Свет для падшего

— Агата, — торжественно начал он — Мы с тобой спустим на землю благодать.

— Что?! — изумлённо вскричала я. — Но… я этого никогда не делала! Мне страшно…

Волнение и страх охватили меня с головой. На лбу выступили крохотные капельки пота, а моё лицо превратилось в один сплошной испуг, что очень рассмешило Бога и падшего.

— Я буду вам помогать, конечно же. Сначала я сотворю эту самую благодать, а потом мы пойдём к обрыву, где вы её спустите.

— Но… почему вы выбрали нас? Сумасшедшую душу и падшего ангела? Разве в Светлом мире нет более достойных претендентов? — спросила я.

— Ты забываешься… — неодобрительно покачал головой Азарий, напоминая, что я разговариваю с самым главным в этом мире.

— Ничего, сын мой. Это хороший вопрос и я на него с радостью отвечу. Вы последние, кто лично имел дело с этим невероятным даром. Ваши души успели его прочувствовать, и он оказал на вас особое влияние. Благодаря свету, ты спасла того, кто обошёлся с тобой не самым лучшим образом, ты верила, что в глубине души он другой и дала ему второй шанс. А ты — повернулся он к падшему, — сын мой.… С тобой слишком жестоко обошлись. Ты потерял любимую и брата, но ты остался собой. Не пошел по простому пути, не стал всех ненавидеть. Твои мотивы мне ясны и я тебя не осуждаю. Конечно, есть момент, где ты натворил дел.… Но я знаю, что ты раскаиваешься, в том, что совершил и это главное. — Он сделал небольшую паузу, словно что-то обдумывал и продолжил.

— Мне жаль, Агата, что убийство демона оставило на тебе отпечаток, но я обещаю, что мы поможем тебе.

— Это моя вина Повелитель. Я найду способ все исправить, — виновато произнес Азарий.

— Конечно, сын мой. Я бы хотел вернуть тебе ангельскую сущность, но это не в моих силах. Тебе уже никогда не стать прежним. Тот грех, который ты совершил, осквернил твою душу.

— Я убивал своих братьев-ангелов… — опечалено проговорил падший.

— Я рад, что ты сам это понимаешь. Какое-то время ты можешь находиться тут в Светлом мире, но как только Агате станет лучше, ты должен будешь вернуться в Темный мир. Как бы я не хотел оставить тебя рядом с собой, не могу.… Это будет несправедливо по отношению к остальным. И как бы мне не было больно, я вынужден оторвать от себя кусок и проститься с тобой. — его лицо напомнило мне лицо родителя, которому предстоит отпустить своего ребенка куда-то далеко от себя.

Он не хотел этого делать, но в этом то и заключается суть Бога. Правила едины для всех, даже для тех, кто их пишет. Особенно для тех, кто их пишет. На своем примере они показывают, что можно, а что нельзя.

В хранилище вошел невысокого роста симпатичный паренек. Это был ангел, который занимается извлечением света. Он с милой улыбкой подошел к Азарию и, легонько прикоснувшись к его груди, стал вытягивать из него фиолетовую энергию. Она плавно перетекала, вихрилась, танцевала в воздухе и медленно перемещалась в пустую банку, стоящую на самой верхней полке. Она единственная пустовала и ждала, когда ее наполнят. И когда свет полностью заполнил банку, ангел дружелюбно обнял падшего.

— Все хорошо? Болей, неприятных ощущений нет? — поинтересовался он.

— Нет, чувствую себя отлично, — сказал Азарий.

И Ангел, поклонившись Богу, покинул хранилище.

— Вот смотрю на вас и удивляюсь, какой же волшебной силой обладает свет — добро улыбаясь сказал Бог.

Мы недоуменно посмотрели на него, и тоже начали улыбаться.

— Свет тянется к свету, поэтому две, казалось бы, разные сущности притянулись друг к другу. Даже не смотря на то, что в тебе его на тот момент не было, внутри, в твоем сердце оставался его след. Также и у Агаты, его след в сердце. Вас всегда будет тянуть друг к другу, потому что свет стремится соединиться в одно целое — Благодать. Я вижу в вас зарождение крепких судьбоносных уз. Ваши чувства сильнее, чем вам кажется. Вы можете, как уничтожить друг друга, так и исцелить. Это невероятная сила, которой нужно грамотно управлять. А имя ей — любовь.

Азарий смотрел на меня, не отводя глаз. Мне из-за его настойчивости не хватило смелости ответить тем же. Я все еще внутри себя сопротивляюсь ему.

Повелитель подошёл к мерцающему чану и, взмахнув рукой, переместил содержимое всех баночек в большую ёмкость. Чан замерцал пуще прежнего, освещая всё хранилище, как будто зажгли тысячи ярких ламп. Затем он запустил в чан руку и стал смешивать содержимое, бурлящее и вскипающее внутри.

— Он не обожжётся? — тихо спросила я, продвинувшись к падшему.

— Конечно, нет. Это его магия заставляет массу бурлить и нагреваться. Она для него абсолютно безопасна. Но вот если бы ты просунула туда руку, то наверняка осталась бы без неё.

Я застыла в размышлениях, а в это время Повелитель закончил свои манипуляции и оставил массу доходить до нужного состояния. Он вышел из хранилища, оставив нас на время одних. Азарий тут же воспользовался моментом и обнял меня.

— Жду не дождусь, когда мы снова останется наедине… — с наслаждением вдохнул он запах моих волос.

— Я знал, что ты не случайно появилась в моей жизни.

— Только вот мы друг другу принесли разное. Я принесла тебе покой.…А ты лишил меня этого покоя.

— Знаю, что с моим появлением твоя жизнь поменялась на сто восемьдесят градусов.… Но может быть, изменения были необходимы? И жизнь готовит тебя к чему-то более важному и прекрасному?

— Пока я только вижу, как рушится все, что мне дорого.

Он прижал меня крепче, так что я уткнулась в его пульсирующую горячую шею. Не смотря на то, что творится с моей жизнью, мне просто необходимо быть с ним рядом. Вот так стоять в обнимку, слегка касаясь губами его обжигающей кожи.

«Окуни его головой в чан» — раздался мерзкий голос где-то в глубине моего разума. Я оглянулась, но никого не увидела.

«Ты должна его убить» — снова обрушился голос.

Я не хотела причинять ему вреда, никому не хотела. Но голос всё твердил, с каждым разом становясь всё громче и громче. Хотелось выдернуть его с корнем, выключить, уничтожить. Но я не могла ничего сделать, он был сильнее меня.

— Агата? — напрягаясь, спросил Азарий.

— Да? — возвратилась в реальность я.

— Всё в порядке? У тебя так бешено стучит сердце… — забеспокоился он.

— Да… Я просто немного устала, хочется выйти подышать воздухом. Как только спустим благодать сходим к морю перерождения? Там всегда такой хороший воздух.

— Конечно, это даже не обсуждается. Тебе вообще нужно много отдыхать сейчас.

Я незаметно взглянула на руки, которые вновь увязли в чём-то липком и смердящем. Запах становился всё более невыносимым. Это уже был не просто запах крови, а ещё и разлагающейся тухлой плоти. Я еле сдерживала приступы накатившей тошноты, в глазах начало темнеть, а ноги стремительно слабели.

— Тебе нехорошо? — спросил падший, придерживая меня за предплечье.

— Да, немного… Ты не мог бы позвать лекаря? Кажется, я скоро потеряю сознание.

— Конечно, присядь пока возле стены. Я скоро вернусь с помощью.

Он быстрым шагом пересёк хранилище и скрылся за дверью. Это был единственный шанс избавиться от неприятных ощущений. Нужно просто заглушить их чём-то другим, например сильной болью. Я вмиг кинулась к чану и, не задумываясь, запустила руки в медленно остывающую массу. В первые несколько секунд я ничего не почувствовала, а потом ощутила сильнейшую резкую боль. Кожу сильно жгло и покалывало.

От боли я даже не заметила влетевшего в хранилище Азария, которые привёл лекаря. Он с силой одернул мои руки, громко выругался и оттащил меня подальше от чана.

— Какого чёрта ты творишь, дурная?! — закричал он, осматривая мои покрасневшие руки, с только проступившими пузырями на коже.

Лекарь присел рядом со мной, открывая свой белый чемоданчик и достав необходимые травяные мази и бинты. Он бережно смазал и перевязал ожоги, а заодно и осмотрел меня, в поисках источника плохого самочувствия.

— Всё из головы, — обратился к падшему он, как можно тише, чтобы я не услышала. Но я всегда отличалась хорошим слухом, поэтому скрыть это от меня не удалось. Да я и сама все прекрасно осознавала.