Страница 52 из 68
Резкий болезненный рокот прошёлся по Геометрису, его блочное тело распахнулось, оттуда вываливались куски — но он развёл пространство на множество расходящихся линий и областей. Одиссей и Ана с широко раскрытыми глазами видели, как мир вокруг них распадается на блоки и сдвигается в стороны, и каждая ракета уходит мимо. Как рядом с ними сотрясаются взрывы, но усложняющийся фрактал сдвигов не позволяет взрывам коснуться их двоих.
Но Геометрис умирал, израненный и потерявший силы, он рассыпался на куски и не мог управлять каждым блоком так филигранно, как умел раньше. Ане чуть не снесло голову резко сдвинувшимся пластом, она вскрикнула и отпрыгнула прочь. Слева от Одиссея соединились два куска пространства, и взрывная волна повалила его в застывшую чёрную слякоть: неровная земля больно впилась в свитер, а край взрыва едва не оглушил человека без апгрейдов.
Ууля слетела с его головы, покатилась по земле и воде, два пласта смыкались прямо там, куда она упала. Хистеройка завопила от ужаса, став чёрной в сияющую голубую крапинку. Одиссей на карачках метнулся назад, упёрся в поднимающийся куб свёрнутого пространства, в котором бушевал компактный взрыв, протянул руку до предела и пальцами дотянулся до малышки, схватил её в самый последний момент перед тем, как падающий блок разрезал Уулю надвое — рванул к себе и нахлобучил на голову. Уж лучше пусть будет старомодной шляпой, но жива.
Вскочив, он почти столкнулся с Охотеком — встрёпанным, грязным, с прожжённой и порванной краешком взрыва робой и бесценными артефактами, которые рассыпались во все стороны. Скачущий взгляд олигарха упёрся в Фокса.
— А! — обрадовался коротыш, и в его правой руке блеснул дезинтегратор. — Как удачно.
Испытание завершилось, и в эти секунды система очищала игру — Охотек осветился синим контуром, чтобы вот-вот исчезнуть. Он вскинул левую руку, в которой всё это время держал цедарский исключитель, и Одиссей понял его план. Сейчас Охотек уйдёт в небытие, станев неподвластным даже Древним; система решит, что сработала и убрала лишнего игрока; а затем он вернётся и попытается убить остальных. Чтобы стать последним и единственным игроком, который ещё в игре, и автоматически одержать победу. И было не важно, позволит Планета Ноль воплотиться этому безумному плану или повторно выкинет Охотека прочь. Ведь Ане с Одиссеем будет уже всё равно.
Дезинтегратор уставился на безоружного человека.
Но у Одиссея
Он схватил профессора Свийса за шею и взмахнул им, как двухвостым кнутом, метким ударом выбив из левой руки Охотека цедарианский исключитель — тот отлетел и упал рядом, поблёскивая из воды.
— Змеи, — сказал коротышка в шоке. — Ненавижу змей.
Он выстрелил из дезинтегратора, но тонкий пласт пространства сместился у Одиссея прямо перед лицом, и бесцветный луч ушёл в воду, а тело Охотека вспыхнуло по контуру и исчезло, вышвырнутое из игры. Последним выражением бизнесмена, которое увидел Одиссей, было ошеломление.
Секундой позже с прощальным рокотом ушёл Геометрис, ещё живой, но такой непривычно-малый и ослабевший. Один за другим очищались и исчезали взрывы, обломки, раскиданные повсюду бесценные артефакты. Расслоённое пространство сошлось обратно, и Фокс увидел, как бледный призрак Афины становится ярче, внутри один за другим вспыхивают и оживают подвижные полевые слои. Богиня вернулась и тут же окутала Ану, стремясь её защитить.
Одиссей едва успел нагнуться и схватить то единственное, что лежало рядом: маленький артефакт цедаров, похожий на металлический цветок из тонких лепестков-лезвий. Скорее всего, система сочтёт его частью человека и не выкинет вслед за бывшим хозяином.
— Надеюсь, и нас с Уулей не тронет, — испуганно зашипел Свийс, обвивая рукав Фокса. — Конец раунда, может, повторная проверка не заметит наше присутствие? Так хочется заглянуть в финал, хотя бы одним хвостом!
Синее сияние обняло его и хистеройку. Ты можешь обмануть систему Древних, но она вернётся и исправит ошибку.
— Ой! Мамочки! — воскликнула Ууля, став красной, как боевое знамя жеров. — А как же муршму…
И все исчезли.
Наступила поразительная тишина, солнце медленно закатилось за горизонт, угаснув. Две тёмных фигуры, одна с лёгким сияющим ореолом, стояли между бескрайними просторами звёзд: небесным и водным.
Неужели они остались одни, без соперников и врагов? Может ли быть, что все опасности миновали, все испытания пройдены, Ана и Одиссей опередили и победили невообразимое количество тех, кто стоял на пути у их… возвращения друг к другу?
Огромное облегчение пронзило обоих, они шагнули друг к другу, не успев подумать, и так же непроизвольно обнялись. Рука девушки на спине мужчины раздвоилась на две: живую и сотканную из силовых полей. Две женщины обнимали Одиссея, как одна. Или одна, как две?
Прошли минуты, полные тишины, спокойствия и тепла. Безопасности.
— Что ж, — сказал Одиссей, отступая назад и глядя на обеих женщин, взволнованную и строгую. — Свийс говорил, что мир замер на переломе судьбы. Мы в финале. Самое время выяснить отношения.