Страница 3 из 11
— Нет, — с удивлением смотрю на девочку, не понимая, откуда у нее такие пристрастия.
— И я нет, — разочарованно вздыхает она, подперев ладошкой подбородок. — А вы знаете, что у нас нет мамы? Она на небе, — она понижает голос до шепота и взглядом указывает вверх.
Обычно она не выделялась разговорчивостью среди других детей, поэтому ее болтливость стала для меня полной неожиданностью.
— Жаль, мама не может вернуться, я бы хотела, чтобы у меня была мама, как у других, — тяжело вздыхает она и утыкается взглядом в чашку с чаем.
— Не расстраивайся, зайчонок, уверена, твой папа обязательно найдет хорошую маму и у тебя их будет две. Одна — оберегать тебя с небес, вторая — заботиться здесь.
— Я бы хотела, чтобы она была похожа на вас. Вы классная и торт вкусно готовите, а ещё красивая. — Она смешно болтает ножками под столом, заставляя меня искренне улыбнуться в ответ.
После чаепития мы устраиваемся на диване перед телевизором, я включаю Лизе мультики, сама же пытаюсь дозвониться до Коли. Но его телефон отключен. Даже когда стрелки часов показывают почти полночь, а малышка уже давно уснула.
Я подхожу к окну, на улице жуткий ливень. На душе становится тревожно. Где же ты ходишь, Коля?
Я бросаю взгляд на спящую девочку и вдруг понимаю, что из-за своих проблем забыла о самом главном: ее отец так и не позвонил. Хоть бы с ним ничего не случилось, ведь, кроме него, у Лили больше никого нет.
Я укрываю ее пледом, поправляю подушечку, оставляю включенным ночник и раскладываю себе кресло. Оставлять Лизу одну в комнате в чужой для нее квартире не хочется, так как она может проснуться среди ночи и испугаться, поэтому придётся немного потесниться. Всю ночь я прислушиваюсь к звукам в квартире и сжимаю в руке телефон. Но ни один из мужчин так и не звонит.
Утро выдается пасмурным и сырым. Я вызываю такси, чтобы добраться до работы, так как курточка Лизы слишком легкая для такой погоды и я боюсь, что малышка может заболеть.
— Звонил? — первое, что спрашивает меня заведующая, стоит нам появиться в детском саду.
— Нет, — отрицательно машу головой, с тревогой поглядывая на Лизу. — Давай беги к остальным деткам, — отправляю ее, чтобы она не слышала наш с Марией Павловной разговор.
— Если до вечера не появится, я все же позвоню куда надо, — хмурится она, складывая руки на груди, но, как бы она ни пыталась казаться безразличной, я все равно замечаю, что нервничает не меньше моего.
— Думаю, с ним что-то случилось. Он очень ответственный в плане дочери, не мог он просто так о ней забыть, Мария Павловна, — заступаюсь за мужчину, ни капли не лукавя.
— Знаем мы таких ответственных, насмотрелась я за годы на родителей. Надеюсь, он все же соизволит появиться, иначе будет куча бумажной возни из-за этого прецедента.
Кажется, я все же ошибаюсь в женщине, переживает она не за судьбу Лизы, а за лишнюю трату времени и ненужное к нам внимание со стороны управления образования.
— Я сообщу вам, когда приедет Волков. Думаю, там и в самом деле что-то случилось. Может, авария. Надо бы позвонить на горячую линию и спросить, не поступал ли к ним такой.
— Это не наша работа, Дарья Сергеевна. Занимайтесь детьми и не лезьте куда не просят. Я у себя в кабинете, если что, — произносит холодным тоном и быстро исчезает за дверью.
Весь день я не могу найти себе места. Ощущение, словно все во вселенной против меня: Коля по-прежнему не отвечает на мои звонки, отец Лизы так и не дает о себе знать. Я наблюдаю за девочкой весь день и замечаю, как она время от времени бросает в сторону окна грустные взгляды. Ждёт отца, понимаю я. А когда в группе остаются лишь несколько деток, не выдерживает и подходит ко мне.
— Папа звонил? Он заберет меня? — смотрит с надеждой своими огромными глазищами.
— Он…
Я замолкаю, не зная, что сказать. Мария Павловна забегала несколько раз и, несмотря на мои заверения, что в случае чего я вновь заберу Лизу к себе, скорее всего уже успела связаться со службой опеки. Расстраивать малышку не хочется, но и врать не вариант.
— Звонил, но пока что не знает, когда сможет тебя забрать. У него какие-то дела на работе. Пойдёшь ко мне снова, если у него не получится приехать вовремя?
— Да, — грустно выдыхает она и походит к окну. Становится на носочки в надежде дотянуться до подоконника, но ее рост не позволяет увидеть двор.
Я начинаю не на шутку волноваться за судьбу Лизы, а когда поздно вечером в группе появляются незнакомые люди, не могу поверить, что Мария Павловна все же сделала это. Позвонила в службу опеки.
Глава 4
— Имя?
Артур Волков был зол. Даже больше, чем когда какой-то идиот подрезал на повороте его крузак в тот момент, когда его дочь мирно спала в детском кресле на заднем сиденье.
— У вас перед носом мои права, так к чему эти вопросы? — голос хриплый, насмешливый, ленивый. Он уже не в первый раз в отделении, правда теперь вовсе не за мелкое хулиганство.
Их накрыли неожиданно. Вооруженный отряд ворвался в помещение прямо посреди боя, положив всех: и посетителей, которые сделали ставки и с нетерпением ждали развязки, и самых бойцов, которые были так увлечены на ринге, что не сразу заметили, что что-то не так. Наверняка место сдала какая-то крыса, и если стукача найдут, то Артур не позавидует ему.
— Имя, — словно заведенный повторяет лейтенант, и Артур закатывает глаза. Разваливается на стуле и кривится от боли. Бой и так был жестким, удача явно была не на его стороне, а потом ещё и эти с погонами добавили.
— Слушайте, у меня дочь в детском саду, ее некому забрать, не могли бы вы отдать мой телефон? На минуту. Всего один звонок.
Он как может сдерживает свою ярость, пытаясь казаться вежливым. В первую очередь нужно позаботиться о Лизе, а потом решать остальные вопросы. Но его терпения надолго вряд ли хватит. У него вообще его нет, если о том пошла речь. С того дня, как жена Волкова умерла, оставив после себя разбитое сердце, дыру в груди и маленького грудного ребёнка на руках, он изменился до неузнаваемости. Из романтика и мечтателя превратился в циничного и яростного мужчину, который вымещает свою боль и злость на судьбу с помощью боев без правил, которые ещё и приносили немаленькие деньги. Столько он продавцом автозапчастей вряд ли бы заработал и самое лучшее дочери дать не смог бы. Правда, в этом всем есть и существенный минус. И именно сейчас он находится напротив Волкова.
— Имя, — с нажимом произносит толстяк, и Артур сдается в надежде, что после этого ему все же отдадут мобильник.
— Волков Артур Сергеевич. — Кладёт руки на стол и с тоской смотрит на наручники. Неудачный выдался вечерок.
— Дата рождения?
— Можно я сам заполню эту анкету? Так будет быстрее, — нетерпеливо спрашивает он, меняя положение на стуле.
— Гражданин Волков, у нас есть определенная процедура, не препятствуйте работе следствия, иначе проведете здесь несколько месяцев.
Угроза сработала. Он не может позволить себе пробыть здесь даже одну ночь, не то что несколько месяцев. К тому же Рустам наверняка уже ведёт переговоры с ментами, чтобы выкупить его. Лучшего бойца он точно не оставит в обезьяннике.
— Судимости ранее были?
— Нет.
Лейтенант медленно выводит ручкой по бумаге, записывая информацию, а Волков не может найти себе места. Костяшки сбиты в кровь. Лицо горит от ударов. Ребра наверняка сломаны, но эта боль ничто в сравнении с тем, что где-то там осталась его дочь. Одна. В детском саду. Посреди ночи. И о ней некому позаботиться. Что, если ему сегодня не удастся выйти отсюда? В эту минуту он винил себя за то, что не принял предложение назойливой соседки этажом ниже забрать Лизу из садика. Чтобы отделаться от неё утром на стоянке, он сказал, что допоздна будет торчать на работе, из-за чего не сможет с ней поужинать. И даже почти не соврал.