Страница 7 из 7
Снова и снова бросали царские воеводы своих людей на штурм, но каждый раз откатывались с потерями. Положение усугублялось еще и тем, что они не могли воспользоваться своим численным превосходством. «Более восьмидесяти тысяч ратников, имея множество стенобитных орудий, не могли одолеть деревянного городка, не имевшего в защиту свою и тысячи воинов!», – восклицал историк Василий Сухоруков[70]. Потерпев неудачу в лобовых штурмах, воеводы решили стереть городок с лица земли своими семьюдесятью пушками, которые, как отмечено в одном из документальных источников того времени, «были так огромны, что два человека едва могли охватить пушку»[71]. Придвинув эти махины к городку, московиты открыли интенсивный огонь. В Кромах начались пожары, которые осажденные пытались безуспешно тушить: в городе сгорело все, что могло гореть, острог был разрушен почти до земли. Но казаки Корелы и не думали сдаваться. Они углубили рвы и вырыли окопы с лабиринтами подземных ходов с выходами на поверхность в тылу годуновских войск, нанося им неожиданные удары.
Хитроумный и энергичный Корела, которого современники «считали чернокнижником, то есть характерником, по казацкому образу выражения»[72], сумел быстро приспособиться к тактике воевод, выработав в противовес им свою, весьма эффективную, тактику действий. Он во время обстрела своих позиций пушками противника прятал казаков в подземных ходах, вырытых под внутренним обводом вала, а с окончанием вражеской канонады и началом атаки быстро перемещал всех в окопы, встречая огнем атакующие линии царских войск. «Так погибало каждый день человек пятьдесят и шестьдесят московских людей», – отмечал шведский дипломат и писатель Исаак Масса в своей книге «Краткое известие о начале и происхождении современных войн и смут в Московии»[73].
«Корела умышленно протягивал такого рода войну, – отмечал глубокий знаток и исследователь Смуты Николай Костомаров, – он расчитывал, что пока годуновское войско будет стоять попусту под Кромами, город за городом, земля за землею станцт сдаваться Димитрию и его сила будет возрастать без боя»[74]. Все современники и позднейшие исследователи событий вокруг Кром в один голос отмечали необычайную стойкость и терпение казаков атамана Корелы. «Никто не мог, как они, переносить всякую нужду; они, говорит летописец-современник, бесстрашны к смерти, непокорны и к нуждам терпеливы… на санях привезли они с собою… сухари и довольно водки, и в своих норах жили они весело – пили, гуляли; слышны были в Кромах трубы и песни», – писал историк Костомаров, ссылаясь на «Новый летописец»[75].
Однако мощь артиллерийского огня и атаки стрельцов усиливались, и Корела послал к Лжедмитрию своих людей с просьбой о помощи, ибо силы казаков были на пределе человеческих возможностей. Неделю спустя самозванец прислал сюда из Путивля пятьсот бойцов, которым удалось прорваться в Кромы, привезя с собой сто возов с хлебом, недостаток которого остро ощущался в крепости. «Для современников, – писал историк Сухоруков, – осада Кром казалась столь непонятною, что Петрей[76] в записках своих называет Корелу волшебником».
Тем временем самозванец, воспользовавшись тем, что Корела (кстати, раненый в одном из боев) сковал под Кромами огромные силы царя, повел наступление и двинулся вперед. Ему сопутствовал успех, а после неожиданной смерти 13 апреля 1605 года царя Бориса Годунова он почти не встречал сопротивления. На сторону самозванца перешли влиятельные бояре братья Голицыны и недавний победитель самозванца при Добрыничах боярин П. Ф. Басманов. Атаман Корела, воодушевленный успехами Лжедмитрия, перешел в контрнаступление и разгромил под Кромами деморализованные царские войска.
Соединившись с победоносными войсками самозванца, он, в авангарде его армии, 31 мая 1605 года появился у стен Москвы, разбив лагерь в шести милях от нее. «Если бы у стен Москвы появились полки П. Ф. Басманова и братьев Голицыных, они не произвели бы такого переполоха, какой вызвали казаки, – писал историк Р. Г. Скрынников. – Само имя Корелы было ненавистно начальным боярам и столичному дворянству, пережившим много трудных месяцев в лагере под Кромами. Власть имущие имели все основания опасаться того, что вступление казаков в город послужит толчком к общему восстанию… Правительство удвоило усилия, чтобы как следует подготовить столицу к обороне»[77]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
70
Сухоруков В. Д. Историческое описание… // Дон. 1988. № 8. С. 129.
71
Костомаров Н. И. Указ. соч. Т. 7. С. 129.
72
Там же.
73
Там же. Масса Исаак Абрамов, Харлеменсис (1587–1635), нидерланский, затем шведский купец, дипломат и писатель, несколько раз подолгу жил в России, в том числе и в период Смутного времени. На основе своих впечатлений и материалов в 1610–1611 годах составил книгу «Краткое известие о начале и происхождении современных войн и смут», являющуюся важным источником по истории Русского государства от Ивана Горозного до Василия Шуйского.
74
Костомаров Н. И. Указ. соч. Т. 7. С. 130.
75
Там же.
76
Петрей де Ерлезунд Петр (Пэр Пэрсон) (1570–1622) – шведский дипломат, историк. В 1601 и 1607 годах побывал в России. Автор работ «Достоверная и правдивая реляция» и «История о великом князе Московском».
77
Скрынников Р. Г. Указ. соч. С. 271.