Равновесие крови

Эта неделя пролетела как один длинный день. Несмотря на подступающую панику, я постаралась выдержать все испытания и не закатить скандал, не вцепиться в космы Кирнан, ничего не разбить и не сломать. Быть настоящей кэррой. Такой, как сестра, которая на удивление гармонично вписалась в новую обстановку. Каким-то совершенно поразительным образом она умудрялась дружить со всеми, и никто не обращал внимания на некоторую неуклюжесть и незнание столичных повадок. Она оказалась на своем месте.

А вот я не могла похвастаться тем же. Во мне совсем не было хитрости, и я постоянно говорила в глаза, что думаю, чем ставила в тупик и вызывала подсознательное раздражение у многих девиц и дворцовых кэрр. Пожалуй, только Паули действительно относилась ко мне хорошо. Ей нравилась моя прямолинейность. Она находила ее освежающей.

Гораздо сложнее было с самим временем. Оно ускользало, а я никак не могла найти выход. И, пожалуй, только ночные вылазки позволяли держать себя в руках и не кричать от страха. Я не боялась осуждения. Не боялась брезгливости или отвращения. Я боялась того, с чем столкнется мать.

Что сделает кэрра Астерия и король, когда увидят, как выгляжу на самом деле?.. Я не знаю ответа.

Равновесие невест – период покоя девушки, когда она замирает перед будущим. Промежуток времени между невинностью ребенка и зрелостью женщины. В эти годы окончательно формируется личность и женская суть. Опасный период, когда нужно найти баланс внутри себя, не скатиться до животной составляющей, но и не остаться девой, витающей в облаках.

Через Равновесие проходят каждая драконица, независимо от того, в знатной семье она родилась или среди простолюдинов. Тяжелее всего приходится богатым, так как нельзя позволить девице попробовать все разом, она должна оставаться чистой для мужа. Хорошенькой девушкой, добропорядочной и верной. Ведь если она не будет такой, как она может стать тылом для своего мужа? Как может родить хорошее дитя? Как может нести ответственность за целый замок? Как может стать наместником провинции, если с мужем что-то случится?

Если девушка не может себя контролировать, не может обуздать свои порывы, значит, в ней есть звериная дикость. А это нарушение Равновесия. Звериная «свобода» ведет к бешенству. К превращению в дракона, одержимого кровью. Ведь только кровь способна удовлетворить зверя. И чем больше он будет пожирать, тем больше будет желать. Такая жажда опасна.

Во времена старых богов на драконов охотились, использовали их магию, приручали как самых обычных животных. Это делали люди, гномы, нимфы, тролли, даже оборотни, имеющие собственные опасные наклонности. Все во благо старых богов.

Несправедливость была остановлена Каргом и Клэрией, вставшими на защиту своего вида. Они сумели снять проклятие, наложенное богами, вернули драконам разум, научили сдерживаться, контролировать свою суть. Но одно осталось неизменным:

Когда девушка теряет Равновесие, когда поддается звериной стороне, то следом за ней идет мужчина. Потому что нет ничего прекраснее сильной и огненной драконицы. Ее страсть отражается в нем, и он падает еще глубже, чем она.

Из-за этого драконицы тысячелетиями не превращались до периода созревания. Но и после не стремились к превращениям, чтобы не выпустить зверя. Они запечатывали его. Даже не понимая, что это тоже нарушение Равновесия, за которое расплачивались сниженной рождаемостью. Нередко – бесплодием.

Только в последние сто лет, благодаря королю Вернону Каргатскому, дедушке Никлоса, возникла тенденция к изменению устоявшихся правил. Теперь драконы лучше понимают свою природу и саму суть Равновесия. Женщины перестают стыдиться своей второй половины, а мужчины, наоборот, восхваляют сильных и смелых дракониц.

Первое впечатление – самое важное. Поэтому так много зависело от весеннего бала. Сможешь проявить себя – запомнят. Упадешь лицом в грязь – это будет преследовать до конца Равновесия.

Разумеется, чтобы девушки не кичились состоянием своих родителей, был создан ряд правил, как они должны выглядеть. К примеру, платье обязательно с неглубоким вырезом, никаких жестких костяных корсетов, рукава – чуть ниже локтей, а длина подола – по щиколотку. Каблуки – не выше трех сантиметров. Цвет наряда – оттенки белого, материал – простой, никакого шелка и блестящих вставок. Из украшений – фамильное ожерелье. Желательно максимально аккуратное. Браслеты, серьги, митенки – под запретом. Волосы распущены, без заколок. На лице – дневной легкий макияж. Аромат духов – весенний, не тяжелый.

Задача девушки – быть олицетворением невинности, а не богатства и состоятельности семейства. Скромность превыше всего.

Поэтому мы с сестрой были почти счастливы. Ведь у нас весьма скудный багаж по меркам других аристократов. Конечно, не все дома такие состоятельные, как Грацбурские или ван Стейеро. Были и небогатые девицы. Но не настолько бедные, как мы. Быть самой бедной – отвратительно. Над нами и так частенько подшучивали, но, если они поймут истинные масштабы нашей оторванности от остальных, станет совсем худо.

Пока я решила не думать об этом, а сосредоточиться на настоящем. На ужасных и прекрасных женских процедурах, которые требовали невероятного самообладания, так что я была как сомнамбула к концу.

С утра я приняла горячую как кипяток ванну с лесными травами. Анишка накрутила мои волосы на веревочки, чтобы усилить естественный вьющийся эффект. Она помогла с макияжем, совсем чуть-чуть осветлила кожу и добавила немного румян, чтобы щечки выглядели свеженькими. Немного теней, и карий цвет заиграл карминовыми оттенками, как бокал терпкого вина. Губы не трогали – нельзя перебарщивать. Мое платье идеально соответствовало требованиям. Легкая шнуровка на спине подчеркнула талию и грудь, а свободный воздушный подол добавил лебединой грации.

– Красавица! – восхищенно воскликнула Паули, когда горничная закончила колдовать надо мной и я вышла в общую комнату.

С Паули все немного сложнее. Ее платье максимально свободного кроя, с невидимым подъюбником, чтобы создать талию и скрыть широкие бедра. Рукава заканчивались ниже локтей, вырез на груди обнажал ключицу, но скрывал ложбинку грудей, а специально вшитые в ткань маленькие косточки маскировали складки на талии. Цвет материала – теплый кремовый, чтобы подчеркнуть легкий румянец на щеках и привлечь внимание к роскошной рыжей гриве, которая как огненное пятно выделялась на белом фоне, отвлекая внимание от полноты. Она выглядела очаровательно. И все благодаря портному, который с утра подгонял платье, чтобы оно идеально село по фигуре.

– Как и ты, – отвечаю я, не скрывая удовольствия.

Мне понравилось кружиться по комнате, наблюдая, как платье легко поднимается вверх и так же плавно опускается вниз. Я никому не говорила, что его сшила мама. Что вообще все наши наряды сшиты мамой и ее родственницами из долины Корейро.

– А на мой взгляд, слишком вычурно, – заявила прямо от дверей своей спальни Кирнан. Я думала, самая богатая девушка найдет способ и в простом выделиться, но, на удивление, она поступила совершенно иным образом.

Ее платье – образец истинной скромности. Прямой подол и покрой, как мешок, ничего не подчеркивающий. Свободные рукава, вместо выреза – высокий стоячий воротник. Волосы распущенные, но не уложенные, а доведены до идеальной прямоты и забраны назад. Макияж, как и у меня, простенький. Сама скромница, будто святая. И только один элемент выбивался из образа, но никто не посмеет сказать, что это нарушение.

На шее Кирнан сверкал огромный синий сапфир, висевший на тонкой аккуратной цепочке. Он притягивал взгляды, одним только цветом говоря, кем является его обладательница. А размером – о состоянии семьи.

– Великолепно, – прошептала Паули, словно не услышав обидных слов.

Кирнан гордо задрала подбородок и улыбнулась.

– Вот так, девочки, – вызывающе заявила она, а я скрестила руки на груди. Мне разом стало противно от этой фальшивой скромности.