Вне штата. Киллер – это будет мой мир!

Глава 13

Директор ресторана проводил взглядом отъехавшую иномарку, затем вернулся обратно. В голове крутилась одна мысль — где-то он уже видел эту девицу. У самых дверей вспомнил — журнал «Человек и закон».

— Пшел вон, — со злостью прошипел всё ещё лежащему у стола половому.

Не обращая на него внимания стал искать в шкафу журнал, наконец он нашелся. С обложки на него смотрела улыбающаяся посетительница, которая оказалась не такой милой как на фотографии. В статье описывался её подвиг, награждение, стрельбы и служба в столичном отделе ОБХСС. Упомянута была и её тетка работающая на Петровке, которая оказалась не секретуткой, а заместителем начальника уголовки. От таких неожиданных сведений вспотели ладошки, директор представил что сегодня могло произойти с ним. Картина в его представлении получилась до того страшная, что он вскочил со своего кресла. Дали бы не меньше десятки, — крутилось в голове, — Эти не простят! Черт, там же прокуроры и судья!

Перед глазами мелькнуло, как его приговаривают к высшей мере наказания — расстрелу. Ааа, — закричал он от страха. В появившегося на крик халдея полетела бутылка импортного коньяка. Проштрафившегося официанта хотелось придушить собственными руками. Не иначе от жадности у того случилось помутнение — не смог отличить колхозниц от элиты. Не будем вспоминать фирменные тряпки, в которые они были одеты с ног до головы, но драгоценности! Только на пальцах Лёд под сотню тысяч, да и другие упакованы неплохо. Пожалуй стоит предупредить приятелей из Метрополя и Яра.

В последнем поблагодарили, а в первом ошарашили новостью о заказанном Львовой зале. Всего на сорок человек, но практически все будут из столичной милиции и прокуратуры.

— Год зараза будет без чаевых! Это надо же так подставить, чуть под расстрел не подвёл! — не сдержался директор.

Стоявший за дверью провинившийся официант, который хотел вымолить прощение, грохнулся в обморок. Привели его в чувства стаканом «Столичной», которую пришлось влить через воронку. У полового стучали зубы и он не мог приложиться к граненой посудине.

Утром к нам никто не ломился, что уже было хорошо. Можно было ещё немного поспать, вот только как назло не хотелось. Всё дело в Лане, она сегодня мне снова приснилась. Я лежала и пыталась вспомнить мой сон до мельчайших подробностей. До новолуния осталось всего полмесяца, а потом целых тридцать дней с любимой. Наверное стоит побывать в Париже, это же город всех влюбленных! Потом в Венецию, покататься на гондоле и спеть серенаду Котенку. Мур, мур, мур, я люблю тебя!

— Оля, ты проснулась? — отвлекли меня от грандиозных и немного развратных планов.

— Вашими громкими молитвами, — громко ответила ей.

Пришлось вставать и тащиться в ванную, там зевая принять душ, потом на кухню готовить завтрак. Очередь кашеварить сегодня моя, но это только так говорится — варить кашу не умею. Опять будет яичница, — вздохнула я. Тут раздался звонок из прихожей, пришлось идти открывать нежданному гостю. Интересно, кого на этот раз к нам принесло так рано утром.

Принесло Антошку Кочеткова, который тут же чмокнул меня в щечку. Бить болезного совсем не хотелось, поэтому быстро отправила его на кухню. День вроде задался, яичница отменяется.

— Оль, кто к нам пришел, — спросила выходя из своей спальни Анастасия.

— Антошка! Завтрак нам готовит, — просветила её.

— Наконец-то у нас появился мужчина! — обрадовалась Настя, я же от такого заявления поперхнулась.

У меня случился спазм и я начала громко икать. Сестра вначале отпаивала водой, затем шлепала по спине, давала лимон — ничего не помогало. Я готова была сделать что угодно, лишь бы прекратить эти муки. Помог Антон, он подошел ко мне сзади и сильно прижал к себе. Руки крепко обхватив мою грудь, которая под тонким шелковым халатиком была абсолютно голая. От такого фривольного поведения у меня снесло крышу, захотелось убить наглеца самым жестоким способом.

— Вот и всё прошло, — сказал он и быстро спрятался за Анастасию.

Только сейчас до меня дошло, что икота закончилась. Вроде и поблагодарить надо, а вроде и башку оторвать за такое нахальное поведение. Меня никто до этого за грудь не хватал, тем более парень.

— Оля остынь. Он хотел тебе помочь, — начала успокаивать сестра.

— Да за такое убивать надо! Он меня оскорбил и унизил! — не согласилась с ней я.

— Это была вынужденная мера — сделать так, чтобы твой мозг переключился на другое. Извини, но только это мне пришло в голову. Прости пожалуйста, — донеслось из-за спины Анастасии.

Вот скажите, что мне с ним теперь делать? Помог как смог.

— Черт с тобой, ты прощен. Можешь выходить, не трону. Спасибо тебе, я бы ещё промучилась с этой икотой не знаю сколько. Только всё равно, мне было неприятно чувствовать твои руки, — немного успокоилась я.

— Зато мне было очень приятно, — но увидев мои наливающие бешенством глаза быстро добавил, — Помочь тебе!.. а ты что подумала?

— Ничего! Хватит об этом, пора завтракать!

Каша сегодня у нас рисовая, Антон действительно мастерски её приготовил. Пока я сидела и думала о будущем, он накрыл стол. Разложил по тарелкам мясо и сыр, сварил кофе,а в центр стола поставил главное блюдо — кастрюльку с кашей.

— Кушать подано, — громко объявил он.

Пришла Анастасия и нас обслужили как в лучшем ресторане. После завтрака решали кто чем займется. Сестра отправляется на работу, там ей что-то нужно сделать, а мне съездить на дачу и отвезти деньги. Раз у Кочеткова сегодня выходной, то он решил составить мне компанию.

Сложила финансы в сумку, одела джинсы и футболку, нечего этому влюбленному на мои ноги пялится, и подхватив Антона под руку вышла из квартиры. Во дворе болтался, что впрочем было предсказуемо, герой любовник. Было заметно что он недоволен, со мной же вышел Кочетков. Когда узнал что мы едем на дачу, пытался к нам напроситься, еле отвязалась от него. Сели и просигналив на прощанье «Амурчику» выехали со двора.

— Рассказывай, машина чистая, нас никто не услышит, — сворачивая на шоссе сказала Антону.

— С тобой решили не спешить. Ты вне каких либо подозрений. Меня отправляли на полиграф, я всё сделал как ты советовала. Полчаса и я чист перед партией и народом, — криво улыбнулся мой попутчик.

— Даже не хочу знать, что ты там себе нафантазировал, — взглянула на него.

— Не надо думать обо мне так плохо. Я представлял поцелуй, не больше.