вырос вдали от меня, возмужал и даже немного зарос щетиной, но пытливо смотрящие глаза моего Шая, были полностью человеческими. И на лице… То что я приняла за щетину — мелкие чешуйки на подбородке и щеках. И ничего. Больше никаких отличий.

— Шай, — прошептала, поднимая охваченную огнем руку и проводя по щеке. Огонь стал затухать, едва коснулся гладких, теплых чешуек, и они исчезли, заменяясь человеческой кожей.

«Сильная, — вернулся в мою голову, притихший было голос, — Буду твоим сыном. Только поторопись у тебя всего две ночи!», — по-хозяйски распорядился незваный гость, и я не удержала нервного хихиканья, а когда до меня дошел смысл сказанного хихиканье переросло в громогласный хохот.

Наверное, я выглядела странной или скорее чокнутой — грязная, голая, окровавленная, едва стоящая на ногах, с размазанными потоками недавних слез на щеках, я смеялась от облегчения и даже одобрительное урчание согласной на такого сына Джури, не могло разрушить это паническое веселье.

— Нужно показать Предводительницу лекарю, — сказал кто-то, когда меня окутали заботливые руки Нарсара, пряча в огромный плащ.

— Поздравляю, у нас сын, — сквозь очередной приступ хохота выдавила я: — Наглый, противный, бесцеремонный, в общем, весь в папочек, — перевела шалый взгляд с одного лица на другое, заметила их задумчивые переглядывания, и добавила: — Будет, если успеем за две ночи.

И пошатнулась на шатких ногах.

— Ты не имел права подвергать ее такой опасности! — сквозь дымку вязкого марева, прорвался полный обвинения и упрека громкий голос Айвира.

«Айвир кричит? Никогда не слышала»

— Она не была в опасности, — вторил ему спокойный и какой-то отрешенный голос Оретта. Усталый, будто кто-то не спал даже не пару ночей, пару месяцев. Хотя почему будто? Точно не спал.

— Откуда такая уверенность? Киариз убил бы ее, — так, а это злой Нарсар.

Было немного странно, я чувствовала себя так, будто рядом включен телевизор, в котором говорят знакомые герои, а вот сил открыть глаза и посмотреть, не было. Да, и желания выдавать свое пробуждение тоже.

— Не убил бы, — неожиданно поддержал Оретта, такой же спокойный голос Шая. — У нас все было под контролем.

Спелись, эти двое точно спелись. И когда только успели? Хотя пара часов в катакомбах в окружении злобных тварей, способны сплотить даже самых лютых врагов. Так чему я удивляюсь? А их спокойной реакции на то, что произошло…

— Рине ничего не угрожало. Только она сама, если бы не приняла силу и не научилась контролировать потоки.

На минуту в комнате повисла тишина, в которой казалось слышно, как вертятся шестеренки в головах у собравшихся. Я тоже пыталась размышлять о сказанном, но в голове было пусто, словно все мои тараканы разбежались и затаились, спрятавшись по углам.

— Хочешь сказать, что она…, - Нарсар не договорил, запнулся так и не сумев сформулировать мысль.

— Не хочу сказать, а говорю. Рина выплескивала свои силы бесконтрольно и безмерно. Вспомни, как она спасала Фирата, — тихий и уверенный тон Оретта, окутывал и согревал что-то внутри меня, кутая подобно одеялу.

— Когда Дара нашла рушши, она открылась полностью, и начала питать его своей энергией. Я и послал то ее к эмре, чтобы тот научил ее контролю.

Это когда Шай меня посылал к эмре? Когда просил отнести рушши рупантари?

— Разве нельзя было разорвать связанные потоки?

— Нельзя. Без вреда для одного из них никак. Даже, когда эмре забрал рушши, связь осталась, тонкая, призрачная, но она была. Все что ему удалось, немного уменьшить отток.

— И когда Рина спасала вас, она снова исчерпала себя?

— Да, Айв. И не просто исчерпала, иссушила полностью. И только благодаря тому, что перетянула часть сил у Нарсара, она не выгорела.

— Но… С ней же все будет в порядке? — встревожился Нарсар.

— Будет. Теперь, когда она может немного контролировать потоки, а у нас появился шанс ее научить.

— Ты знал, что Некодос выжил?

— Нет, Сар. Я был уверен в его смерти, как и в смерти Риза, которую я видел собственными глазами. Такое не придумаешь, — ответил Оретт и голос его впервые дрогнул.

— Но тогда почему сегодня ты приказал оставить без охраны площадку рождений?

— Чтобы избежать лишних жертв, — а я представила, как синеглазый пожимает плечами, давая это объяснение, и смотрит так, что ты чувствуешь себя задающим глупые вопросы ребенком.

— Мы хорошо подготовились. Рупантари и доверенные рейттары, никогда не теряли малышку из вида, и пришли бы ей на помощь в любую секунду.

— Но…

— Ладно, я расскажу, только больше не нужно вопросов, — вдруг резко ответил Оретт. — С появлением Рины меня стала преследовать картинка — девушка сгорает в огне. На эту картинку накладывалось много других, но как бы они не менялись, это событие оставалось неизменным. Рина, долгое время отсутствовавшая в Боначине и прошедшая запечатление с драконом, в первый же миг своего возвращения, начала тянуть всю ту силу, что должна была постепенно вливаться в нее.

— Было бы проще, если бы на момент ее отправки на Землю, магия уже пробудилась, — вмешался в разговор с пояснениями Шай, — Но она спала, и появляться не спешила. Никто особо не тревожился по этому поводу — все же главное, чтобы дар проснулся к моменту единения с драконом, а до него было еще далеко.

— Представь себе поток — накопленные маленькие ручейки силы, слившиеся воедино. И это все могло обрушиться на Рину в любой момент. Не пройди она запечатление, постепенно бы освоилась, привыкла, научилась бы управлять, драконица же стала катализатором силы.

— Некодос, — требовательно напомнил Айвир.

— Ты же знаешь, я всегда его подозревал, — усмехнулся Оретт, Айв усмехнулся в ответ с легким хмыканьем, — но вся картинка о том, кто он, сложилась после знакомства с Шаем и осознанием того, что Некодос не стареет.

— И кто он?

— Рейттар, поддерживающий в себе жизнь с помощью рупантари и драконов. Именно он вызвал катаклизм. Как ему удалось найти старые запрещённые ритуалы — вопрос, на который уже некому ответить, но он их нашел. Нашел и начал тянуть магию на себя.

— Как Рина?

— Почти. У малышки врождённый дар высшей крови, — пояснил Шай, — Некодос же получил его благодаря тайным ритуалам.

— Чем больше он тянул на себя магию, тем меньше драконов рождалось, — продолжил Оретт.

— Но если так, разве он не должен был стать всесильным или сгореть?

— Большая часть силы, наверняка, терялась, растворяясь в мире, — включился в разговор задумчивый Айвир.

— Я пришел к такому же выводу. Поначалу Некодосу доставались крупицы силы, драконы же наоборот теряли значительно больше. Как бы то ни было, но однажды Некодос решил, что крупиц ему мало и захотел получить силу десятка драконов. Похитил яйца, провел ритуал, но что-то пошло не так.

— Эмре считает, что энергетическая волна открытого на Землю портала исказила магические потоки, — не остался в стороне Шай, — и драконы вылупились, запечатлившись на первых рейттарах. Те, у кого было больше способностей к слиянию, застыли в полуформе, магии на полную трансформацию не хватило, так как она выплеснулась в черную дыру безмагического пространства Земли. У рейттар же появились драконы.

— Получив власть, Некодос создал рейт и в принципе заложил уклад удобной для него жизни, к которой мы привыкли.