Страница 2 из 5
Ведь он всегда считает себя правым и учит других. Особенно близких.
И им очень несладко с таким родителем, супругом, родственником.
Занудой и любителем поумничать.
В глубине души психолох недолюбливает людей. Ведь в детстве он часто был жертвой издевательств и травли.
Мотивы выбора профессии у психолоха весьма прозаичны: попытаться себя вылечить и научиться управлять другими.
Если найдется смельчак, что попытается донести до психолоха правду: «Врач, исцели себя сам!» – он станет его заклятым врагом. Психолох, увы, еще и злопамятен.
А также склонен к депрессиям, конфликтам. Высокими доходами тоже похвастаться не может. Если у него есть дети, обычно они проблемные.
Если очень коротко, психолоха от психолога отличает мания величия и непроработанность.
И окружающим хорошо видно: этот человек не умеет жить.
Поэтому психолог и специалист он только на бумаге. А в жизни… так себе… серое существо… биомасса.
Клиентам этого не понять.
Потому что пришедшему на прием озабоченному своими проблемами человеку и в голову не придет, что тот, кому он сейчас начнет доверять самое ценное – душу – неудачник. Неумный человек. Лузер.
Ну, правда, разве мы спрашиваем у преподавателя: «Скажите, вы сами умеете учиться? Знаете, как это – запоминать такое количество информации? Понимаете содержание песен на языке, которому обучаете?»
Интересуемся ли у таксиста, сколько дней, недель, месяцев он за рулем, бесстрашно вверяя на время ему свою жизнь?
Уточняем ли у врача, сколько раз в году он сам болеет респираторными заболеваниями, почему имеет лишний вес и проверял ли на себе и близких эффект назначенных нам лекарств?
С чего мы решили принять за истину предположение, что должность человека = профессионализм?
Если задуматься, мы проявляем большее рвение при выяснении качества оказываемых услуг строителями, мастерами по ремонту бытовой техники, портными, стоматологами, массажистами, парикмахерами и т.д., а душевные переживания порой доверяем гадалкам, астрологам, целителям… и психолохам.
Нимало не задумываясь: как на мою израненную психику повлияет их оценка, мнение, прогноз? Какие последствия, в т.ч., отдаленные, это повлечет? Что будет с моей нестабильной нервной системой, моим настроением, если психологическое воздействие окажется непрофессиональным, негативным?
Когда видишь все это, хочется крикнуть: «Люди, очнитесь!»
Хватит есть все подряд, без разбору: некачественную психологическую информацию в глянцевых журналах и интернете, чужое непрофессиональное мнение о вас, близких и подчас вредные рекомендации и советы коновалов от психологии!
Если не подавитесь, то отравитесь. И, может, навсегда.
Потому что вредное психологическое воздействие опаснее иных тем, что поражает критическое мышление, здравый смысл и часть инстинкта самосохранения.
Не верите?
Тогда вспомните, как разрушительны бывают слова свекровей и тещ для молодой семьи. Или скороспелые неутешительные диагнозы врачей для пациентов…
…Есть слова – словно раны, слова – словно суд,-
С ними в плен не сдаются и в плен не берут.
Словом можно убить, словом можно спасти,
Словом можно полки за собой повести.
Словом можно продать, и предать, и купить,
Слово можно в разящий свинец перелить.
В. Шефнер. Слова.
Психолог воздействует словом.
Тем печальнее, когда слово вылетает из уст психолоха.
И наносит непоправимый ущерб.
Доверившемуся.
Глава 2. Почему психологов не проверяют на профпригодность?
Когда клиент не приходит на прием, радуюсь… Так не хочется работать.
Известная психотерапевт на занятии терапевтической группы
Кто психолог?
Я психолог.
Кто психолох?
Я психолох.
И если задавить поднимающуюся гордыню (мол, нет, не во всем же…), правда предъявит очевидные факты.
Мне стыдно за ряд моментов в моей психологической практике и в жизни.
Знаете, к психологам применяют двойные стандарты: если ты психолог, должен быть чуть совершеннее остальных людей. Вести себя вежливей, проявлять доброту и участие. И главное, быть умнее и мудрее. А еще всегда помогать. Даже, если жизненную ситуацию тебе рассказали на ходу: в очереди в поликлинике, на скамейке во дворе, в магазине.
Меня эта повышенная требовательность к психологам возмущала и злила.
А сейчас я думаю, что в этом что-то есть.
Ведь, работая с израненными людьми, действительно, надо быть и сильнее, и умнее, и опытнее, и мудрее среднего человека. Иначе не потянешь этот груз: выдерживать море чужой боли, скорби, горя, отчаяния, продолжать оставаться в контакте, даже, если все это клиент пытается разместить в тебе и т.д. А еще спокойно переносить враждебность со стороны клиента и обесценивание тебя, твоего труда и совместной работы.
Если таких качеств у специалиста нет, или они слабо выражены, а сам он на личную психотерапию не ходит, клиенту приходится иметь дело с психолохом и напрасно тратить время и деньги. В лучшем случае.
В худшем с таким недоспециалистом клиент может получить ретравматизацию. Вместо реальной помощи откатиться в еще большую боль и недоверие миру. Сорваться во внезапную авантюру типа увольнения и переезда или разрушить брак.
К психологу идут как к гуру. Если вместо гуру встретят дуру неумного, пиши пропало.
Кроме того, коллегам такого психолога в коллективе очень непросто. Странный он: иногда конфликтный, иногда застенчивый, иногда лживый, иногда с непомерными амбициями и склонный к интригам. Иногда антилидерствует (борется с начальником). Отягощенный психологическими знаниями, горе-психолог может неплохо манипулировать людьми, применяя навыки для достижения бессознательных или осознаваемых личных целей.
Психолоху трудно с собой. С другими. Окружающим с ним еще трудней.
Ведь многие психологи имеют отягощенный анамнез, из-за которого и пошли в профессию: глубокие детские травмы, которые привели к заострению некоторых черт характера и невротичности, а иногда, к более глубоким расстройствам.
Так было и со мной. Мое детство было непростым. Как травмированный человек, которому не смогли помочь многие психотерапевты, я как работник, как специалист и как клиент, часто была неэффективна.
Была ли я в роли психолога или на месте клиента, проклятые травмы не давали свободно дышать, быть спокойным и полноценным человеком. Конечно, за свою практику и работу я много ошибалась, иногда вела себя странно, с точки зрения окружающих, и меня с полным правом можно причислить к психолохам. Увы и ах.
Глава 3. Про гипноз
Много советов дается отовсюду, но если думать о пользе, то нет ничего лучше собственного мнения, если, конечно, совесть чиста.
Эвергетинос (Благолюбие. Том 1-4)
На заре моей профессиональной практики, точнее, когда я только поступила в университет и училась на первом курсе, ко мне обратилась соседка – школьница с необычной просьбой.
Девочке не давалось изучение иностранного языка. Зная, что я учусь на психолога, она попросила меня… ее загипнотизировать и освоить язык под гипнозом.
Или это я предложила ей помощь в качестве гипнотизера, теперь уже не припомню. Много времени прошло. Но перспектива психологического эксперимента вдохновляла.