Защитник

– Возьму.

Теперь зависаю я.

Что?

Ваня это правда сказал или я услышала то, что подсознательно хочу услышать уже так долго?!

– Ты серьезно?! – переспрашиваю, не в состоянии поверить в это.

– Да, – подтверждает парень. – Я, конечно, живу с бабушкой, но она мировая, и у нас будет своя комната.

Хочется плакать от накрывших с головой эмоций. Вот реально, хотя я совсем не плаксивая и привыкла все держать в себе.

Я облажалась!

Я считала, что Ваня совсем не тот, кто может забрать меня из родного города, от людей, которые душат, держа меня на привязи обязательствами, а он оказался счастливым билетом в новую жизнь.

Кто бы мог подумать?!

Я ведь чуть не потеряла Джекпот.

Снова падаю ему на грудь и пытаюсь спрятать от парня убежавшие слезы.

– Ты чего? Я же правда увезу тебя! Я всю неделю не знал, как сказать это. Боялся услышать твой отказ.

Теперь хочется смеяться от тупости ситуации. Я даже не надеялась, что он возьмет меня, а Ваня переживал, что я не пожелаю с ним уехать.

Слезаю с парня и устраиваюсь рядом.

– Завтра поговорю с тренером, чтобы разрешил поехать с командой в автобусе, а на вокзале купим билет.

– Не надо.

Никто не должен знать о моем отъезде и о том, что я уезжаю с одним из парней команды. Санкт-Петербург, конечно, большой, но лучше пусть я растворюсь в неизвестном направлении. Так надежнее.

– Почему?

В глазах парня удивление, и я отмахиваюсь шаблонной фразой:

– Меньше знают – лучше спят.

– А мать тебя отпустит? – снова напрягаясь, уточняет он.

– Я совершеннолетняя, – бормочу, хмурясь. Ее я даже спрашивать не собираюсь. Расскажу непосредственно перед самым отъездом, чтобы никому не проболталась.

Ваня скоро засыпает, а я, взбудораженная его приглашением, мыслями о предстоящей дороге, новой жизни, не могу провалиться в сон.

Чтобы не будить парня, ворочаясь в тесной кровати, поднимаюсь и иду к окну.

Устроившись на подоконнике, задумчиво смотрю вдаль, в свое прошлое…

В этом городе я родилась и прожила двадцать один год, встретила любовь и потеряла… Теперь здесь меня ничто не держит, и я, как птица, хочу улететь в «теплые края», чтобы выжить. Только я, в отличии от пернатых, не планирую вернуться. Я хочу исчезнуть и выстроить в новом чужом городе другую счастливую жизнь.

13 глава. Отъезд

Ваня уходит утром такой воодушевленный и счастливый, а меня обдает волной вины. Он реально волшебный мальчик, но я совсем не сказочная принцесса, как думает парень, в лучшем случае заколдованная. Успокаиваю свою совесть, что буду минимально доставлять проблем и огорчений и максимально – удовольствия и улыбок, чтобы он не пожалел о своем благородном поступке.

Вздыхаю. Когда-то я тоже была такой же окрыленной и порхала, как бабочка, но лето оказалось невечным… Наверно, так у всех. Но пусть он «порхает» как можно дольше.

Ваня заслужил это!

Плюхаюсь на кровать и оглядываю комнату. Так странно ощущать, что ты находишься последние минуты в месте, в которое, скорее всего, никогда больше не приедешь. Отбрасываю неважные сейчас мысли и прогоняю в голове, все ли я положила.

Я взяла минимум: одежду, фотоаппараты и сопутствующие принадлежности к ним, осталось так, по мелочи собрать то, что сложила на стол.

Внезапный стук в окно вырывает меня из размышлений.

– Ваня?

Открываю створку, что я уже заперла, и парень впрыгивает в комнату.

– Ты почему не уехал с командой? – спрашиваю, ошарашенно таращась на него.

– Я решил: тебе нужна помощь.

Хмурюсь. Я не просила помогать, и эта его самодеятельность раздражает, а все потому, что может обойтись мне боком.

«Но он же не знает ничего о твоих заморочках!» – спохватывается внутренний голос, бросаясь на защиту Ванечки, словно на амбразуру.

– Не стоило.

Видимо, я произношу эту фразу слишком резко, потому как парень начинает вглядываться в мое лицо, не понимая, в чем подвох.

– Я не хочу, чтобы мать знала, куда я еду и с кем, – объясняю ему.

– Почему?

Вот что за любопытный!

Хотя, наверно, его задевает, что я хочу скрыть то, о чем ему хочется кричать.

– Потому что!

– Хорошо. Я вылезу так же по крыше, и она меня не увидит.

Сбавляю обороты.

– Спасибо.

Ваня, не понимая, что со мной происходит, но чувствуя: что-то не так, беспомощно притягивает к себе.

Тепло его тела, запах, который с каждый разом становится все родней…  И я уже совсем не сержусь на парня за несанкционированное появление.

– Ты все собрала?

– На столе оставшуюся мелочь надо сложить, – уже вполне спокойно отвечаю ему.

– Давай я.

Протягиваю Ване рюкзак, а сама подхожу к шкафу еще раз проверить, все ли из того, что собиралась, я взяла.

Закрываю чемодан и еще раз оглядываю комнату. Теперь вроде все.

– Жди меня в конце улицы, – произношу я и слышу снизу:

– Софийка!

Парень вглядывается в меня и расплывается в улыбке.

– Софийка… – растягивая мое имя, словно пробуя его на вкус, повторяет он, но я одергиваю:

– Никогда не называй меня так!

Хмурится и опять задает свое несносное:

– Почему?

– Ты можешь просто сказать, «да» и ни о чем не спрашивать? – выплевываю с раздражением.

– Хорошо.

Ваня мрачнеет, а во мне просыпается совесть.

Кто-то обещал доставлять ему минимум проблем и огорчений?!

Вздыхаю и поясняю свои предыдущие слова:

– Это имя связано с прошлым, о котором мне больно вспоминать. Моя мать – единственная, от которой я терплю подобное обращение.

– Хорошо, – повторяет он мягче и скрывается в окне.

Надеваю на спину рюкзак и решительно выхожу из комнаты, таща за собой чемодан.

За свою непростую жизнь я почти научилась ни о чем не сожалеть. Это единственно возможный вариант идти вперед после всех перипетий, что устраивает судьба. И сейчас, закрывая прочитанную страницу своей жизни, как книжный лист, наивно надеюсь, что дальше меня ждет Хеппи-энд.

Спускаюсь на первый этаж и слышу признаки жизни на кухне.

Вхожу в помещение, надеясь, что мать там одна и я смогу перекинуться с ней парой слов.

Она встречает меня большими глазами и удивлением, написанном на не старом, но уже исполосованном морщинками лице.

– Ты куда это намылилась?

Смотрю на нее в упор и выдаю:

– Уезжаю.

– Куда? – летит скорее так, ради интереса.

– Это не имеет значения.

– Как это! Я твоя мать и должна знать, – возмущается женщина, родившая меня просто из духа противоречия.

– Мам, не верю. Не заморачивайся со спектаклем «как я без тебя». Я уже давно не имею значения в твоей жизни.

– Как тебе не стыдно!

Усмехаюсь. Реально смешно, когда чужие косяки перекладывают на тебя вместе с пафосными фразами.

– Нисколько. Я говорю правду.

– И насколько ты уезжаешь? – перескакивает она от ответа к вопросу.

Пожимаю плечами, не желая произносить пугающее слово «навсегда».

Да и зачем?! Сейчас это роли не сыграет.

– Звони хоть иногда.

– Постараюсь.

Выхожу из дома и, чувствуя вслед тяжелый взгляд, иду со двора, убеждая себя, что поступаю правильно.

Ваня ловит меня в конце улицы и заглядывает в глаза, пытаясь понять странную особу, с которой связался. Ничего не разгадав, он молча забирает вещи, и мы вызываем такси.

На вокзале суматоха, и я начинаю нервничать.

А если билетов уже нет, и я не смогу сегодня ехать?

Не может быть. Еще совсем не сезон.

А если кто-то видел мня с вещами, и я не успею свалить?

Все! Стоп! Без паники.

Поворачиваюсь к Ване.

– Я пойду в кассу.

Он удерживает меня за руку и мотает головой.

– Не надо. Я вчера купил тебе билет.

В шоке смотрю на парня и таю. Я не привыкла к такой заботе. Только папа так безоговорочно меня любил, и я чувствовала, что на свете существует вселенская любовь. Даже Артем всегда был сдержан в своих чувствах и баловал вниманием исключительно в особые даты.