Страница 48 из 68
Потом взяв меня за руку, повела в кухню:
— А здесь я буду готовить блинчики и кормить тебя ими.
— Ни разу не пробовал блинчиков, — ответил я, улыбаясь.
Она подбежала ко мне и легко поцеловала, опять подарив нежность, оставив лёгкое головокружение.
— Я их ни разу не пекла, но научусь, — произнесла девушка.
Я, услышав грустинку в голосе, крепко обнял её и поцеловал в висок.
— Ты чего? — шепнул я, вглядываясь в её такой хрупкий изумруд, который мог вмиг сделаться тёмным или искрящимся тёплым.
— Семья… — начала было Дженнифер, — я боюсь сделать что-то не то…
— Я тоже, — продолжил я и поцеловал девушку, крепко обнимая её, — но обещаю работать над её созданием.
— И я буду работать, — вкрадчиво проговорила она и замерла в ожидании моей реакции.
Я тяжело вздохнул и чуть отодвинул её от себя, мой лёд гневно сверкнул, изумруд немного всколыхнулся, но продолжил вглядываться далее. Разговор, который вновь завела Дженнифер, был предметом спора между нами уже неделю после того, как мы стали искать дом. Джен хотела работать до рождения ребёнка и вносить хоть какую-то лепту в семейный бюджет, я же считал, что работать должен только я, а она должна думать больше о себе, так мне было спокойнее, да и для Джен тоже, особенно для Джен, которую нельзя и на пять минут оставить одну, находившую на свою пятую точку неприятности. Она была упряма, очень.
— Мы уже говорили об этом, Джен… — начал было я, смотря на девушку исподлобья.
— До рождения ребёнка… сколько смогу… Сол, — умоляющий тон и руки, сложенные в молитвенном призыве. Я усмехнулся — даже Творец бы не устоял.
— Хорошо, — неожиданно легко согласился я.
— Правда? — вырвалось у Дженнифер, она не ждала, что я так легко сдамся, и теперь немного настороженно вглядывалась в мои холодно-голубые глаза.
Найдя в них одобрение, она потянулась за поцелуем, как всегда чуть царапнув шрамы на шее, обдав огненной энергией, заполнив меня запахом нежной розы и дерзкого цитруса: горчинка в мёде, червоточинка в яблоке… Подтянув её к себе за ягодицы, теряя голову, наполняясь нашей энергией, я целовал мою девочку, внутри ликуя, зная, что где бы я ни был, я всегда буду возвращаться к ней: Дженнифер — мой дом. Она оторвалась от меня и шепнула, гладя щеку указательным пальцем:
— Когда мы заселяемся?
— Прямо сейчас, — прохрипел я и, подхватив хохочущую девушку под руку, понёс наверх, — и начнём мы со спальни.
— Ого, как Вы серьёзно настроены, Солидафиэль, — проговорила Дженнифер и я заметил, мелькнувшее во взгляде нетерпение и желание, я улыбнулся, зная, что до мотеля мы бы не вытерпели.
— Очень, Дженнифер, на пятерых детей и вечность с Вами, — проговорил я и положил её на подготовленную заранее постель.
— Пятерых, эээ… ну, хорошо, как скажешь, но какого…?! — только и смогла пролепетать Дженнифер и посмотрела на меня снизу вверх. — Сол, а если бы мне не понравилось…
— Я бы сделал всё, чтобы этот дом тебе понравился, — прошептал я, и тут же добавил: — К тому же, мы уже можем заселиться, и съездить купить вещи…
— Ага, — немного ворчливо проговорила девушка, оглаживая рукой кровать, — кое-что ты уже купил…
— Ну да, — в притворном удивлении вскинул я брови, — где бы мы стали спать?
— Только спать? — разочарованно хмыкнула Дженнифер и довольно, однозначно и заинтересовано оглядела мою фигуру.
— Да, а ты о чем, ненасытная моя? — сказал я, усмехнувшись, и поспешил ретироваться из комнаты, хохоча, видя, как подушка летит мне в спину, слыша в след «чёртов демон», — отдохни.
Я спустился вниз, взял из багажника автомобиля наши немногочисленные вещи и отнёс их в дом. Было приятно иметь своё пристанище, которое можно было наполнить собой и своими вещами, создать особую атмосферу нашего с Джен пространства. Мне хотелось впервые в жизни иметь то место, куда бы я мог возвращаться каждый день и быть счастливым. На память пришёл отчий дом и, прежде чем войти, я оглядел наш с Джен приют, как я смел надеяться, на долгие годы. И неожиданно почувствовал вихрь знакомой энергии.
— Какого хрена? — повернулся я и увидел ангела Джека. — Как ты нас нашёл?
— Я — ангел души, не забывай, я чувствую Джен, — проговорил он и я удивился тому, что Джек был трезв как стёклышко.
— Чёрт, — проговорил я и далее выругался так грязно на древнем демоническом, что ангел чуть поморщил нос.
Оглядевшись вокруг, и не почувствовав никого из «собратьев», я провёл ангела в дом и оставил на кухне, перепрыгивая через ступеньки поднялся наверх и увидел, что Дженнифер беззаботно спит, прикрыл дверь и застал его на кухне, рассматривающего содержимое холодильника, который я заполнил вчера, после покупки дома. Я сложил руки крестообразно на груди и раздражённо-притворно кашлянул. Джек вздрогнул и уселся на стул.
— Зачем ты здесь? — спросил удивлённо я, присаживаясь за стол напротив ангела. — Ты исчез при той заварушке…
— Я предупредить и потом исчезну, меня тоже ищут, — произнёс он, понуро повесив плечи и вытерев мигом проступивший пот на лбу.
— Не так быстро, — мрачно проговорил я, исподлобья глядя на него, видя, как он начинает мелко трястись, — сначала ты мне всё расскажешь.
— Про крылья? — осторожно спросил он, глядя мне в глаза, — это долго.
— Начинай, — предложил я, — если будет непонятно — переспрошу.
Ангел тяжело вздохнул, но всё-таки нашёл в себе силы продолжить:
— Солидафиэль, слышал ли ты, что-нибудь о Медии?
— Я его ловил для Творца, — хмыкнув, произнёс я.
— Мы с тобой Медии: только я урождённый демон, а ты — ангел, — чуть помедлив, проговорил Джек.
— Ты о чём? — вскричал я, смотря на него немигающим взглядом, — я видел Медия — это ужасное чудовище.
— Тебя заставили в это поверить, Солидафиэль, — усмехнувшись, утвердил он.
— Но я своими глазами видел… — начал было я, внезапно осёкшись, припоминая момент поимки и только сейчас поняв, что толком его не разглядел.
— Вот, — воспользовавшись моим замешательством проговорил ангел, я молчал, а Джек продолжил. — Медий, которого вы с Сатаной поймали — самый первый родившийся от связи ангела и демона, он тот, кто не менял своей сути, тот, который совместил в себе черты обеих рас.
Он чуть помедлил, я не торопил его, пытаясь понять ситуацию и принять «правду». Чёрт возьми, это было похоже на правду!
— А мы с тобой одни из немногих, дети тех, чьи родители ангел и демон, — продолжил он, вглядываясь в мои голубые глаза, — но мы поменяли свою суть: я всю жизнь притворялся ангелом, будучи по природе демоном, как меня учила моя бабушка — ангел, та старуха, которая дала нам приют в городе проклятых, но вынужденная притворяться демоном.
Ангел увидел, как я шумно выдохнул воздух и устало потерев лицо, откинулся на спинку стула, и вновь мрачно воззрился на него. Джек подождал, думая, что у меня будут вопросы, но потом начал вновь:
— И нас, детей таких родителей истребляли, а родителей убивали.
Перед моим внутренним взором предстали мёртвые тела моих родителей: крылья отца, укрывающие мать, и кровь, капающая с её белых крыльев.
— Чем мы так не угодны, Джек, что такое мы, что был установлен закон перемирия? — произнёс я.
— А ты умеешь задавать правильные вопросы, Сол, — горько усмехнулся Джек и продолжил: — Мы обладаем колоссальной силой, такой, что может погасить солнце и звёзды, свернуть вселенную в трубочку и сместить самого Творца, Сатану и прочих Гавриилов.
— Зачем мой ребёнок Гавриилу? — проговорил я и меня прошиб холодный пот от осознания того, что же на самом деле творилось в Поднебесье: беспощадная борьба за власть, прикрытая законом перемирия.
— Гавриил — сын Творца, который всегда был в тени отца, — усмехнулся ангел, и его голос скользнул в лёгкую хрипотцу от волнения, — завидуя более смелому брату Сатане, который открыто выступил против отца и получил себе в угодье жирный кусок, пусть и безжизненной, выжженной пустыни, ада, а ещё тюрьму, где томятся души, это же клондайк для Сатаны в требовании преимуществ от Создателя.