Страница 5 из 10
– А мы с тобой виделись раньше? – я слышу свой голос неясно, через гул в ушах.
– Не думаю, я бы тебя запомнил, – Кирилл опять сделал знак рукой бармену, – хочешь, я расскажу тебе об этом коктейле? Считается, что его изобрёл Эрнест Хемингуэй…
Я смотрю на двигающиеся губы Кирилла и не могу ухватить нить разговора. Поняв, что это бесполезно, я решаю думать о своём. Какой же он … Почему я сначала так плохо к нему отнеслась? Не бросил меня в одиночестве, привёз сюда, хочет помочь. Только наглый, кажется. И умничает, как будто знает всё на свете. Я задумалась. Может, стоит рассказать ему? Как попутчику в поезде, которого видишь единственный раз в жизни. Именно в эту минуту так хочется с кем-то поделиться…
Я протянула руку и закрыла ему рот ладонью:
– Всё, молчи, пока я не передумала. Хочешь, расскажу, что сегодня случилось?
Он кивнул.
– Понимаешь, у меня сегодня день рождения, – решилась я и неожиданно для себя опять заплакала.
– Э, ты чего? – Кирилл присел рядом, обнял меня за плечи, – это вроде неплохое событие. Ну, большинство так считает. И возраст у тебя ещё очень молодой, чтобы из-за этого плакать.
– Я тоже так думала, – пожаловалась я, шмыгая носом, – пока не застукала мужа с любовницей.
Шумно выдохнула. Вот и сказала это. То, что крутилось в мыслях, но я подсознательно отрицала. То, о чём не могла рассказать никому больше. И вот теперь произнесла, прислушалась и, наконец, сама поверила.
Стас изменил мне. Возможно, не раз. Возможно, не с одной женщиной. А я была полной дурой, когда верила ему. Его сказкам о долгой работе до утра. О невыносимой усталости позже. Не хотела замечать очевидного. Того, что начиная с позапрошлого года, он не расставался с телефоном, подолгу сидел с ним в туалете. Того, что начал усиленно ухаживать за собой, крутился перед зеркалом, будто девочка. Того, что неожиданно увлёкся спортом, к которому в прошлом был равнодушен. Стал мыться и менять носки несколько раз в день, хотя раньше повышенной чистоплотностью не отличался. Почему я отгоняла от себя подозрения, не хотела замечать очевидного? И Наташа намекала, а я её не хотела слушать…
Кирилл реагирует неожиданно.
Он склоняет голову к плечу:
– Да ладно.
И смеётся.
Его смех звучит так заразительно, что я перестаю плакать и даже улыбаюсь в ответ.
– Это правда. Почему ты мне не веришь?
Кирилл резко становится серьёзным. Рукой поднимает моё лицо за подбородок и заявляет:
– Да разве таким изменяют? Таких всю жизнь ищут.
Откуда ни возьмись у меня в руке возник бокал.
– За тебя, самая роскошная женщина в мире.
Как там тебя? Рыжик?
Я проснулась. Дико болит голова, не могу открыть глаза. Во рту сухо, язык как наждачка. Я напрягаюсь, пытаясь вспомнить, что вчера было.
Музыка, бьющая по ушам, вокруг танцуют люди. Я тоже танцую, смеюсь. Провал.
Текила-бум. Абсент-бум. Спасибо, ты такой классный. Нет, ты просто офигительный. Провал.
Мы с Кириллом гуляем по набережной Москвы-реки, взявшись за руки. Потому что прямо идти у меня больше не получается. Я возмущённо рассказываю о муже и его любовнице. Он серьёзно слушает не перебивая. В чувствах размахиваю открытой бутылкой шампанского. Она мне мужа хорошего пожелала, представляешь? Собираюсь плакать, но неожиданно понимаю, что больше не хочу. И мы смеёмся, глядя друг другу в глаза, по очереди пьём шампанское прямо из горлышка. К нам подходят мужчины в форме. Провал.
Мы едем в машине, оба на заднем сиденье. Перед глазами всё плывёт. Я зажмуриваюсь. Ни о чём не думаю. Только всё кружится. Чтобы не чувствовать себя в невесомости, кладу голову на плечо Кириллу и просовываю руку под его локоть. Он бережно берёт мою ладонь в свою. Разбуди, когда приедем, хорошо? Провал.
На этом воспоминания закончились.
С трудом приподнимаю веки. От яркого света давит в затылке. Обвожу взглядом пространство. Где я? Совсем незнакомый интерьер. Я лежу на двуспальной кровати в центре огромной комнаты. Боже… Голая.
Около двери гардероб под самый потолок. На одной из стен висит внушительных размеров телевизор с плоским экраном, под ним стильная консоль . У противоположной стены небольшой камин с каменной облицовкой. На полу перед ним лежит пушистый ковёр. Шкура. Я видела такое в каком-то фильме и сериале, не помню. В углу около окна шикарное кресло с мягкой кожаной обивкой и пушистым меховым одеялом. Рядом комод, на котором стоят рамки с фотографиями.
Распахивается дверь. Входит невозмутимый Кирилл в длинном махровом халате с подносом в руках. Он выглядит свежим, как будто спал всю ночь, а не гулял со мной по ночным заведениям. Резко сажусь, натягивая одеяло до шеи. Язык прилип к нёбу. Судорожно сглатываю.
– Проснулась? Как чувствуешь себя? Вчера нормально зажгли. Принёс тебе воды с аспирином. Чуть позже будем пить кофе.
Я молчу, смотрю на него и лихорадочно вспоминаю. Было у нас что-то? Наверное, да. Иначе почему я в таком виде? Но я ничего не помню, вообще ноль. Ни объятий, ни поцелуев, ни чего-то большего. Разве можно забыть такое?
– Не знаешь, где мои трусы? – хрипло спрашиваю я Кирилла.
Он на мгновенье задумывается и отрицательно качает головой.
Нет, тогда я ничего не понимаю. Спрошу прямо:
– Прости, у меня амнезия. Что вчера было?
– О чём ты? – Кирилл хитро улыбается, – а, ты, наверное, думаешь, что я воспользовался твоим состоянием? Нет. Обещал же. Не буду врать, было трудно. Но ты должна всё чувствовать, когда это произойдёт.
Хоть что-то хорошее. Фух. Я выдыхаю. Не сразу, но до меня доходит. В смысле, когда произойдёт? Наверное, я ослышалась.
– Всё, больше никакого алкоголя. Правда, мало что помню…
Одной рукой придерживая одеяло в районе груди, другой хватаю стакан, жадно пью.
– Аспирин раствори, голова болит, наверное, – вдогонку предлагает Кирилл, – а… Ладно, ещё принесу.
Он забирает у меня стакан и выходит. Я лихорадочно ищу глазами свою одежду, её нигде нет.
Фотографии на комоде так и притягивают моё внимание. На одном из них Кирилл обнимает за плечи рыжеволосую девушку. У обоих счастливые смеющиеся лица. Так любопытно, с кем он. Я спускаю ноги на пол, укутываюсь и на цыпочках иду к комоду. Беру в руки фото и невольно охаю. С него смотрит любовница моего мужа. Что это значит? Она и с ним встречается?
Опять отворяется дверь. Кирилл всё в том же халате всё с тем же подносом.
– О, уже встала? Значит, выживешь. Моя дочь. Похожи? – он протягивает мне ещё один наполненный водой стакан, – аспирин сразу растворил, пей.
Я смотрю на него ошалевшими глазами и ловлю ртом воздух. Дочь? Она его дочь? Вот это совпадение… Вчера парад планет какой-то был? Я нахмуриваюсь, вспоминаю. Точно. Кирилл вошёл в лифт на этаже, где работает муж. Наверное, он и есть тот самый партнёр, о котором упоминал Стас.
Кирилл помахивает перед моим лицом ладонью, как будто проверяет, вижу ли я его:
– Что с тобой?
Вдруг я слышу звук приближающихся к комнате шагов и звонкий голос:
– Папуль, я машину в автосервис отогнала, она загудела. Дай денег, пожалуйста.
Распахивается дверь. На пороге стоит та, что разбила мою семью. Она уставилась на меня, оторопела. Ну да. Теперь её очередь удивляться.
– Пааап, – изумлённо смотрит она на Кирилла.
Я беру инициативу в свои руки:
– Как там тебя? Рыжик? Понимаешь, так случилось, что твой папа и я.. Мы…
– Мы теперь вместе, – решительно заявляет Кирилл, серьёзно глядя на дочь.
Кстати
– Это прикол такой, пап? Ты и эта… клуша? Не смеши, – рыжая с отвращением кривит губы.
У меня внутри всё переворачивается. Какое право она имеет оскорблять меня? Я на секунду сжимаю челюсть. Давлю в себе обиду.
Потом приветливо подмигиваю:
– Я смотрю, ты весёлая девчонка, да? Уверена, мы подружимся.
Кирилл кидает на меня одобрительный взгляд. И тоном, которым обычно говорят с нашкодившими детьми, произносит: