Гром из будущего

Глава 2

Глава вторая

Утром подъехал Гелендваген, привезя трёх пассажиров: некоего Виталю, как оказалось сына олигарха, и двух его телохранителей, вполне шкафообразных и поэтому несколько громоздких на мой взгляд. Молчел привёз какие-то бумаги для дяди и согласился остаться до завтра, чтобы их подготовили. Слегка поморщился, разглядывая особняк и подворье, но заинтриговано начал разглядывать лошадок, когда их повели на выпас (тоже огороженный рабицей). Три коня и одна кобыла, видимо, хороших пород, по крайней мере, крупные, ежели на мой вкус. Нас мажор практически не замечал, посчитав кем-то вроде дополнительной прислуги. Зато поинтересовался содержимым грузовиков, но был вежливым языком вполне культурно послан. Попытка надавить на Михаила Владимировича увенчалась неуспехом, на этом всё и закончилось.

Мы так и бездельничали до обеда, слонялись, иногда трепались, даже не вспоминая, что на чердаке лежит комбинация деревяшек на столе, причём определённым образом составленная (наверное?). Учёные почему-то абсолютно уверены в стабильности и равномерности напряжённости пространственно-временного континиума. Им пока мозгов не хватает, чтобы осознать и проанализировать редкие взбрыки искривлённого Землёй пространства. Они до деталюшек исследуют всякие торнады и тайфуны, но лишь потому, что тех можно «увидеть и пощупать». Когда-то, такие же учёные, пусть и своего времени, даже не замечали наличие воздуха или гравитации (пока кое-кому по тыкве яблоком не садануло).

Что говорить, если первый испытатель машины времени, после того, как не смог вернуться обратно, вынужден был шарлатанствовать в новом для себя мире. Сначала создал себе липовую биографию, а потом занялся предсказаниями, дабы зарабатывать на хлеб насущный. Чего уж говорить, если даже в википедии имеется фраза о его легенде: «…о последующих восьми годах его жизни нам известно лишь из его собственной фразы…». Прожив более 60 лет, включая юность и молодость в будущем, он помер, оставив после себя кучу загадочного, как истый скарабей от науки.

— Андрей, — возразил Серик, — но его катрены действительно поразительны. И с чего ты взял, что машина времени возможна?

— Уважаемый, это всего лишь результат моего личного анализа, один из немногих. Ты же согласен, что сакское нашествие на Востоке переобозвали скифским.

— С этим согласен, учёные насчёт этого заблуждаются. Скифы-сколоты были лишь одним из сакских племён.

— Тогда согласись, что и в других вопросах могут быть альтернативные варианты.

Мы немножко сцепились языками, когда разошлись во мнениях по поводу целей монголов, пославших сначала Субудай-багатура, а потом и Бату-хана, чтобы вырезать всех половцев.

— Серикжан, монголам нафиг не усрались лесовики, бедные и никому, кроме себя, не нужные. Покорение Руси это всего лишь побочный эффект более важной задачи, поставленной в своё время Чингиз-ханом.

— Ну с чего ты это взял, почему именно так думаешь? — недоумевает доктор наук (вообще-то).

— Серик, я военный до мозга костей. Взгляни на карту продвижения и ты увидишь, что экспансия в Европу закончилась не «у последнего моря», а раньше. Возле Триеста, где последние кумане были добиты, а монголы начали возвращение домой.

Конечно, некоторые присутствующие также пытались вставить свои три копейки, почёрпнутые из интернета. Но быстро затыкались, не владея толком материалом. А если такую хрень выбросить куда-нибудь на форумы, то ничего, кроме сверххайпа и массового холивара не выйдет. Люди все разные и живут в своём мире мифов и легенд, надыбанных из разных «авторитетных» источников.

— Вспомни сколько копий и стрел было сломано в инете по поводу наличия отсутствия ордынского нашествия. Причём потомки закомплексованных лесовиков судят о степи и её гигантских возможностях.

— Андрей, но они по-своему правы. Степь не может прокормить десятки тысяч лошадей, чего уж говорить о сотнях тысяч.

— И это говорит потомственный казах, выглядящий, как белокурый бестия. Сразу видно, что немецкий взгляд превалирует в твоей голове. Перенесись в прошлое и ты увидишь многочисленные стада животных, пасущихся там. Сотни тысяч сайгаков степь может прокормить, сотни тысяч бизонов прерии могут прокормить, сотни тысяч антилоп саванны могут прокормить, а сотню тысяч лошадей не могут, ха-ха.

Учёный сразу осознал как трудно доказать что-либо дилетанту, а то и профану. У него на научном диспуте единомышленников всё нормально складывается, а за его пределами обитает какая-то другая фактология.

— Хорошо, мой юный оппонент, а как ты объяснишь, что на месте «массовых» сражений не смогли найти столь же массовые наконечники от стрел, например.

— О, потомок азиатских карманиев, тут тоже имеется военное объяснение. Победители, кто бы ими ни был, обязательно собирает такую металлическую ценность. Даже из трупов вырезают всё, что в хозяйстве пригодится.

— А при чём кармании к казахам? — тут же перевёл стрелки словесный соперник.

— Ага, опять у тебя инерция мышления. К чёрным сакам они никакого отношения не имеют, а вот к германцам очень даже. Поищи, когда время найдёшь, названия основных племён карманиев, упомянутых в персидских хрониках. И удивись!

Вольфыч действительно удивился, не догнав сначала что к чему.

— Хорошо, несколько я назову. Напоминаю, что они из древнеперсидских источников: фаранк, улеман, сакас, тавтана, бараганда, ангала… Остальные сам откопаешь, дружище, — радостно и дружелюбно разулыбался я.

— Но этого не может быть, германцы не могли прийти с Востока, — не совсем уверенно произнёс Кагнер (или Кагнербаев всё-таки?).

— Ещё скажи, что первые замеченные другими народами германцы не были солнцепоклонниками.

Впрочем лёгкие пикировки доставляли удовольствие всем: и спорящим диспутёрам, и простым слушателям. Поэтому обед прошёл дружно, а вот после него случилась проблема. Дядь Мише стало плохо, была вызвана скорая помошь и его увезли сразу в Новгород, благо состояние больного позволяло длинный рейс. Мы все враз осиротели, но надеялись на лучшее. Поужинали в шесть вечера, после чего вспомнили про загадочные деревяшки и отправились наверх. Мажор тоже присоседился, хотя его никто не приглашал, отказать вроде также неудобно. Ну и нарвался на дюлину, когда чего-то взбрыкнул.

— Чего вы чепухой маетесь с этими деревяшкам, повзрослее нужно быть, — и… смахнул их со стола.