Страница 79 из 85
— Это какие, позвольте узнать?
— Дело-то индивидуальное! Хотя теоретическая физика объективно сложна. Термодинамика мне трудно даётся, методы матфизики…
— Значит, для вас теория вероятностей настолько легка, что вы можете после самообучения её сдать? — Ехидства в голосе не ощущаю, исключительно вежливое любопытство.
— Почему самообучение? Самостоятельно я только пару тем разобрал, некоторые расширил, с записями старших студентов ознакомился. А курс в целом мы организованно проходили. Дело в том, что теорию вероятностей в некоторых странах преподают в школах. Поэтому нам, членам российской команды на международную олимпиаду, её специально начитывали. По ней же задачи могли быть. И были. Была одна.
— Какую-какую международную олимпиаду? — Сразу не понимает препод.
— По математике! Я ж объясняю!
— Погоди-ка! Как твоя фамилия?
— Колчин. Виктор Колчин. Ещё есть Андрей Песков, тоже золото взял. Он на ВМК сейчас.
— Колчин и Песков, да-да, — препод обкатывает наши фамилии на языке, — припоминаю. И что же, вы прямо сейчас готовы сдать экзамен?
Вопрос ставит меня в тупик.
— Я полагал, сначала вы захотите зачёт принять…
— Вы говорите, что на международной олимпиаде была задача по теории вероятностей? Вы её решили?
— Да. Я все задачи решил.
— Ну, вот. Давайте зачётку, — пришлось показывать ему страницу второго курса. Какой-то он немного рассеянный. Записывает, расписывается…
— Итак. Готовы к экзамену?
— Э-э-э…
— Игорь Дмитриевич меня зовут. Игорь Дмитриевич Городцов, профессор.
— Игорь Дмитрич, сразу и сходу я, пожалуй, на четвёрку сдам, но я хочу отлично, — соображаю, как и где найти время для подготовки. Не ожидал настолько сумасшедшей оперативности от математиков. Матаналитик меня всё-таки придерживал.
— Итак? — Профессор раскрывает ежедневник.
— Давайте послезавтра? С утра?
Профессор переворачивает страницу.
— С утра? Не раньше половины одиннадцатого. Подойдёт в одиннадцать?
— Если успеем до обеда.
— Полагаю, успеем.
Прощаюсь и выхожу слегка ошарашенный стремительной лёгкостью, с которой мне пошли навстречу.
Всё, два дня у меня заняты! Забегаю в библиотеку за учебником, меня обламывают. Все на руках. Иду в общежитие и к девчонкам. Люда на месте, тут же соображает для меня чай. Находится и учебник.
— Только смотри, не потеряй. Мне его в библиотеку сдавать.
— А вы уже сдали?
— Да, три дня назад.
За чаем пролистываю.
— А вопросы по билетам есть?
— Сейчас, — девушка роется на полке, находит листок.
— Что бы я без вас делал… всё-таки гадство, надо было с вами сдавать, — немного кручинюсь, — легче было бы.
В куче всегда сдавать легче, чем одному. На одном тебе препод сосредоточится, и не заметишь, как душу вынет.
22 января, время 12.15.
МГУ, мехмат, кафедра теории вероятностей.
— З-замечательно! — Профессор Городцов светится, как нахватавшийся радиации, которой хватит на кондрашку в течение пары часов.
Мне беседа тоже нравится, хотя малость трушу. В процессе, надо признать, увлекательной беседы профессор, вернее, мы с профессором обнаруживаем пару интереснейших тем для обсуждения. Одна из них проблема Монти Холла* (подробности можно глянуть здесь: https://dzen.ru/a/XZ4Ov8MeSQCw2a-S).
Немного поспорили.
— Некорректно поставленная задача, — заявляю прямо и бескомпромиссно.
— Это почему же, молодой человек? — Заинтересованные глаза профессора похожи на эйнштейновские.
— Этот хитромудрый Монти Холл на ходу изменил условия задачи. До принятия решения надо дать ему по голове, чтобы больше так не делал, — продолжаю ломить напропалую.
Профессор начинает смеяться.
— Это что же получается, я решаю задачу, допустим по геометрии, а мне тут говорят: извини, первоначальные условия меняются. Будет не равносторонний треугольник, а, скажем, прямоугольный. Если изменились условия задачи, решение тоже требуется начинать сначала.
Продолжаем. А время-то идёт!
— Профессор, всё понимаю, но время. И вы давно исчерпали лимит дополнительных вопросов.
— Да бог с вами, молодой человек, — заулыбался профессор, — я, признаться, давно принял решение. Давайте вашу зачётку.
Получаю «отлично», ощущая лёгкий звон в голове. Нет, это не набат о грозной опасности, как раньше. Просто искин почти исчерпал всё горючее. Кроме вожделённой оценки получаю приглашение.
— Заходите по-свойски, Виктор. Если будет, что обсудить.
— Обсудить мне всегда есть что, — останавливаюсь уже у входа. — Вот, например, вы кубик рубика собирали? Учтите, там теорией вероятностей даже не пахнет.
— Ей почти везде пахнет, молодой человек, — возражает вероятностный профессор. — Кубик рубика, говорите? Как-то это мода мимо меня прошла. Надо бы посмотреть…
— Если теория групп знакома, не составит труда покорить этот кубик, — это уже мой привет профессору. Посмотрим, на что он способен.
Ощущая лёгкость не только в голове, но и во всём теле, иду на обед. Жук всё-таки этот профессор! Давно решил, что я уже сдал, но ещё неизвестно сколько, но точно долго, развлекался беседой со мной. Он развлекался, а я-то во всю силу пыхтел!
Несмотря на всё, следует признать, что профессор Городцов душка по сравнению с Рожковым с кафедры терфизики. Захожу в столовую мехмата. Поглядим, чем математиков кормят.
Мощь искина меня даже немного пугает. Сессию по трудоёмкости практически удвоил, а ему не то, что мало, но справляется. Без входа в форсажный режим. Параллельно не только готовился сдавать вероятности, но и задачки по ТФКП продолжал грызть. Две штуки так и не решил. Мне сильно интересно, кто их вообще кроме меня МОГ решить? Я ведь первый в мире по математике. Или сейчас не то, что раньше? И кто-то из нынешних второкурсников или третьекурсников может легко заткнуть за пояс абсолютного победителя международной олимпиады? Ой, сомневаюсь!
Топаю после обеда домой. Валяться и тупо глядеть в потолок, если не засну самопроизвольно. Вечером погрызу ещё оставшиеся задачки. Нет, так нет, пойду с тем, что есть.
24 января, время 10.05
МГУ, уч.корпус, кафедра терфизики.
— Ждёшь, Колчин? Сдаваться? — Меня весело приветствует Рожков, открывает дверь ключом. Интересно, где остальные? Сегодня совсем не воскресенье. Хотя они могут на экзаменах быть. Или ещё где.
Захожу после приглашения. Сажусь, опять-таки после соответствующего жеста.
— Ну, как успехи? — Весело осведомляется господин доцент. Он вообще улыбчивый человек. Человек и жук в одном лице. Почти человек и пароход.
— Две задачи так и не поддались, что рождает у меня сильные подозрения, ВалерьВасильевич, — отдаю уже тонкую и не законченную тетрадку с решением шести задач из оставшихся.
— Какие же? — Он, натурально, чуть не ухахатывается.
— Две последние, текстовые, — было несколько таких, остальные просто номера из задачника. — У меня сильные сомнения, что решение существует в аналитическом виде.
— Можешь доказать?
— Нет. Я ж сказал, что не решил. А вы мои остальные задачи проверили? — Дежурно интересуюсь. И мне удаётся не выдать себя.
— Проверил, проверил… — отмахивается небрежно.
— И? — Спокойно уточняю.
— Всё в порядке, — уточняет препод.
— И всё?
— Что всё? Чего ты ко мне пристаёшь, Колчин? — Улыбка его тускнеет. Чувствует?
— Дайте тетрадку, — требовательно протягиваю руку. Немного помявшись, вытаскивает из стола.
— Только учти, Колчин, тетрадь твою оставлю у себя. Мне не интересно, чтобы она гуляла среди студентов, — соглашаюсь, и только после получаю её в руки. Раскрываю на нужной странице.
— Читайте, — тычу пальцем. Препод читает, лицо его начинает вытягиваться. Наступает миг торжества… и вдруг препод начинает ржать.