Страница 10 из 19
– Не было и не нужен он был, – вздохнула я.
Даша сразу подняла голову и посмотрела с вопросом.
Занятия однозначно шли ей на пользу. Постепенно она начала проявлять интерес к окружающему миру и хоть немного, но разговаривать.
– Это я так, Дашунь. Мысли вслух.
Посмотрела на Костю. А вот с ним, похоже, придётся серьёзно поговорить. А может, и не стоит. Ему шесть, энергии в нём полно. Надо просто направить её в правильное русло.
– Кость, – окликнула его. – Чем бы ты хотел заниматься? Я имею в виду, каким видом спорта? Как насчёт единоборств или что-нибудь вроде того?
Он нахмурился. Мотнул головой.
– Не хочу. Я хоккеем хочу, – сделал вид, что махнул клюшкой. Или… – нахмурился ещё сильнее и чуть ли не засопел.
– Или?
– Кататься на коньках хочу. Как тот парень на соревнованиях. Который вжух…
Он продемонстрировал нечто вроде прыжка с оборотом. У меня едва сердце не выпрыгнуло – показалось, что он сейчас грохнется прямо на асфальт. Но Костя приземлился на обе ноги и глянул исподлобья.
– Я так же хочу.
– Я подумаю, – пообещала, сделав мысленную пометку: узнать всё про хоккей и это самое «вот так хочу». С чего-то же нужно начинать. Фигурное катание, по крайней мере, это красиво. И там хотя бы не дерутся, как в единоборствах. Уже плюс, хотя от Костика я этого не ожидала.
***
– Спокойной ночи, – шепнула я уснувшей Даше и погладила её по светлым волосам. Ни она, ни брат не были на меня похожи. Все вечно удивлялись, узнав, что мы с Анюткой родные сёстры. Она белокурая, голубоглазая – в маму, а я в отца – тёмненькая с серыми глазами. Мы и ростом-то различались. Но сейчас, гладя по голове спящую малышку, я чувствовала, что в нас течёт одна и та же кровь.
– Спокойной ночи, – повторила я и едва ощутимо поцеловала племянницу.
Заглянула на верхний ярус кровати. Костя сразу же заявил, что будет спать тут. Я не возразила – Дашу всё равно бы на вторую полку не пустила, хоть она обревись.
– Есь, а ты правда подумаешь про фигурное катание? – тихо спросил племянник.
– Я же обещала.
Он подполз ближе к краю. Замялся, а потом неожиданно сам меня обнял.
– Если я буду заниматься фигурным катанием, то когда-нибудь стану олимпийским чемпионом. Обязательно стану. И подарю тебе свою медаль.
Его слова мигом растрогали меня до слёз. Чтобы не показать их, я с силой прикусила нижнюю губу.
– Значит, замётано, – потрепала по белокурым волосикам. – Фигурное катание, так фигурное катание. Найдём тебе каток и купим коньки.
Костя смущённо заулыбался. А меня наконец-то отпустила апатия, настроение поднялось в момент.
– Спокойной ночи, – сжала его ладошку. – Ты мой будущий олимпийский чемпион.
***
Налив в огромную чашку зелёный чай, я уселась на стул. И забила в поисковик «секции по фигурному катанию для детей». Ссылок выпало много. Но чем больше я читала, тем быстрее таяло воодушевление. Спустя десять минут я уже знала, что фигурное катание – один из самых дорогих видов спорта. Каток? Коньки? Это была только верхушка айсберга.
Спустя ещё полчаса я закрыла все вкладки и сжала телефон в руках, не зная, что делать дальше. Мамы не стало, ещё когда я училась в старших классах, через два года – отца. Потом Аня… Словно проклятие какое-то! Хотя ничего сверхъестественного на самом деле не было. Сердце у мамы барахлило с молодости, но она всё равно решилась на поздние роды – на свет я появилась, когда ей уже перевалило за сорок. А папа… Наверное, он просто не смог без неё, да и разница в возрасте у них была почти двадцать лет, так что когда его не стало, было ему почти восемьдесят.
– Да что же делать-то?! – прошептала я, конечно, не ожидая, что ответ свалится на меня манной небесной.
Я пообещала Косте коньки. И каток пообещала. И фигурное катание, денег на которое у меня попросту нет и не будет, тем более, если я уволюсь. Где я найду приличную работу с двумя детьми?! И сколько времени понадобится, чтобы найти вообще хоть какую-то?!
– Боже, что делать, – уронив голову на стол, я в буквальном смысле несколько раз ударилась лбом.
Остановило меня пришедшее сообщение. Отправитель в моих контактах не числился.
«Завтра к девяти мне нужны документы для встречи с маркетинговым отделом. К половине девятого они должны лежать у меня на столе».
Он с ума сошёл?! К половине девятого?! Да мне выехать придётся часов в пять!
Пальцы зависли над экраном, но текст я не набрала. Оттолкнула телефон от себя и опять ударилась лбом о стол, прекрасно понимая, что выбора у меня нет. И выхода тоже – завтра в пять я должна выйти из дома. Я пообещала Косте каток и коньки, и я должна сдержать обещание. Что бы ни случилось, должна.
Глава 6
Есения
Выйти из дома в пять было не главной проблемой, свалившейся на меня вместе с сообщением Азарова. Сад работал с семи, появляться раньше десяти минут до открытия просто-напросто не было смысла. Да и вчерашнее общение с воспитательницей оставило неприятный осадок. Ничего, дождёмся сентября. Костя пойдёт в школу, а Даша в обычный, государственный. Только это всё в сентябре, а сейчас только конец июня.
«Дети приболели», – написала я. – «Сегодня нас в саду не будет. Температуры нет, но лучше перестраховаться»
«Доброе утро», – пришло в ответ буквально через пару минут. Я посмотрела на часы – половина пятого. – «Вчера они были абсолютно здоровы. Но раз так, желаю вам скорейшего выздоровления»
– Стерва, – процедила я.
На первый взгляд ничего особенно – вежливо и тактично. Истинная суть пряталась между словами. В особенности до и после безобидного «вам».
Потирая глаза, в кухню зашёл Костя.
– Тётя Еся, почему ты так рано встала? – спросил он, широко зевая.
– Мне на работу надо.
– Уже в сад собираться, да?
– Нет. Вы сегодня дома останетесь. Побудете с тётей Соней. Иди спи. Времени совсем мало.
Но в детскую он не пошёл. Забрался на стул и надулся маленьким хомяком. Видно было, что глаза у него слипаются, но он стоически с этим боролся.
– А что это у тебя? – показал на чашку.
– Кофе. Я утром всегда пью кофе.
– Можно попробовать? – поднял он голову и снова зевнул. Потёр глаза кулаками и, кажется, всё-таки начал по-настоящему просыпаться.
– Ты же уже пробовал и сказал, что тебе не нравится.
– Я ещё раз хочу.
Я подвинула к нему чашку. Отхлебнув, Костя поморщился и потянулся к сахарнице. Я подвинула её ближе, и племянник сам добавил сахар. Мешал, хмурясь, а я наблюдала за ним.
– А ты не передумаешь насчёт коньков? – вдруг спросил он.
– Не передумаю. Только ты должен пообещать, что тоже не передумаешь заниматься. Это сложный спорт, Кость. И большой труд. Придётся много работать и ещё успевать делать уроки.
– Я знаю. – Он отпил сладкий кофе. Облизнул губы. – Вот так вкусно. Попробуй. Ты пьёшь гадость, а с сахаром вкусно.
Сладкий кофе я ненавидела. Но всё-таки поддалась. Костя ждал одобрения.
– Вкусно, – подтвердила я. – Но мне всё равно больше нравится без сахара. Так что? Ты дашь мне честное слово мужчины, что не передумаешь кататься?
– Да! Честное слово мужчины! И про олимпиаду не передумаю, – запальчиво протараторил он. – И про золотую медаль.
Малодушная мысль сказать, что с фигурным катанием ничего не выйдет, рассеялась. Да, встав, я убедила себя, что именно это надо сделать. Сказать, что у нас нет денег. Но кто просил давать меня поспешные обещания? Да и как было не пообещать коньки мальчику, у которого не осталось никого, кроме меня и маленькой сестры? Мальчику, который в ответ пообещал подарить мне свою олимпийскую медаль?
***
– Спасибо тебе, Сонь, – в который раз поблагодарила я соседку.
– Прекрати, пожалуйста. С тебя пирожные, как и договаривались. Всё, больше ничего слышать не хочу.
– Давай я тебе всё-таки заплачу. Понимаю же…
– Если бы понимала, не говорила бы такую чушь, – строго оборвала она. – Я прекрасно вижу, как тебе трудно. Если бы не могла, так бы тебе и сказала.