Скверная

– Ничего не бойся и ничему не удивляйся, – закончил Отберг туманно. – И опомниться не успеешь, как станешь в Регьярде своей.

По ощущениям, мы почти пришли. Унаследованный мною дом находился где-то в центре, я точно помнила из документов. Отберг еще успел показать мне вход в парк… и вот тут раздались крики.

Проигнорировав мой выразительный взгляд, полисмаг как ни в чем не бывало направился к строениям из красного кирпича.

Похоже, нам туда.

На секунду я даже обрадовалась, что какое-то время буду жить с видом на парк и набережную. Красота же! И гулять можно.

Крики приблизились.

Внутри будто острым кинжалом полоснули. Я поперхнулась воздухом и закашлялась.

– Сам ты ведьма! – звенел девичий голос. – Руки свои грязные убери!

– Ори, ори, – буркнул кто-то зло. – Вот отправишься на каторгу, там тебя быстро покорности научат.

Мрак.

Я остановилась, вглядываясь в сторону, откуда долетали звуки возни, но за поворотом и торчащей вывеской чайной лавки ничего толком не рассмотреть.

– Что происходит? – От страха вопрос получился неожиданно требовательным.

А вот ответ прозвучал неловко:

– Милли вроде как… ведьма.

– И что? Это запрещено?

Хотела бы я сама быть ведьмой. Тогда бы моя сила принадлежала мне самой.

– Не запрещено, конечно, – вздохнул полисмаг. – А вот темный приворот с подавлением воли и… кхм… лишение мужской силы уже тянут на преступление. Стой, ты куда?!

– Хочу посмотреть на эту вашу Милли.

Меня словно на веревочке тянуло к месту событий… и еще я почему-то ни единому слову обвинений не верила.

Но хуже, что Отберг сам в них не верил. Его отношение к происходящему слышалось в голосе, в интонациях, в повинном сопении.

Прытко, чтобы он не успел меня задержать, я юркнула в нужный поворот.

Есть!

Успела.

– Постойте, уважаемые! – Вот не хотела высовываться и привлекать лишнее внимание, но что уж теперь. Дышать ровно и выглядеть уверенной. – В соответствии с указом императора о наказаниях и искуплениях, если речь не идет об убийстве или вреде империи, обвиненного одаренного может спасти другой одаренный, поручившись за него.

«Ведьма», два прыщавых долговязых стражника и разодетый смазливый тип вроде моего собственного несостоявшегося жениха в едином порыве уставились на меня как на сумасшедшую. Но в качестве небольшой моральной поддержки за спиной сопел Отберг и грохотал мой чемодан.

Троим из четверых я точно не понравилась.

– Вы кто, – спросил хлыщ и буквально выплюнул мне в лицо последнее слово, – уважаемая?

Парень – хотя скорее молодой мужчина – старался выглядеть угрожающе, но… не на ту напал. После трех лет среди магов с весьма специфическим чувством границ таких вот индюков я не боялась.

– Клодия конБаретт, с недавнего времени сотрудник местного Управления магического порядка. – Лучший способ кого-то обмануть – говорить правду, но без важных подробностей. – И сейчас у меня внутри все просто вопит о том, что этот порядок грубо нарушают практически на моих глазах. Сами понимаете, я не могу такого допустить.

Стражники нервно сглотнули. Неодаренным стражам порядка полагался некоторый пиетет к одаренным, но этим двоим категорически не нравилось стоять хоть на ступеньку, но ниже какой-то девчонки в странном желтом платье.

Зажатая между ними «ведьма» выглядела бледной и измученной, сияла синяком на щеке и взирала на мир потухшим взглядом. Однако в нем, будто за мутной пленкой, еще теплился огонек тихой злости.

– Я не ведьма, – тихо повторила девушка.

Один из стражников шевельнулся, будто хотел пнуть ее, но вовремя вспомнил о моем присутствии и не стал.

– Ее уже признали виновной и приговорили к трем годам каторги, – не скрывая торжества, сообщил хлыщ.

– Даже если бы она уже прибыла на место, подходящий одаренный все еще мог бы ее забрать под свою ответственность, – спокойно возразила я. К счастью, материалы из лекций по законам все еще оставались свежи в голове. И перевела взгляд на Милли: – Ты согласна? Если да, мы должны скрепить соглашение магическими печатями.

Она должна подчиняться мне и не сможет навредить. Я же, если что, отвечаю за нее практически головой. Вот уж не думала, что способна на такое сумасбродство! С другой стороны, моя голова и так не особенно мне принадлежит, так почему бы не взять на нее некоторую ответственность.

– Я не ведьма, – упрямо повторила Милли, – и не делала того, о чем они говорят.

– Ничего страшного, – заверила ее я. – У каждого свои недостатки.

В приговоре написано: «Ведьма». Значит, подпадает под правило, и я могу ее спасти.

Одно удовольствие наблюдать, как на холеном лице хлыща подергиваются желваки. Он внутренне бесится, но ничего поделать не может. Судя по разгоревшемуся чуть ярче огоньку в глазах, Милли тоже понравилось.

– Так что? – поторопила выручаемую. – Решай быстрее, я не собираюсь до вечера тут стоять.

– Согласна! – мгновенно выдохнула она. – Я согласна.

И уже стражникам:

– Да уберите вы свои лапы!

Неожиданно легко она избавилась от их ладоней и потерла запястья, словно пыталась стереть грязь. Ее аж передернуло от отвращения.

– Клятвы, – напомнил ее главный обвинитель.

Хитрить в этой части никто и не собирался.

Мы с Милли соединили запястья.

– Конт Отберг, во внешнем кармане у меня накопитель с небольшим зарядом, – попросила вежливо. – Я слишком устала с дороги, чтобы сейчас колдовать, а девушка напугана и измучена.

– Милли, – вспомнила, что не представилась, новая знакомая. – Милита Стэбб.

– А твой чемодан меня не окаменеет? – уточнил полисмаг.

– Что вы, он это делает только с теми, кто мне не нравится! – заверила его.

Щелкнула застежка.

Немного времени спустя конт Отберг раскрутил кристалл на цепочке нужным образом, чтобы из него выскользнула зеленая искорка и ударила в наши соединенные руки. Ненадолго их энергетическими браслетами окутало изумрудное сияние, после чего на коже Милли остался припухший рубец, а у меня ничего.

– Ну вот и все. – Я забрала у конта Отберга еще пригодный к использованию накопитель и сама вернула его в чемодан. – Идем отсюда, Милли.

– Эта дрянь – моя жена, – прошипел ей в спину неприятный красавчик.

Бедняжку аж передернуло. Опять.

Видно, потрепал он ей нервы, раз она так заметно реагирует.

– И моя ведьма, – легко отбилась я. – В данный момент закон на моей стороне. Но вы можете обсудить это со своим поверенным.

Отберг опять перехватил чемодан, и мы трое двинулись прочь.

– Меня зовут Энрод Стэбб, и ты нажила себе врага, поганка желтая, – никак не мог угомониться оскорбленный в худших чувствах муженек.

Я обернулась и одарила его убийственной улыбкой.

– Одним из обвинений было то, что она якобы лишила вас мужской силы? Я правильно поняла?

Неприятный тип пошел пятнами, но вынужден был кивнуть.

– Д-да.

– Что ж, теперь она осуждена, и я уж прослежу, чтобы никакое злое колдовство не было направлено на законопослушных жителей Регьярда, – протянула угрожающе. – Но если ваши… кхм… так сказать, возможности не восстановятся, это может значить, что лишились вы их по прихоти природы, а не по вине бедной женщины. Которая не ведьма. И тогда придется отвечать за клевету.

Практикумы, на которых с помощью одного лишь знания законов и лазеек требовалось выкрутиться из постановочной трудной ситуации, были в академии одними из моих любимых. И умением перекручивать и выкручиваться я овладела в совершенстве.

Вот теперь мы ушли.

А хлыщ так и не нашелся, чего бы еще такого нам сказать.

Нам оставалось только вынырнуть из-за поворота, обойти вход в парк и приблизиться к старинному дому из красного кирпича. С крыльцом, украшенным статуями нечисти, внешней запасной лестницей и все еще неплохо сохранившейся защитой.

Прямо скажем, это намного больше, чем я рассчитывала получить. Отправляясь в Регьярд, я надеялась, что дом хотя бы существует.