Страница 38 из 52
В гостиной ненадолго воцарилась тишина. Они с любопытством рассматривали меня. А я их с опаской. Парализующий страх накинул на мои ноги каналы. На шее ощущалась удавка…
— А вот и она! — с весельем произнёс Пётр, переводя взгляд с меня на остальных мужчин.
Один из них что-то ему ответил. Я не смогла разобрать что именно. Я не знала этот язык. Они переговаривались некоторое время, то и дело посматривая на меня.
А дышать становилась всё тяжелее.
Пальцы Архипа исчезли, оставляя в покое моё плечо. На их место пришла моя рука. Мягко растирая покрасневшую кожу, я перевела взгляд на Семёна. Он — единственный, кто не участвовал в дискуссии. Вместо этого подонок развалился в кресле, широко расставив ноги, и вгрызаясь мелкими зубами в зубочистку. Его сальный взгляд блуждал по моей фигуре, заставляя меня нервно топтаться на месте и учиться дышать заново…
— Раздевайся, — неожиданно скомандовал Пётр, театрально взмахивая рукой, и снова привлекая к себе внимание.
Уставившись в его кристально голубые глаза, я всё ещё не могла пошевелиться. Переваривая приказ, я хлопала глазами и гнала прочь желание разрыдаться.
Остальные мужчины замолчали. Скучающе смотрели на меня снизу вверх и крутили в своих руках стаканы, наполненные янтарной жидкостью.
— Ты глухая? — Пётр поставил свой стакан на низкий журнальный стол и встал из кресла, — снимай одежду.
Я машинально затрясла головой и сделала шаг назад. Но тут же наткнулась спиной на Архипа. Развернувшись, перехватила непроницаемый взгляд.
— Я не буду, — тихо. Одними губами. Но он, кажется, меня услышал.
Не сдвинулся. Перегородил собой путь к отступлению.
Я думала… я надеялась…
Какая же дура…
— Тупая сука! — прорычал за моей спиной Пётр, и я едва не завопила от боли и жжения в затылке.
Он схватил меня за волосы и, резко дёрнув, притянул к себе. Встав на носочки, я попыталась избавить себя от боли. Хотя бы отчасти…
— Архип, — позвал Цербера, и толкнул меня на него.
Я упала на грудь Архипа, и его руки снова впились в мои плечи. Больно. Но боль быстро прошла. Потому что длинные ледяные пальцы сомкнулись на моей глотке.
— Я же говорил, — хрипло проговорил Архип, наклоняясь ко мне, — дура…
Глава 34
Я искала помощи в глазах, цвета мокрого асфальта. Безотрывно смотрела в эпицентр равнодушия, в надежде найти то, чего там не может быть априори. Кожа под его пальцами горела. Казалось, что под ними останутся самые настоящие ожоги. Я едва соображала. Неподвижно стояла перед ним, впиваясь ладонями в мужские запястья и молилась о том, чтобы просто потерять сознание. Очнуться тогда, когда всё это закончится.
— Сними с неё тряпки! — рявкнул за моей спиной Пётр, обдавая кипятком нутро. — Думает, её тут уговаривать будут?..
— Не надо, — с моих губ сорвался слабый и невнятный шёпот, — Архип, не делай этого?..
Простая просьба.
Однако, меня никто не слышал. Не слышал раньше и не слышит сейчас.
Пальцы Архипа на глотке сжались сильнее. Я с трудом хватала крупицы воздуха. Из глаз брызнули слёзы. И шёпот возле уха:
— Лучше не дёргайся, Вера. Послушай меня.
Послушай меня.
Вопреки всему, именно я должна слушать. И слышать. И быть послушной.
Как только он почувствовал мою слабость, его пальцы ослабили хватку. Совсем чуть-чуть. Кислород малыми дозами стал поступать в лёгкие. Балансируя на носочках, я продолжала держаться за крепкие запястья.
Свободной рукой Архип дёрнул за ворот рубашки, которая была на мне. Вздрогнув, я услышала треск ткани. Маленькие пуговицы застучали по паркету, убегая в разные стороны. Я всхлипнула и, зажмурившись, позволила ему сорвать с меня рубашку. По моим плечам поползли мурашки, стекая словно ледяная вода вниз по моим рукам.
Следом за рубашкой он снял с меня лифчик, и я молниеносно подхватила грудь руками. Я даже не могла стыдливо опустить голову, потому что его рука всё ещё держала меня за шею.
Эта пытка, казалось, продолжалась целую вечность. Я чувствовала на себе тяжёлый взгляд Архипа. Слышала его потяжелевшее дыхание. Горячие пальцы клеймили кожу, бросая в дрожь от каждого касания.
Дёрнув за резинку штанов на талии, он сорвал с моих губ жалобный стон. Ему пришлось отпустить мою шею, чтобы опуститься на корточки и стянуть с моих ног последнюю защиту от чужого жадного взгляда.
— Ноги, — процедил Архип, и я послушно перешагнула через свою одежду.
Тихо поскуливая, я интуитивно сжалась, в бесплодной попытке скрыться от собственного позора и унижения.
— А зрелище подогревает аппетит! Верно? — голос у меня за спиной казался далёким. Отдаваясь эхом в моей голове, он будто шарик для пинг-понга отскакивал от стенок и доставлял боль на физическом уровне. — Поворачивайся!
Я почувствовала на своём плече холодные пальцы. Они больно впились в кожу и, резко дёрнув, вынудили меня вскрикнуть, и повернуться лицом ко всем, кто ещё присутствовал в этой гостиной.
Один из мужчин тихо присвистнул, и это заставило меня открыть глаза. Жадные плотоядные взгляды впивались в меня.
— Роскошная девка, — выдохнул Пётр мне в лицо, и неторопливо большим пальцем провёл кривую линию по моей щеке. Вниз, задевая губы и растягивая их. — Тебя тут потрепали немного… но ты привыкнешь…
После этих слов он широко улыбнулся. Обнажил идеальные белоснежные и довольно-таки крупные зубы, и отступил от меня на несколько шагов. Рухнул в кресло, которое занимал ранее и, закинув ногу на ногу, схватил со стола стакан.
— Руки убери, — спокойно скомандовал и пригубил своё пойло.
Я не могла. Поджав губы, я мотнула головой и перевела взгляд на Семёна. Ублюдок… скалившись, он перебирал в руке чётки, судя по стуку, сделанные из натурального камня. Смотрел на меня, вальяжно покачивая носом ботинка.
Пётр перевёл взгляд на Архипа и коротко кивнул. Даже я поняла, что это была очередная команда.
Из-за моей спины показались его руки. Обхватив мои запястья, он грубо дёрнул за них, открывая обнаженную грудь. Сцепив руки на моей пояснице, что-то тихо проговорил, но я ничего не разобрала. Снова перевела взгляд на Семёна. Его глаза горели злым огнём. Сморщившись от боли, я продолжала смотреть на изверга, который никогда не щадил сил, избивая меня. Он видел ненависть и презрение в моём взгляде… и лишь усмехнулся.
Мужчины снова заговорили на языке, которого я не понимала. Я лишь изредка выхватывала слова, схожие по произношению с родным мне языком… однако это не помогло мне разобрать сути.
Неожиданно один из гостей поднялся с насиженного места. Моё сердце тут же подпрыгнуло в груди. Забилось с такой силой, будто внутри меня завели мощный двигатель.
Высокий и худощавый мужчина с чёрными как смоль волосами, зачесанными назад, приблизился ко мне. Некоторое время он смотрел на мой рот. Туда, где были незажившие раны от побоев. А затем, словно очнувшись от своих мыслей, хмыкнул, и коснулся шершавой ладонью моего бедра. Открыв рот, я сделала резкий вдох и задержала дыхание. А он не останавливался. Вёл ладонью вверх, пока не наткнулся на мою грудь. Взглянув мне в глаза, с силой смял одну грудь тёплой ладонью, и я вскрикнула от боли.
— Хороша, — протянул незнакомец, удерживая мой взгляд. Похоть в карих глазах жгла кожу. — Сиськи свои…
На его тонких губах играла кривая ухмылка. Зоркий и цепкий взгляд парализовал. А боль… понемногу утихала, хоть его хватка и не слабела. Пётр был прав: я привыкну, должно быть. Сволочь передо мной мечтательно подкатил глаза и, наконец, освободив мою грудь, не спеша спустил руку к животу. Потом ещё ниже.
Мои ноги наливались свинцом. Рваное дыхание срывалось с губ. Дрожа, я снова закрыла глаза и всхлипнула, готовая разрыдаться в голос.
— Трахал бы сам, — тихо. Так, чтобы слышала только я. А потом повернулся к остальным и громко пробасил: — У меня аж яйца скрутило!
Он залился смехом, а остальные тут же подхватили веселье. Их смех гулом стоял в голове. Ноги едва держали.