Страница 10 из 90
На площадке росло несколько солнцевиков. Стоило лишь протянуть руку, чтобы прикоснуться к белым лепесткам. Я оторвал один, на котором сидел «поедатель солнца», под грозным названием скрывалось безобидное насекомое. Очень похожее на божью коровку, если быть проще. Только панцирь был белым, а вместо точек — желтые линии.
Я протянул лепесток, положив его на раскрытую ладонь Жозефины.
— Что ты видишь? — повторяю вопрос.
— Эм. — На ее лице появились сомнения. Я сказал бы, что заостренные уши качнулись, но одно из них было оборвано. — Поедатель, командор, бесполезное насекомое.
— Нет, она милая. Посмотри на линии. Приглядись. — Жучок, перебирая лапками, оставался неподвижным. — Почувствуй тепло.
— Я… — подобие горькой улыбки.
— Закрой глаза, сделай вдох. — От этих слов Жози испугалась. — Я прикрою, солдат, не переживай. — Добрая улыбка.
Нерешительно проклятая последовала указаниям.
— Слушай музыку жизни, — также закрыл я глаза.
Детские голоса, стук подошв по каменной кладке, глашатай, скрипка уличного музыканта. Запах свежего хлеба, пение птиц — все теперь звучало по-иному. Многообразие всего сразу. Так просто… и так сложно одновременно.
— Глубокий вдох, — начал я, и Жози повторила.
Её первый настоящий вдох, первый вдох, не пропитанный гарью, смертью. Первый вдох, ради которого она сражалась, ради которого все наконец-то обретало смысл. — Это твое настоящее. Ты вернулась домой, жизнь продолжается.
Одинокая слеза скатилась по грубой щеке. Жозефина открыла глаза, еще раз посмотрела на город. Жучок вспорхнул, улетев на другой цветок.
— На фронте все враждебно, да и здесь есть враги. От этого чувства не избавиться, можно только приглушить. — Проклятая утерла слезу. — Трусливые Рыцари прикрываются полукровками, считают их врагами, недостойными. Но это не так. Это означает, что они не справляются. — Я оперся о камень. — Теперь ты не одна, Жози, теперь у тебя есть те, кто встанет перед тобой щитом, те, кто понимают твою боль.
— Не помню, — почти не дышала женщина. — Не помню, каково это… жить так…
— Ты вспомнишь, живи настоящим, — подмигивание. — А я помогу.
— И все? — поправила она лямку. — Просто жить?
— Это куда сложнее, чем ты думаешь, — оперся я пятой точкой о перила. — Мне было тяжело, поверь. — Не совсем правда, но вы меня знаете. — Просто, — сделал я еще один вдох, — живи настоящим.
— Я… постараюсь.
— Оу, и никаких «это приказ?» — Веселая улыбка. По смягчившемуся взгляду я понимал: рычажок переключился. Уже прогресс. — Но без дела я тебя не оставлю.
Жози выпрямила спину, ожидая своего назначения. Хе-хе, новое негодование через… один, два, три.
— Быть… — переспросила она, услышав мои слова, — телохранительницей Пеле?..