Страница 12 из 47
Многообразие тенденций политической истории этого периода определяет характер хронологических рамок нашей работы. Завоевание Англии датчанами рассматривается с момента возобновления набегов викингов на Англию в последнее десятилетие X в. до 1017 г.; далее начинается период правления Кнута (1017–1035), рассматриваемый в нескольких параграфах главы, посвященной датскому завоеванию. Нормандское завоевание ограничивается 1066–1074 гг., до момента примирения легитимного наследника английского престола Эдгара Этелинга с действительным властелином Англии Вильгельмом. Но в свете исследования упоминавшихся выше тенденций политической истории региона, отнюдь не начавшихся и не закончившихся с нормандским завоеванием, необходимо иногда выходить за эти рамки и делать экскурсы в события вплоть до начала 90-х гг. XI в., многие из которых тесно связаны с нормандским завоеванием и его последствиями (восстание эрлов 1075, восстание в Дареме 1080, войны с датчанами и шотландцами, колонизация Уэльса).
Англия накануне датского завоевания.
Возобновление экспансии скандинавов
Если IX в. прошел для Англии под знаком вторжений викингов, приведших к скандинавской колонизации значительной части страны и образованию Области Датского права (Денло), то X в. ознаменовался своего рода «англосаксонской Реконкистой», начатой еще Альфредом Великим и развернувшейся в полную силу при его потомках — Эдуарде Старшем (899–924), Этельстане (924–939), Эдмунде (939–946) и Эдреде (946–955). В результате этого процесса Англия была объединена в единое королевство под гегемонией Уэссекса, а прежде независимая Область Датского права была огнем и мечом приведена к покорности английской короне. Успехам англосаксов способствовали военно-политические таланты уэссекских королей, разобщенность самих скандинавов, в значительной мере превратившихся из завоевателей в обычных колонистов — земледельцев, торговцев, и т. п., что придало им уязвимость, свойственную оседлому населению перед лицом военной силы. В 954 г. пал последний крупный оплот скандинавов в Англии — Йорк, столица королевства викингов, правители которого состояли в родстве со скандинавской династией из Дублина[102]. В ходе этой «англосаксонской Реконкисты» норманны абсолютно утеряли наступательную инициативу и выступали в роли преимущественно обороняющейся стороны. Для самих англосаксов этот процесс имел ряд немаловажных аспектов: поскольку борьба с викингами велась под руководством (да и преимущественно силами) Уэссекса, для прочих исторических областей страны, особенно подвергшихся скандинавской колонизации, эта борьба, как уже говорилось, означала не столько отвоевание прежде утерянных земель, сколько завоевание их Уэссексом, государственную централизацию, проводимую в интересах уэссекской династии. Это послужило одной из ключевых предпосылок феномена «регионализма», о котором еще неоднократно будет говориться ниже.
После взятия Йорка на 30 лет наступило относительное затишье. Новообразованное Английское королевство переживало подъем. Британский историк Ч. Оман называл царствование короля Эдгара «золотым веком», когда авторитет Англии, превратившейся из прежнего конгломерата варварских королевств в относительно единое, сильное государство, вырос во всей Европе[103]. Оман также отмечает взвешенную этническую политику Эдгара в отношении скандинавского и англо-скандинавского населения страны, в том числе знати, которым гарантировались уважение их традиций, особенностей права и государственные должности (в том числе высокие) соответственно[104]. Это, безусловно, способствовало лояльности скандинавского населения Англии и поощряло процессы англо-скандинавского этнокультурного синтеза, начавшиеся еще в IX в. на территории Денло.
Этническую картину раннесредневековой Англии дополняли кельты, отнюдь не истребленные англосаксами, как принято считать, а органично влившиеся в процесс взаимной ассимиляции, причем не только на уровне покоренного, полузависимого населения, но и на уровне знати, в том числе высшей. Сходство патриархального уклада жизни англосаксов и кельтов облегчало этот процесс. В целом, можно говорить о том, что донормандское общество в Англии было англо-кельто-скандинавским по своему этническому составу[105].
После вступления на престол Этельреда II (978–1016) набеги норманнов на Англию возобновились. В историографии бытуют противоречивые мнения о причинах и характере этого движения. Одни исследователи делают акцент на том, что набравшие силу во второй половине X в. процессы классообразования и формирования ранней государственности в Скандинавии, сопровождавшиеся усилением королевской власти, привели к перерастанию обычных походов викингов, осуществлявшихся отдельными представителями знати, в централизованную военную экспансию под руководством королей (конунгов) с целью территориальных присоединений[106], что, в сущности, свойственно молодым государствам вообще. Другие историки заостряют внимание на том, что походы викингов в этот период осуществлялись зачастую как раз теми представителями скандинавского общества, которые боролись против централизации и сопровождавшей ее насильственной христианизации, проводившейся методами, достойными, по словам Ч. Омана, «Карла Великого или Торквемады»[107]. Эта позиция подтверждается скандинавскими источниками, изобилующими описаниями откровенного вооруженного насилия и зверств по отношению к непокорному населению и знати со стороны скандинавских королей-христианизаторов — Харальда Синезубого в Дании, Олава Трюггвасона и Олава Святого в Норвегии. Проигравшие в этой борьбе вынуждены были бежать за море в поисках новых мест для проживания и средств к существованию, и неудивительно, что значительная часть этих изгнанников выбрала привычные занятия викингов — пиратство, наемничество, и т. п. В частности, многие из них нашли прибежище в портах герцогства Нормандии, откуда совершали набеги на Англию[108].
Думается, истина лежит в совмещении обеих этих точек зрения. С одной стороны, завоевательные походы скандинавов конца X–XI вв. часто принимали государственный масштаб и возглавлялись конунгами, как, например, завоевание Англии Свейном Вилобородым и его сыном Кнутом, военные экспедиции Кнута в Норвегию и Швецию в 20–30-е гг. XI в., походы Харальда Сурового Правителя (Хардрады) и Свейна Эстридсена в Англию в 60–70-е гг. XI в. С другой стороны, значительная масса набегов осуществлялась в традиционной манере, небольшими отрядами пиратствующих вольных предводителей или правителей мелких государств викингов, расположенных на островах Ирландского и Северного морей, в Ирландии, Камберленде. Так, например, Олав Трюггвасон, покинув Норвегию в результате поражения в борьбе за престол, занялся привычным ему и ранее пиратством во главе внушительной рати, масштаб операций которой на Британских островах не уступал последующим завоевательным мероприятиям Свейна Вилобородого, хотя по сути своей это был простой грабительский рейд. Взойдя же на престол, Олав Трюггвасон стал королем и ревностным христианизатором Норвегии[109].
Другой пример — армия Свейна Вилобородого, завоевавшая Англию: она включала в себя как собственно королевское войско, так и отряды отдельных вождей — Торкеля Высокого, зятя Свейна ярла Эрика, и других. В норвежское войско Харальда Сурового в 1066 г. входили отряды ярлов Оркнейских островов, и т. п.[110] Таким образом, описанные выше попытки «классификации» походов викингов в данную эпоху лишь упростили бы комплексное восприятие этого явления.
102
The Anglo-Saxon Chronicle // English Historical Documents. Vol. 1. P. 190. Kapelle W. The Norman Conquest of the North. P. 32.
103
Oman С. England before the Norman Conquest. P. 543.
104
Ibid. P. 545.
105
Sawyer P. From Roman Britain to Norman England. P. 50.
106
Sawyer Р. Kings & vikings. Р. 147; Stafford Р. Unification & conquest. Р. 65, 117.
107
Oman С. Op. cit. P. 560. См. также: Sawyer P. Kings & Vikings.
108
The Anglo-Saxon Chronicle // English Historical Documents. Vol. 1. (далее — ASC// EHD). P. 216.
109
Oman С. Op. cit. Р. 560.
110
Lawson М.К. Cnut: the Danes in England in the early XI century. P. 83.