После заката

Двух солдат одновременно снес огромный металлический кусок арматуры. Дёма среагировал мгновенно. Передергивая коробку передач на первую скорость, он поехал вперед. Открыв на ходу заднюю дверь, он пролетел миму Амику и Ксани, крича, чтобы подростки запрыгивали в салон. И их не нужно было уговаривать. Парень и девушка прыгнули в открытую дверь.

Оливер, похрамывая, подошел к уже бессознательно лежащей Анне. Дёма уже остановился около них. Оливер подхватил девочку за талию, и, перекинув руку через свою шею, пытался аккуратно положить ее на задние сидения, где ее тело принимали Амику с Ксани. Сам Оливер быстро, насколько мог, оббежал машину и сел на переднее сиденье.

Дёма рванул с места, торопясь как можно быстрее уехать оттуда. В зеркало заднего вида он видел, как солдаты смотрели уезжающей машине вслед, не пытаясь догнать ее.

***

Дёма заносит на руках бессознательную и раненую Анну, Амику и Ксани поддерживают Оливера с двух сторон, помогая тому идти.

Миша с Викой перехватили подростков и уложили на кровать. Вика убежала за аптечкой. Миша старался выяснить у Дёмы, что там произошло. Амику с Ксани сидели на кресле. Парень включил телевизор на стене, стараясь отвлечься. Оливер молча смотрел на плоский экран с картинками, на котором новости рассказывали о четырех подростках, вломившихся в крупнейшую корпорацию мира, разрушив несколько этажей, атаковавших представителей закона и теперь находящихся в розыске как особо опасные террористы.

2.1

Часть 2.

Глава 1.

Оливер вернулся домой.

Мать сидит на кухне.

Внешний вид Оливер — та еще картина: бинты на теле и лице, кровоподтёки, пытающиеся преодолеть марлевый барьер, хромой шаг.

Парень хотел незаметно пройти мимо матери. Она явно была не в настроении.

— Стоять! — услышал парень позади себя, не дойдя до комнаты шагов пяти. — Где был? Что с видом?

Оливер молчал. Затем развернулся, вернулся на кухню и сел за стол, напротив матери.

— Где отец? — задал встречный вопрос Оливер.

— Съехал. — смотря в стол, ответила ему мать.

Съехал. Очередной удар в жизни Оливера. Он знал, что это рано или поздно произойдет. Но боялся этого момента.

Последние пару месяцев были спокойными. Впервые, за долгую жизнь Оливера. Даже собираясь на выставку, отец не орал с матерью. Просто занимался своими делами. Потому что они собирались разводиться.

Сбор документов и походы в суд — продолжительное дело. Оливер старался не вникать в это, старался не замечать. Для него этого не было. Не могло быть.

Но вот он факт. Отца больше нет. Нет части семьи. Нет части его жизни.

— Ну и что ты молчишь, а? Ты, подонок мелкий! — мать Оливера, вскипев, ударила сына полотенцем. — Ты, сукин сын, пропадал непонятно где, не отвечал на звонки, пришел весь раненый, тебя показывают по новостям! — мать продолжала хлестать сына полотенцем. Крик стал истерическим, глаза выплескивали слезы, стараясь вместе с ними удалить все эмоции. Но это было как прорыв трубы. Чем больше лилось слез, тем больше она кричала, тем больше била.

Оливер молчал. Он не хотел говорить. Не мог. Да и как мать могла так поступить? Как они с отцом могли бросить его? Они жили обычной жизнью, учились, встречались, работали и все им плохо, все им не нравится.

А он сейчас спасал мир. Он работал с героями. Он боролся со злом. Где он, а где они? Где их низменные проблемы, а где его?

Он проиграл в битве с врагом, а они просто не смогли ужиться, нормально поговорить.

И сейчас он должен выслушивать, что он виноват? В чем? В том, что пытался изменить мир? Или она его обвиняет в разводе? Он виноват в том, что они решили сначала заняться любовью, родить, а только потом понять, что не подходят друг другу?

Да пошли они!

Оливер не слышал уже ни одного истерического вопроса матери. Это так она показывает свое волнение о нем? Ложь. Ей просто на ком-то нужно выплеснуть эмоции.

Оливер встал из-за стола, отправился в свою комнату и заперся там.

Мать кричала что-то из-за двери. Пыталась открыть ее. Угрожала, что выбьет ее.

Парень надел свои наушники, включил свой плейлист и уснул.

На утро в его комнату дверь выбила полиция. Но внутри было пусто. Только открытое окно ясно давало понять, что дома искать подростка уже нет смысла.

***

Амику вернулся домой.

— Где был? — услышал он мужской голос.

Казалось бы, каков шанс пересечься с родителями прямо на входе в таком большом доме? Да не важно, раз это уже произошло. И допроса не избежать.

— Гулял с друзьями. — как ни в чем не бывало ответил парень, раздеваясь в коридоре.

— Что ты натворил? — с ним все еще разговаривал мужской голос.

Какую стратегию оправдания ему сейчас выбрать? Или сказать правду? Ну да, как будто это вообще имеет смысл.

— Не понимаю, о чем ты.

— Мы видели новости.

Ну да, об этом можно было подумать. И как объяснить такое? В новостях показали совсем не так, как все на самом деле. А может, так и сказать?

— Есть хочешь? — теперь вопрос был женского голоса.

— Да нет, не хочется. Я спать хочу.

— С сегодняшнего дня под домашним арестом. Отец поговорил с кем нужно. Местная полиция тебя точно искать не будет.

— Да, и сумму за это я вычту с твоих карманных. Точнее, у тебя их больше не будет.

Отличные новости. А школа как же? Хотя какая школа — там все считают его преступником. Может затаиться дома — не худший вариант? По крайней мере есть компьютер…

— Компьютер у тебя забрали, телефон тоже. Сиди, занимайся с учебниками.

— Но мам…

— Молчать! Я вообще не хочу с тобой разговаривать. Опозорил всю семью.

Мать так и не посмотрела ему в глаза. Отец же наоборот — сверлил взглядом насквозь.

Лучше бы они поорали, побили, да успокоились. А теперь терпеть все это.

— Иди мыться и в комнату. Хочешь чем-то заняться — учи уроки. Мы пока с твоей мамой подумаем, что с тобой делать дальше. Ты испортил себе всю жизнь. С этим ты вообще разбираться должен.

Ну да. Он же вообще ни с чем не разбирался. Да что им говорить.

Амику поднялся в свою комнату и улегся в кровать. Но сон не шел. Что ему теперь делать? Книги читать? Скучно, не интересно. Учиться? Да и так отличник.

Так он лежал на кровати, пока сновидения все-таки не решили забрать его в свое царство.

***

Курт сидел дома за ноутбуком, когда к нему в комнату зашел отец.

— Как давно ты здесь?

— Давно. — не отрываясь от экрана ответил парень. Хотя он успел пробраться в дом несколько минут назад и лишь старательно делал вид, что был дома достаточно долго.

— Встань. — повелительный тон Валенти не допускал непокорность.

Но Курт молча продолжал сидеть. Он знал, что любой ответ не устроит отца. Он знал, чего хотел отец. Он знал, что сейчас будет.

Курт встал, но все еще не поворачивался лицом к отцу. Он не хотел смотреть ему в глаза. Не только из-за злости. Но и из-за страха.

— Неделя. — услышал он от Валенти.

Курт пошел вслед за отцом. Но он и так знал, куда ему идти.

Парень спустился в подвал. Темное помещение без света, без окон, без спального места. Вокруг лишь голые стены.

В полной изоляции ему придется пробыть семь дней.

Еда дважды в сутки. Что подают в тарелке — неизвестно. Лишь бы давало отсрочку смерти.

Туалета нет. Нужду справлять там, где придется. Главное, самому потом на говно не лечь.

Неделя. Не самое тяжелое наказание, которое Курт мог получить.

***

Ксани зашла в зал с кружкой чая в руках. В зале Миша с Викой рассуждали о дальнейших действиях.

Ксани передала кружку девушке. Вика последние несколько часов только и делала, что лечила ребят. И теперь, когда Оливер, Амику и Курт отправились по домам, у нее выдалось свободное время.

Ксани же осталась жить у Миши. Как бы не волновались родители, она не могла возвращаться. Помимо сложных объяснений, ей пришлось бы столкнуться с полицией, что точно не сулило ничего хорошего и на корню обрубило бы все дальнейшие действия. Парни были уверены в себе, потому уговорили, что так должно быть лучше, что они сами справятся. Но Ксани, какой бы не была стойкой и смелой девчонкой, насчет проблем с законом ни в чем не была уверена. Единственное, что сделала девочка, перед тем как отключить телефон на совсем, так это отправила смс матери, что с ней все в порядке и потом все объяснит.