Страница 3 из 13
— Спасибо, Надежда Петровна! — Поблагодарил он на ходу библиотекаря. Приостановился на секунду. — Вот, примите от меня в знак моей глубочайшей признательности. — И парень протянул ей на своей ладони миниатюрные, но вполне себе золотые сережки, сверкавшие в электрическом свете зелеными изумрудными искорками.
— Что вы! Слишком дорогой подарок. — Принялась отказываться дама, не сводя глаз с драгоценного подношения.
— От чистого сердца! За ваш нелегкий труд. — И женщина не устояла. Приняла украшения, рассматривая изумительные в мельчайшей прорисовке деталей листики клевера. Четырехлопастные.
А парень, меж тем, уже покинул пределы библиотеки, с самым деловым видом направляясь куда-то по пешеходной дорожке вдоль по улице.
— Простите! Можно к вам обратиться! — Заступил ему дорогу небритый мужичонка с больным взором похмельного алкоголика.
— Разрешаю. — Барственно бросил молодой человек, созерцая ханыгу, словно неведомую зверушку. Забавную и вонючую.
— Мне хотя бы тридцать рублей, здоровье поправить… — привычным голосом затянул страдалец, но тут же и заткнулся, обнаружив неожиданно быстрое достижение требуемого результата.
— Держи! — Парень запустил руку в карман, вытащив оттуда целую пригоршню синих и розовых купюр, сам, казалось мгновение, разглядывая их в недоумении, а потом барским жестом так и сунул растрепанной кучкой в подставленные в вожделении руки попрошайки.
— От всей души!… От чистого сердца!… — Зачастил мужичонка, поскорее удаляясь от странного благодетеля, оделившего его такой внушительной суммой. А ну, как, внезапно опомнится, да отнимать кинется. Так и передвигался вприпрыжку до самого магазина, где его, несмотря на все его ухищрения, перехватила тощая тетка с очень похожей внешностью. Похожая внешность не в плане небритости, а общего впечатления неухоженности.
— Васян! Ай, молодца! — Завопила тетка на всю улицу, хватая своего будущего собутыльника за рукав. — Сколько добыл? — И, увидев характерный жест, в переводе на нормальный, общечеловеческий, означавший «хоть залейся», сходу внесла рацпредложение: — Тогда бери три бутылки. Ну, чтобы не ходить два раза за одним и тем же.
Через пять минут счастливые ханурики уже тащили в полиэтиленовом пакете с фирменной символикой торговой сети негромко позвякивающее содержимое и немудрящую закуску.
— Да мы сегодня, как настоящие буржуи, праздновать будем. — Восторгалась все та же тетка, с любовью оглядывая добычу. — Хотя, все-таки ты не прав, Васян! На те деньги, что ты на банку этих е*** ых маринованных огурцов потратил, мы могли бы завтра взять по бутылочке пива на опохмел.
А парень, который забрел в какой-то старый, пустынный двор, словно к чему-то прислушиваясь, внезапно улыбнулся и прищелкнул пальцами:
— Ну, вот, хоть на что-то сил уже хватает.
По щелчку его пальцев на газоне взметнулись прошлогодние листья, закручиваясь в небольшой вихрь.
— Чего изволишь, хозяин? — Пропищал маленький, не больше ладошки ростом, летучий человечек, наряженный, как и вызвавший его парень, исключительно в коричневое и зеленое.
— Прежде всего, прими человеческие размеры, Пак. — Проворчал «хозяин». — И не называй меня «хозяин». Сейчас это не в моде. Пусть я буду… — он задумался на секунду: — Эркином.
— Как прикажешь, Эркин. — Хихикнул совершенно человеческого вида подросток лет шестнадцати. Единственное, что он так и остался в зеленой рубашке и коричневых джинсах. — Итак, чем мы планируем заняться в ближайшее время?
— Чем и всегда. — Флегматично пожал плечами назвавшийся Эркином. — Будем творить доброе и прескверное. Само собой, стараясь отмеривать всего этого людям поровну.
— Ну, да. Ну, да. Вселенское равновесие. — Пробормотал Пак, озираясь вокруг. Пусть без интернета, но у него тоже были свои вполне действенные методы познания окружающей действительности.
М-да, а все же сильно мир вокруг изменился за последний десяток с чем-то столетий. А уж народу-то как прибавилось. Взять, к примеру, этот городок — не самый большой по современным меркам — всего-то порядка 700 тысяч человек, раньше сопоставимых с ним по численности городов на всей Земле по пальцам одной руки пересчитать можно было. Современные мегаполисы же вообще африканские термитники напоминают.
— Прежде всего, нам где-нибудь на ближайшие несколько дней нужно будет в этом городе остановиться. — Поставил Эркин перед подчиненным его первую задачу.
— Гостиница? Частное жилище? — Только и спросил дух, готовый к немедленному исполнению пожелания сюзерена.
— Пусть будет гостиница. Тыщу лет с людьми не общался. — Вернувшееся из небытия божество очень заразительно вскинул над головой руки, потянувшись.
— Тогда нам в ту сторону, хо… Эркин.
— Хоть пристойное помещение выбрал?
— Да где же в этом захолустье достойное найдешь. Лучшее из худшего. — И два молодых человека бодрым шагом двинулись в указанном направлении.
Елена Николаевна Вязникова, старший администратор гостиницы «Центральная», что и в самом деле, располагалась в центре города, практически через дорогу от здания областной администрации, не сразу поверила своим глазам. А вы бы поверили, если бы к вам на порог явился сам бывший президент страны, он же бывший премьер-министр. Он же «денег нет, но вы держитесь». В более чем демократичных зеленой футболке и коричневых бриджах! Да еще дверь ему придерживал мордоворот под два метра с хвостиком. Явно Гаруна ибн Рашида косплеят, инкогнито гуляя. Почему только никто заранее не сообщал о приезде в город столь важной персоны?
— Комнату. Мне. — Низким рокочущим басом скомандовал бодигард. — И апартаменты люкс. — Он, молча, медленно перевел взгляд на шефа. — Поблизости.
— Будет сделано. Не извольте сомневаться. — Залебезила мелким бесом Елена Николаевна. И, ухватив со щитка ключи, побежала впереди будущих постояльцев, показывая дорогу. — В триста первом у нас сам Потапин останавливался, когда к нам в область на переговоры по нашему машиностроительному заводу приезжал. Остался вполне доволен нашим интерьером.
— И смотрите мне, — вдруг сделал суровое лицо, стоя уже на пороге апартаментов, телохранитель. — Чтоб ни одна живая душа! Сгною!
— Не извольте сомневаться. — Вновь зачастила администратор в закрывающуюся перед ее носом дверь и шумно выдохнула, едва узрев захлопнувшееся прямо перед ее носом створку задекорированной под ценные породы древесины двери.