Нас больше нет

И пока я как дура сидела, не двигаясь, и моргала, Давид вышел из дома, сел в свой внедорожник и уехал.

Неужели мне все же удалось вывести его из себя?

Только почему вдруг мне захотелось разреветься? Это ведь именно то, чего я так желала: чтобы он наконец-то исчез из моей жизни.

Глава 5. Лера

Несколько минут я сижу и пялюсь в одну точку. Давид ушел, и мне вроде бы должно стать легче, но ни черта подобного. Настроение испортилось еще больше.

Я посмотрела на накрытый стол, на бутылку вина, выглянула в окно, чтобы убедиться, что автомобиля Леонова во дворе точно нет, и решила, что мне нужно выпить. Не каждый день встречаешься с бывшим мужем.

Терпкое вино встало поперек горла. Я предпочитаю полусладкие сорта, а это сухое. Перебила вкус виноградом, сжала пальцами тонкую ножку бокала. На душе неспокойно как-то. Гадко.

Убирать со стола сил не осталось. Несмотря на непогоду снаружи, в доме оставалась духота. Поэтому я вышла на веранду и, убедившись, что гроза ушла, открыла дверь, впуская внутрь прохладу.

Я подняла голову к небу и обняла себя за плечи. На дворе уже ночь. И уснуть сегодня точно не смогу. Послышался какой-то шум на чердаке, словно что-то пробежало по потолку, и я сморщилась. Наверняка крысы завелись.

Я какое-то время стояла на пороге, подставив лицо прохладному ветерку и чувствуя, как последние капли дождя приземляются то на руку, то на щеки. Рев мотора привлек мое внимание. Ворота во двор остались открытыми, и, ослепляя меня светом фар, прямо под дом закатил внедорожник Давида.

Дверца с силой хлопнула. Давид в несколько шагов преодолел расстояние до меня.

— Дорогу размыло, до моста не проехать. До утра так точно, — отрапортовал он, при этом напряженно вглядываясь в мое лицо. Словно ждал предложения остаться на ночь.

— Помнится, у тебя очень удобные сиденья в машине были, — хмыкаю я, все так же загораживая проход в дом.

— То была другая тачка. Эта чуть поменьше. Так впустишь или нет?

Я раздумываю несколько долгих секунд.

— Впущу. Только чтобы утром, когда проснусь, тебя здесь не было. — Отступаю в сторону, буравя его недовольным взглядом.

— Не волнуйся, как проснусь — сразу же уеду, — натянуто улыбается Давид и протискивается мимо меня в дом.

Сердцебиение вновь учащается. Я оборачиваюсь, но Леонов уже исчез из поля моего зрения. Из кухни послышался звук посуды. Неужели со стола решил убрать?

Я иду в душ первой, но, как оказалось, я забыла воткнуть в розетку бойлер, и пришлось мыться под холодной водой. С Давидом столкнулись лишь раз: он нес в дом свою спортивную сумку с вещами. Он усмехнулся, я отвела от него взгляд. Мы не сказали друг другу ни слова, просто разошлись по разным комнатам.

И все же, как я и думала, уснуть не получилось. Прямо за стеной находился Давид, и это будоражило кровь. Я прислушивалась к звукам в доме, но тишину тревожил лишь ветер за окном.

Перебирала в мыслях планы на завтра, игнорировала фантазии о бывшем муже. Уснула, кажется, на рассвете. А проснулась от звука голосов. Мужского — это был точно Давид, который, к слову, должен был давно свалить, — и женского. Незнакомого, но точно принадлежащего молодой девушке.

В сердце кольнуло, в душе зародилась злость. Я натянула джинсы и прокралась к двери, вслушиваясь в обрывки фраз.

— …вот, еще совсем теплые. Видела вчера твою машину через окно, думала, утром ко мне забежишь, но не дождалась. Остынут же, — мило прощебетала девушка, а я отчего-то начала злиться.

Давид давно уже не мой, но ощущение такое, словно застала мужа с любовницей случайно. И от этого так гадко на душе.

— Спасибо, Кать, но не стоило так заморачиваться.

— Ну что ты, — отмахивается она, протягивая пакет с выпечкой.

Я останавливаюсь посреди коридорчика, скрещиваю руки на груди и любуюсь этой парочкой.

Они меня пока не замечают. Стоят на веранде. В дом Давид девушку пока пускать не спешит, и на том спасибо. Хотя его и самого здесь давно не должно было быть.

Когда Давид отступает на шаг в сторону, открывая моим глазам лицо собеседницы, мои брови ползут вверх от недоверия.

Катька! Черт, как же я по голосу-то ее не узнала?

Мы когда-то были лучшими подругами. До шестого класса. Пока Колька, парень на год старше нас, не влюбился в меня, тем самым поставив крест на нашей дружбе.

Катьке он до безумия нравился, и она приняла меня за предателя, словно я виновата в том, что парень выбрал не ее.

Мне, к слову, на этого Колю было по барабану.

Вот так и получилось, что с тех пор Катька не упускала возможности сделать мне какую-то подлость. Теперь вот мужа бывшего соблазнить своими пирожками хочет. Знает же, кому дом этот принадлежит, и наверняка все поняла.

— А ты надолго? — спрашивает она между тем, я же внимательно разглядываю ее. Лет семь, кажется, не виделись.

— Да как сказать, — задумчиво протягивает Давид, запуская пятерню в свои волосы. — На день, а может, на два.

Катька хорошо так похудела. От пухлых щек не осталось ни следа. Она в белом сарафане чуть выше колен, ресницы подкрашены, на губах розовая помада. Ее длинные черные волосы собраны в аккуратную косу. На ногах босоножки на невысоком каблучке. Она явно принарядилась перед тем, как прийти сюда.

— Я могу тебе здесь помочь. Ужин приготовить или убрать там. Ты говори, мне на каникулах делать все равно нечего. — Смотрит на него взглядом, полным обожания, а у меня во рту разливается горечь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Теперь становится ясно, для кого Давид так старался, вез вино, фрукты и сыр. Я ему своим присутствием явно все планы спутала.

Пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки. Да так сильно, что ногти впиваются в кожу.

— Ну теперь понятно, кто здесь в мое отсутствие порядки наводил, — не выдерживаю я и подаю голос.

Выхожу на веранду, сонно зеваю и щурюсь от яркого солнечного света. Делаю вид, что меня происходящее ни капельки не задевает.

— Привет, Катя, — машу ей рукой, Давида же полностью игнорирую.

Она вскидывает на меня удивленный взгляд. Ее рот приоткрывается, но она ни слова не произносит в ответ. Ощущение, словно Катька призрака увидела, а не бывшую одноклассницу, честное слово.

Давид же недовольно хмурится и складывает губы в тонкую линию. Крепче сжимает пакет с пирожками, на меня смотрит настороженно и, кажется, даже как-то с упреком.

А меня вся эта ситуация забавляет.

— Ты по делу пришла или просто моего бывшего мужа подкормить решила? — На моем лице появляется кривая усмешка.

Пульс барабанит в висках. Хочется выставить ее за порог сейчас же, но я подавляю в себе этот порыв, оставаясь внешне абсолютно невозмутимой и спокойной.

Катька растерянно переводит взгляд от меня к Давиду и обратно. По ее реакции становится ясно, что о нашем браке с Леоновым она не знала.

Но должна отдать ей должное: она быстро взяла себя к руки и выдавила в ответ приветливую улыбку.

— Давно не виделись, Лер. Не знала, что ты замуж вышла, а потом еще и развелась.

Если знать ее хорошо, то можно расслышать язвительные нотки и издевку в мелодичном девичьем голосе.

— Ладно, не буду вам мешать, — скромно потупила она глазки. А потом стрельнула в сторону Леонова хитрым взглядом. — Давид, приходи как всегда. Я буду ждать тебя, только предупреди заранее, на сколько останешься у нас.

И, перекинув через плечо густую косу, она упорхнула на улицу из моего дома.

— У тебя есть пять минут, чтобы убраться отсюда вместе со своими пирожками, — поворачиваюсь к Давиду. Отчего-то на фоне нежной нимфы Кати чувствую себя настоящей горгульей.

Давида, кажется, смешат мои слова. Пакет с пирожками отправляется на стол, Давид открывает рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент на веранде вновь появляется улыбчивая Катя.

Чтоб ее!

— Совсем забыла тебя поблагодарить за стулья и парты для школы. Мы несколько лет пытались выбить их. Спасибо, Давид! Мои первоклашки будут счастливы, — щебечет она, и взгляд такой преданный, полный восхищения.