Божьи безумцы

Карл рассказал Антуану Куру следующий случай (документы Кура, ор. сit.): один католик из Монклю вознамерился жениться на девушке-протестантке, но отец ее не соглашался на этот брак; тогда отвергнутый жених застрелил отца девушки из ружья, пришел к ней и заявил: «Я убил твоего отца, так же поступлю с тобой, если ты не пойдешь за меня!» В скором времени девушка ответила согласием в присутствии кюре Монклю…

104

…и вдруг наемные испанцы напали на нас со всех сторон. — Имеется в виду засада у деревни Рюн в ночь с 14 на 15 декабря 1703 года.

Один новообращенный некий Жан Белей, судья из Флорака, старавшийся соблюсти свои интересы, не слишком поступаясь религиозными убеждениями, пишет в своих воспоминаниях: «В огне пожара погиб досточтимый Пьер Фольше, а также находившийся в его доме больной юноша, по имени Кабанес, и еще одна бедная девушка…» (приводится М. Пэном). В своем донесении господин де Нальмероль утверждает, что было убито 60 камизаров, захвачено 3 лошади, несколько мулов с навьюченным на них скарбом, 2 красных плаща, 80 ружей и сабель… Однако в той же книге Жан Белей пишет: «…Впоследствии дошло до меня, что убитых было несравненно меньше, нежели пишет о том досточтимый мессир де Нальмероль…»

105

…пастуха… коего едва не убил мессир дю Феске… — «Почитая врага своего мертвым (пастуха Тома Вальмаля, по прозвищу Ла Роз), Феске удалился, однако же пастух остался жив, но более полугода провел в тяжких страданиях из-за отсутствия всего, что необходимо для врачевания столь ужасных ран..», писал впоследствии (ор. cit., стр. 58–59) уже известный нам Эли Марион, который прибыл в отряд Жуани вместе с Авраамом Мазелем и Атжье (по прозвищу Лавалет, родом из Сен-Лоарн-де-Трева, лет 26–27). «…Под Рождество, как учинил Юлиан пожары многие, Авраам Мазель, который, как сказано было, вняв гласу небесному, оставил ратные дела молитвенных собраний ради, получил повеление Духа святого вновь взяться за оружие… По прошествии нескольких дней мы с Лавалетом присоединились к нему…» (Эли Марион, Пэн, стр. 57–58).

106

…шестьдесят саженей высоты… — На самом же деле высота утеса Костелад, который более всего соответствует описанию, данному в книге, не превышает 30 м.

107

…из-за наших красивеньких пуль. — М. Пэн пишет: «В апреле 1703 года многие королевские солдаты ранены были серебряными пулями, которые повстанцы лили из чаш, дароносиц и ковчегов, похищенных в церквах» (ор. cit., стр. 156). В письме от 7 апреля 1703 года, отправленном из Нима интенданту Бавилю, маршал де Монревель обращает внимание интенданта на эти драгоценные снаряды.

108

…Мари Комбассон… — Речь идет о Мари Комбассон из Габриака, слова которой приводит Эли Марион (ор. cit., стр. 55), Бригадный генерал Планк пишет, что в тот же вечер он приказал казнить «пять женщин-прорицательниц, одержимых бесом, которые приняли смерть, оставаясь непоколебимыми в вере своей и не пожелав внять увещеваниям пастыря…» (письмо от 16 января)

109

Наконец-то! Вот они! — Подобно многим офицерам, Мену приходил в бешенство от того, что ни разу не встречался с врагом лицом к лицу. По слухам, накануне сражения он хвастался в Сент-Андре, что потешится вволю в тот день, когда королевский полк «Рояль-Дофине встретится, наконец, с «Королевским Севеннским» (так окрестил он отряд Роланда).

110

Я брат ваш! — Известно немало случаев, когда раненые солдаты, моля о пощаде, обращались к врагу со словами: «Я брат ваш!»

111

Бей их! Бей! — «Бей их! Бей! Божьи дети, бейте королевских головорезов!». Этот клич раздавался в Долине еще при Раванеле.

112

Господи боже, дай же мне силы прикончить его!.. — В столь тяжелых обстоятельствах мужество нередко оставляло камизаров: «Дважды гремят ружейные выстрелы, жертвы падают наземь, и камизары штыками и прутами железными добивают тех, в ком еще теплится жизнь. Юноши и девицы, обращая взоры свои к небу, молят господа укрепить их духом и дать им силы прикончить раненых…» (Свидетельские показания Катрин Бонамур, приводятся М. Пэном, ор. cit., стр. 233).

113

…даже пепел и дым пожарищ развеяли ветры. — Юлиан безжалостно уничтожил в Севеннах все, что можно было уничтожить, — не минули этой участи ни приход Ом Жермен де Кальберт, простиравшийся на девять лье и состоявший из 111 деревень, ни Сент-Зтьен-де-Вальфрансеск, приход еще более обширный и густонаселенный. Лишь когда Отступник сравнял с землей последнюю ригу последней деревни тридцать первого по счету прихода, он заявил, что теперь, слава богу, дело кончено, и отправился в Виган на отдых вместе с полком из Эно, который стяжал себе печальную славу своим участием в уничтожении севеннских поселений. Маршал Франции благодарит генерала Юлиана в следующих выражениях: «Приношу Вам, милостивый государь, великую благодарность от имени Его Величества. Государь наш, не в пример многим, способен вникать во все частности и посему несравненно более иных знает истинную меру затраченных Вами трудов и перенесенных лишений…»

Итоги «Великого разрушения».

«Мишелю Шамильяру, военному министру.

Монпелье, 15 января 1704 года.

Из писем, ежедневно мной получаемых из Верхних Севенн, мне доподлинно известно, милостивый государь, что жители тридцать одного прихода, волею короля преданных огню и разрушению, отослали молодых людей, способных держать оружие, в шайки мятежников и что большая часть оных, целыми семьями воротившись назад, поселились под уцелевшими сводами разрушенных жилищ[10], а некоторые нашли прибежище в соседних приходах.

В соображении вышеизложенного и дабы получить прок от разрушения означенного тридцать одного прихода, я нахожусь вынужденным, милостивый государь, направить туда мессира де Турнона с его батальоном и двумя другими впридачу, коим надлежит воспрепятствовать возвращению упомянутых жителей, отыскивая и изымая, елико возможным окажется, запасы каштанов и прочего довольствия, сокрытые в потайных хранилищах, а равно и надзирая всеми доступными способами, дабы оные жители удалились в назначенные для того места, где мессир де Ваниль станет снабжать их всем необходимым для существования.

Одновременно я отдал в распоряжение мессира Планка два батальона, с тем чтобы оный наведался в 10–12 приходов, расположенных окрест подвергнутого разрушению кантона, от Сент- Ипполита до границ Руэрга, и изгнал оттуда несколько шаек презренных еретиков, заключил под стражу наиболее подозрительных жителей обоего пола, а равно принял некоторые другие меры, могущие возыметь нужное действие

Таковое же поручение возложил я и на мессира де Мену, пославши его с полком в Ганж, дабы он поддерживал порядок в пяти соседних приходах, изловив в них допрежде злостных смутьянов, подстрекающих население к мятежу; командиру 2-го батальона из Эно, что стоит в Вигане, я вменил блюсти таковые же меры предосторожности в пределах 7–8 приходов того кантона, что отделяет католические владения с Лангедоком от Руэрга.

Коль скоро прибудут швейцарские и прочие батальоны, ожидаемые мною, я найду им надлежащее применение. Вот и все, что в моей власти предпринять, покуда меня удерживают здесь возложенные па меня обязанности, освобождения от коих дожидаюсь с великим нетерпением, уповая принести гораздо более пользы на ином поприще. За сим свидетельствую Вам, милостивый государь, свое нижайшее почтение.

Покорнейший Ваш слуга

маршал де Монревелъ».