Ловушка для бабочек

Однако, полностью исчезнуть, отрезать всё, чем я занималась последние десять лет и начать новую жизнь с ноля, духу у меня не хватило. У меня осталось несколько лазеечек на двух порталах. Там я старалась вести себя неприметно, не отсвечивать и не вступать в беседы со старыми, хорошо знакомыми и уважаемыми в исторической тусовке персонажами. С моих старых аккаунтов кто-то вполне бодро и профессионально отвечал. Сам ли Тим плавал в этом потоке или нанял кого, мне было уже не важно. Задавать ему коварные вопросы и вступать в перепалки не тянуло, а пообщаться напрямую можно было в любой момент. Код коммуникатора у бывшего мужа оставался прежним. Однако, ясное дело, общаться с ним я категорически себе запретила. После его сакраментальной фразы «Ты ничего не достигла и, по сути, ничего из себя не представляешь» говорить стало совершенно не зачем и не о чем.

Хотя… что там себе врать, мне было плохо и трудно. Особенно по ночам, когда в ночной тишине гормоны бодро бегали по организму, не давая уснуть, а тело жалобно вопрошало, почему у него отобрали объект для поцелуев и любви.

Инфобруч, надетый на голову, открыл передо планетарную инфосеть. Море информации, плавай, не хочу. Новости, наука, политика, контакт-игры, индивид-развлечения. Виртуальное поле Венессии искрило, переливалось и манило своей доступностью.

– Привет, – заморгали золотые буквы на краю бескрайней виртуальной вселенной. В виртуальности можно было общаться как чисто голосовой связью, так и мысленно писать сообщения. Я предпочитала мыслезапись. Диалог висел в виртуальности и его можно было перечитать, если терялась нить разговора.

Сообщение прилетело с одного из порталов, с которого у меня не хватило решимости уйти, уж слишком много интересных людей его посещало. Это было виртуальное место встречи любителей древнейшей истории Венессии. Форум был хорош тем, что там вели беседы как историки-профессионалы, так и любители, которые частенько давали фору научным сотрудникам. Да и темы бесед, порой перерастающих в яростные споры, были мне близки.

Здесь я изображала новичка под именем Исса и время от времени развлекала себя аккуратным общением с бывшими соратниками, стараясь не увлекаться в спорах и не развалить своё инкогнито.

– Где ты была эти дни?

Ну надо же, мой виртуальный друг с другой стороны планеты, выбравший себе имя Шува, заметил моё двухдневное отсутствие.

– Привет! – откликнулась я. – Что новенького в нашей исторической тусовке? Есть какая-то интересная тема для обсуждения?

Беседовали мы на эпсосе, общепланетном искусственно созданном для планетарного общения языке. Национальные языки и языки кластеров тоже никто не отменял. Они повсеместно использовались и влияли на построение и выбор фраз при разговоре на эпсосе. Мы с Шувой мало обсуждали личные вопросы, не подключали голос, но я догадывалась, что мой неведомый виртуальный друг был мужчиной активного возраста и жил где-то далеко на южном материке.

– Особо нового ничего, – ответил он. – Как всегда, какие-то комментарии на бесконечную тему насчёт легендарного камня счастья.

Я усмехнулась. Кто бы сомневался. Это направление, которое годами разрабатывает Тим, один из администраторов форума. Как только тема затухает, он провоцирует форумный народ на продолжение какой-нибудь ехидной фразой или вбросом. Интересно, кто теперь помогает ему поддерживать виртуальные отношения на многочисленных площадках сети? Нет, не интересно! Не интересно, я сказала!

Взгляд пробежался по обсуждаемым на форуме темы. Рутина…

– А не особо нового? – моя направленная мысль мгновенно появилась строчкой в диалоге. – Есть что-то просто достойное внимания на твой взгляд?

– Огрызок какого-то изображения обсуждают.

– Подожди, посмотрю.

Я зашла в тему. Да, действительно. Обсуждали изображение на обрывке из какой-то древней книги. Вот-вот, такие дряхлые от старости листы мы сегодня восстанавливали с копировщиками.

По моему мысленному приказу изображение приблизилось и выросло, полностью собой закрывая обзор. Ну да, вполне ожидаемо. Четверть листа с неровными краями, укреплённого пластиком, а на нём полустёршиеся блёклые линии. Просматривались и закорючки, напоминающие буквы, и линии, похожие на рисунок. Я уменьшила изображение и снова посмотрела ленту. Похоже, обсуждающие пришли к выводу, что язык относится к элтийской ветви. Выложивший это изображение упорно скрывал, где именно, в каком хранилище или музее он отыскал это сокровище.

– Шува, чем тебе-то этот огрызок интересен?

– Мне кажется, что я его уже где-то видел.

– Ого. Хотя, почему нет? Ведь не объявлено, что этот листик впервые предъявлен народу.

– Ну да. Возможно, всего лишь похожий.

– Вероятно, вы в одном хранилище погуляли.

– Вряд ли, – беззвучно сверкнули золотые буквы, но я почти явственно услышала, как Шува иронично хмыкнул.

– У меня вроде есть кусок от этого рисунка где-то в сторонних файлах, – добавил он. – Не мои исследования. Кто-то поделился.

– Покажешь?

– Покажу, извини, но чуть позже. Хочу сам сначала посмотреть, – прилетело с другой стороны планеты и после короткой паузы. – Подождёшь, Исса?

Я немного помедлила, удивлённо ощущая в себе проснувшееся любопытство, так внезапно сегодня пожелавшее вылезти из своей скорлупы. Что бы там дальше у нас с Милис не произошло, но её уже можно поблагодарить за толчок из этого затянувшегося коматозного сна.

– Подожду. Ищи файл.

Шува замолчал.

Я смотрела в глубины виртуальной вселенной, напоминающей очень увеличенную стилизованную нейронную сеть мозга, загадочно висящую в темноте космоса. Светились узлы, словно бусы мигали нити переходов, сверкали развлекательные порталы, зависшие в полной готовности открыться при малейшем мысленном касании. Топорщились потоковыми иглами информационные сферы, сетевые игры перемещались в тёмной бархатной виртуальности словно маленькие яркие жучки.

Я бездумно наблюдала это мельтешение, однако никуда соваться мне не хотелось.

Историком я себя считала неплохим, всё-таки почти десяток лет назад получила степень магистра истории, потом долго работала… да, именно, работала по специальности, хотя злые языки и болтали о моей профессиональной несостоятельности. Да, действительно, долгие годы я находилась в тени Тима, выполняя черновую рутинную работу для его исследований, мотаясь с ним по экспедициям во имя его интересов. Да, он был ведущим, а я ведомым. Он карабкался к вершине, а я вырубала ступеньки. Однако все эти годы во мне плескалось чувство своей востребованности. Я помогала Тиму быстрее идти к великой цели, при этом и сама ощущала себя приобщённой к настоящей истории. Потеря ведущего обернулась для меня потерей ориентиров. Цель и смысл моей работы ушли вместе с ним. Тьфу, я опять думаю о бывшем муже!

Нет, мне срочно нужна своя собственная идея! Любая, что покажется мне достойной внимания. Да вот хоть вот эта, с обрывком изображения. Зацепила ведь меня чем-то, да и не только меня. Шува тоже не так просто обратил на него внимание.

Минуты текли, и я совсем было решила уйти, когда на краю виртуальной вселенной вспыхнули золотые буквы.

– Ты ещё тут?

– Тут. Нашёл свой файл?

– Нашёл. Извини за задержку. Целые раскопки пришлось устраивать. Оказалось, что он у меня в десяток лет уже лежит, погребённый поздними наслоениями.

– Я никуда не тороплюсь. Покажешь?

Вместо ответа передо мной развернулось изображение. Точно такое же, какое выставлялось на форуме, блёклое, оборванное по краям. Бурые линии рисунка, тонкие исчезающие завитушки букв. На первый взгляд почти никакого отличия кроме материала. Рисунок Шувы был выполнен не на бумаге, поэтому и линии были немного другого цвета. Текстура фона был менее пористой.

– Что за материал? Это явно не бумага.

– Не бумага, точно, но что за материал, не знаю.

– Гладкий какой-то. Особой выделки пергамент?

Я открыла изображение на весь экран, стала рассматривать его подробно.