Страница 3 из 13
– Не ворчи. Лилу не хотела тебя будить. У нее просто… плохое настроение, – подхватив его на руки, моя младшая сестренка направилась к входной двери. – Мы пойдем прогуляемся. Кто-то давно не разминал свои щупальца.
– Подожди, – выбравшись из-за стола, Урсула бросилась следом. – Я с вами. Нужно зайти в лавку к Эмилии, купить молока. А то последняя бутылка ушла на лекарство от кашля.
– И на рынок загляни, – крикнула я ей вдогонку. – Сорной травы купи. Уилла, сына Элен, снова пятнами обсыпало.
Кивнув, Урсула закрыла за собой дверь, оставив меня в полном одиночестве, заниматься уборкой.
Моя очередь подошла. И даже несмотря на бессонную ночь, которую я провела, готовя целебный отвар, чтобы пополнить наши быстро исчерпывающиеся запасы, от работы было не отвертеться.
Куда уж тут драконам с их отборами? Держать лекарскую лавку – выгодно. Заработок неплохой. Почет и уважение местных жителей. Но то, какими темпами раскупались зелья, заставляло трудиться не покладая рук. А у меня, между прочим, свадьба на носу. И свадебное платье…
Не куплено.
Глава 3. Повелитель растений
Не успела я подмести пол, как в дом залетел маленький камушек, который, приземлившись у моих ног, распался на части оранжевыми искрами.
Яркими. Безобидными.
Знакомая магия. Она заставила меня улыбнуться и вынырнуть в окно, напротив которого, обнимая огромный горшок с уродливым желтым кактусом, стоял мой… жених.
Долговязый. Со спутанными светлыми волосами, доходящими до середины спины. Орлиным носом и невероятно добрыми глазами. Пусть Стоун Карр, маг-древовед, не был писанным красавцем, зато умел сострадать, видел даже в самом уродливом и кровожадном растении красоту и вызывал симпатию у всех окружающих.
Его матерью была живущая в уединении болотная ведьма, а отцом какой-то приезжий маг, исчезнувший из ее жизни так же внезапно, как и появился.
Когда сыну исполнилось десять, ведьма, будто предчувствуя будущее, перебралась в наше поселение. Тут и умерла от Черной болезни, не прожив и года.
Бабушка – одна из Старейшин, которую все звали не иначе, как Мот Кареглазая – была уже обременена тремя внучками-сиротками. Семилетней Аникой, девятилетней мной и одиннадцатилетней Урсулой. Но все равно решилась приютить еще одного ребенка. Так в нашей жизни и появился Стоун. Немного замкнутый, разговаривающий с жуткими растениями, но милый и всегда готовый прийти на помощь мальчишка.
Он не участвовал в наших с сестрами проделках, предпочитая заниматься садом. Выращенным собственными стараниями на заднем дворе. Не прогуливал школу. До посинения зубря фигуры и магические знаки, но отдавая предпочтения обычной ботанике. Не реагировал на задиристые нападки сверстников. Которых с каждым годом становилось все меньше и меньше.
Не сверстников, а нападок.
И нет, дело не в том, что дети вдруг подобрели. Просто прошел слух, если тронешь Карра, три его защитницы надерут тебе зад.
Когда между нами вспыхнули чувства?
А вспыхивали ли они? Со Стоуном мне всегда было комфортно и спокойно. Он с легкостью умел гасить мою злость. Или, наоборот, рассмешить. Разве этого мало, чтобы чувствовать себя счастливой?
К тому же, благодаря ему, я все еще жива.
Год назад, когда я, разгоряченная после катаний, возвращалась с ведьминского шабаша, на меня набросился Грокх. Мы зовем его «болотным проклятием». И не каждая ведьма способна пережить эту встречу, оказавшись со зверем один на один.
Мне повезло, Стоун находился поблизости. Натравил на Грокха деревья, что оплели его упругими ветвями и сдавили в смертельных объятиях. Затем привлек меня плачущую к себе, обнимая и успокаивая. А я, от переизбытка чувств его… поцеловала.
Все произошло очень быстро, неловко. Я уже думала отпрянуть и попросить прощения, но Карр ответил на поцелуй. Такой же нежный и легкий, как он сам.
Вроде бы нежный и легкий. Это был наш первый и последний поцелуй перед длительной помолвкой. А потому почти стерся из памяти.
В тот вечер Стоун сделал мне предложение и через месяц должна была состояться наша свадьба. Но произошло несчастье. Умерла бабушка. На голову посыпались заботы, вроде поддержания на плаву ветхого дома, управления семейной лавкой. И как-то резко стало не до свадьбы.
Пару недель назад жизнь наконец-то вошла в свою колею. Мы назначили новую дату, выпадающую на день цветения Гореши – растения, приносящего удачу. И до этого знаменательного события, всего каких-то восемь дней.
– Стоун, я ждала тебя позже, – улыбаясь, помахала я ему.
Парень попытался повторить жест, но его кактус вдруг открыл пасть, из которого вытянулся длинный и узкий красный язычок, и попытался поймать и сожрал пролетающую мимо бабочку.
Стоуну пришлось обхватить горшок двумя руками и отпрыгнуть в сторону.
– Прости, Лилу. Я пришел сказать, что не смогу составить тебе компанию, – смущенно улыбаясь, он пожал плечами. – Соглашаясь проводить тебя на примерку, я совсем забыл, что сегодня должен разродиться Сапожуль Торфяной. Сама понимаешь, я обязан присутствовать.
– Конечно, милый, – закивала я головой, ни капли не расстроившись. Да и смысл? Растения были для Стоуна, что дети. Заботиться о которых он почитал за высшее счастье. – Но разве Сапожуль не размножается почкованием?
– Обычно, да, – слегка замявшись, согласился он. – Но я провел кое-какой эксперимент…
Далее последовал очень детальный и изобилующий терминами нудный рассказ, пролетающий мимо моих ушей, будто весенний ветер.
Стоун обожаю экспериментировать. Соорудил из дома матери творческую лабораторию, и пропадал там все дни и ночи. Он был верен своим привычкам. Они доставляли ему ни с чем не сравнимое удовольствие. И мне даже повезло. Ведь лучше делить будущего мужа с его прожорливыми цветами, чем любовницами.
В голове, как-то совсем не ко времени, снова всплыл напечатанный в газете портрет. Холодный взгляд проник в самую душу, вызывая нешуточный озноб.
Сглотнув, я быстро простилась со Стоуном и снова принялась за уборку. Волнение вскоре отступило. Где-то на улице заиграла лютня. Знакомая мелодия. Да такая заводная, что было невозможно не подпевать.
И, наверное, я делала это чересчур громко.
Иначе с чего кому-то вздумалось вдруг выносить мне дверь?
Глава 4. Чертова наследственность
Их было четверо.
Трое стояли позади. Их лица скрывали забрала. Широкие плечи под черными плащами. Руки на эфесах внушительных мечей. И клубящаяся аура силы и агрессии. Такая плотная, что сбивала с ног, заставляя отступать.
Чем тут же воспользовался предводитель этой шайки – высокий блондин с ярко-зелеными глазами и идеально-правильными чертами лица.
У мужчины едва ли не на лбу было написано емкое слово – «маг». И, как бы широко он не улыбался, пытаясь казаться дружелюбным, пугал почище всех своих спутников вместе взятых.
Переступив через порог, блондин дал знак своим людям остаться снаружи, и закрыл за собой дверь. Оглядел наше с сестрами скромное жилище. Поморщился. Затем вспомнил о манерах и изобразил небрежный поклон.
– Прошу простить за нежданный визит, – голос мужчины напоминал бархат. Обволакивающе-шероховатый с одной стороны, и холодный – с другой. Таким впору читать заклинания, и не переживать о неблагоприятном исходе. – Нам поступили сведения, что здесь проживает Мод Кареглазая?
Интересно, зачем этому типу моя покойная бабушка? Магов она всегда недолюбливала, считая заносчивыми выскочками. А те платили ей взаимностью, обходя наше жилище стороной.
Тихонько прочистив горло, чтобы голос звучал ровно и безэмоционально, я приподняла подбородок.
– Кто вы такой?
Мужчина, явно не привыкший, что его вопросы оставляют без ответа, слегка опешил. Прошелся по мне медленным взглядом. Плотоядно усмехнулся…
– Простите, любезная леди, тяжёлая дорога в ваши края начисто лишила меня манер. Разрешите представиться, главный маг королевства Рейнар – Дитер Меверик, – он отвесил еще один, не сильно глубокий поклон. – С кем имею честь?